Капелька Солнца (СИ) - Ольга Кандела
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Открыл глаза и усиленно заморгал, вглядываясь в пляску язычков пламени в камине. Но они плыли, смазывались перед глазами. Я приподнялся на постели, потянулся к графину с водой, чтобы наполнить стакан и хоть немного освежиться.
А потом что-то внезапно ударило по нервам. И стакан выскользнул из рук, упал на пол и покатится по дубовому паркету. Нити силы, связывающие меня с Айрель, опасно натянулись. И первая порвавшаяся струнка больно хлестнула по оголившимся нервам.
Я попытался удержать связь, влил больше силы. Сжал кулаки, скрипя зубами от натуги, выкладываясь на полную. Лишь бы хватило!
Воздух вокруг завибрировал. Лёгкие жгло от нехватки кислорода, и каждый следующий вдох давался тяжелее предыдущего. Неведомая, невероятной мощи сила вырывала солнце из моих рук, обрубала и без того истончившиеся нити. И каждый удар, каждый разрыв болью отдавался в теле.
Но я не собирался отступать! Держал столько, насколько хватит сил. Жаль их у меня осталось немного. И предательски неустойчивое сознание так и норовило уплыть за грань реальности.
И в конце концов это произошло. Организм не выдержал напряжения, которое, кажется, давило со всех сторон. Огонек разума погас, и меня накрыло плотной темнотой беспамятства.
Часть 2.7
Утро. По-осеннему свежее и по-летнему яркое. Солнечный диск взобрался на самую середину небосклона, даря последние теплые лучи отходящей в зимнюю спячку земле.
Интересно, сколько я проспал? Судя по всему, время близится к полудню, а значит, отключился я надолго.
Я с трудом оторвал неподъёмную голову от подушки. Во рту было сухо, а тело и вовсе казалось неродным. Неуклюжее, неповоротливое, и дотянуться до графина не представляется возможным.
— Ну, ты и соня! — раздался знакомый бодрый голос, и я повернул голову на звук.
Девушка сидела за письменным столом, вполоборота ко мне, и тщательно расчесывала длинные тёмные волосы. На щеках её играл румянец, глаза блестели, а на губах цвела улыбка. И по одной этой улыбке, шаловливой и немного самодовольной, я сразу понял — это не Айрель. А значит, ночью ничего не вышло.
Осознание пришло одновременно с вернувшейся памятью, и я со стоном откинулся обратно на подушку. Всё было напрасно! Все усилия, все жертвы. Обидно до безумия. Но в то же время, не попробовать было нельзя.
— Я уж думала, ты и вовсе не проснёшься, — меж тем продолжила девица, чьё тело ещё не так давно занимала душа Айрель. — Видно, знатно вчера погуляли. А я тоже хороша, — хохотнула она. — Представляешь, даже не помню, как к тебе пришли. Меня редко когда так развозит, чтобы память отшибало. Но, я надеюсь, ты остался доволен?
Она резко обернулась и вопросительно глянула на меня.
Признаться честно, я не сразу сообразил, о чём она толкует. А когда вспомнил, какого рода услуги оказывает эта барышня, чуть было не скривился от отвращения.
— Да, конечно, — вопреки бушевавшим внутри эмоциям, ответил я.
— Что ж, прекрасно, — наигранно радостно улыбнулась она и поднялась с места. — Тогда я пойду?
— Угу, — кивнул я, мысленно радуясь, тому, что меня оставят в одиночестве. Всё, чего хотелось — задернуть шторы, скрывшись от нещадного солнца, и вновь провалиться в сон.
Однако уходить девица не спешила, она все так же смотрела на меня и, кажется, чего-то ждала. Голова моя в тот момент была не способа работать, а потому я не понял, чего она хочет, пока ночная бабочка сама мне об этом не сообщила:
— Так и будем в гляделки играть или, может, соизволишь расплатиться? В каком бы состоянии я вчера ни пришла и чего бы ни наобещала, за бесплатно я никогда не работаю, — язвительно сообщила она.
О, Боги! Мало того, что я оказал ей почти бесценную услугу, очистив организм от всякой гадости, так ещё и денег остался должен! Платить этой шлюхе не хотелось. Вот совершенно. Но и отказать я не мог, потому как это неизбежно повлекло бы за собой разборки с её хозяином. А они мне были совершенно ни к чему, как и вопросы о том, где девушка пропадала весь последний месяц.
Пришлось подняться. Через силу, превозмогая усталость и ломоту в теле. Дойти до гардероба, снять с вешалки сюртук и выудить из внутреннего кармана бумажник.
— А ты хорошенький, — донеслось мне в спину. Кажется, девица вовсю меня разглядывала. — Жаль, что я ничего не помню. Может, как-нибудь повторим? — приторно-сладко протянула ночная бабочка.
Хотелось ответить чем-нибудь едким, а лучше послать её куда подальше. Но я промолчал и лишь протянул ей пару купюр.
— Этого хватит?
— Ладно тебе, не жмись, красавчик. Сам же сказал, что было хорошо.
Пришлось накинуть сверху ещё сотню, и только тогда непрошеная гостья вымелась из моего дома. Да ещё платье захватила. То самое, в котором ходила Айрель. Жалко было, но не выставлять же её голой — от бывших вещей ночной бабочки ничего не осталось.
Вниз спустился с трудом, дверь за ней закрыл, на замок и на цепочку. Приём уже привычно отменил. Я сейчас был не в том состоянии, чтобы кого-то лечить. Мне бы самому от обезвоживания не подохнуть.
На душе было погано, горько. Я пытался запить эту горечь ледяной водой, что текла мимо рта, бежала по подбородку, за ворот рубахи, обжигала шею и грудь холодом. Но я практически не чувствовал его, как и не чувствовал вкуса питья и наспех закинутого в рот ломтя хлеба.
Меня хватило лишь на то, чтобы добраться до спальни и рухнуть во всё ещё теплую постель, закутаться в кокон пухового одеяла.
Мыслей не осталось. Идей, что делать дальше — тоже. Осталась лишь надежда. Крохотный огонёчек, который в любой момент мог погаснуть. Или же, наоборот, вспыхнуть новым ярким пламенем.
* * *
Письмо пришло на третьи сутки. Оно было неожиданным — и долгожданным одновременно. Всего несколько строк, несколько слов, но как же много они значили!
Тяжкий груз разом рухнул с плеч. И неизвестность, изводящая день ото дня, сменилась определенностью. Уверенностью.
У неё всё хорошо. Это главное. И обещание свое она сдержала.
А ещё на конверте имелся обратный адрес — обязательный для почтовых отправлений. И просьба — не приезжать… Не искушать судьбу.
Но это самое искушение было слишком велико. Я терпел день, даже полдня, и купил билет на
