Разбуди меня - Мария Сакрытина

Рис стал диктатором. Это дало ему неограниченную власть над миром — и одиночество. Вопреки ожиданию Сиренити, он так и не нашёл себе нового фаворита, а уж тем более друга.

Волшебница без труда читала восхищение в сердцах придворных. А также ненависть и непонимание.

Сиренити знала, что должна развернуться и уйти. Будущее этого мира больше не в её руках. Рис выполнил свою роль, остальное её волновать не должно.

Вздохнув, волшебница отвернулась, медленно шагнула в сторону невидимого портала.

И пропустила момент, как с другого конца зала к императору метнулась тёмная фигурка. Успела миновать расстояние до трона, когда опомнилась стража. Успела метнуть в удивлённо привставшего с трона императора кинжал. Короткий клинок вонзился в грудь, окрасив кровью золотистые одежды. Качнувшись, император рухнул на ступеньки трона. В зале повисла тишина. Потом она взорвалась суматохой, в которой об умирающем позабыли. Никто не помог ему. Никто даже не приблизился. Никто.

Ничуть не изменившийся с момента их расставания, побледневший, император ещё дышал, когда Сиренити осторожно подошла к нему.

— Рис? — выдохнула волшебница, беря юношу за руку. Мгновение в глазах императора светилось удивление пополам с болью, потом на губах появилась еле заметная усмешка.

— Ты… всё-таки пришла, — с трудом прошептал он. Сиренити быстро кивнула, чувствуя, как слёзы сдавили горло.

— Теперь… всё будет… хорошо? — улыбка умирающего сменилась гримасой болью.

— Да, — шепнула девушка, слыша, как тише и тише становится его музыка — фортепьяно. — Да. Всё будет…хорошо.

Глаза — только глаза юноши, мышцы лица его уже не слушалось — улыбнулись.

"Ты нужна мне", — мысленно услышала Сиренити.

Рис напрягся, выгнулся от боли, пытаясь вдохнуть — и обмяк. Его рука выскользнула из пальцев замершей волшебницы.

Изящная мелодия фортепьяно смолкла.

— Нет, — прошептала девушка. — Рис! Рис! Нет…Нет! Не уходи! Я останусь с тобой! Правда! Только открой глаза! Пожалуйста…

В пустом тронном зале, обнимая тело мёртвого императора, горько плакала Сиренити, а за высокими стрельчатыми окнами в ночном небе расцветали огненные лилии фейерверков…

Руадан взглядом заставил фигурки чёрного ферзя и белого короля взмыть над столом, сделать круг по кабинету Сиренити и вернуться на доску. Посмотрел на всё ещё бледного, но уже вполне здорового Диана, перевел взгляд на нервничающего советника волшебницы и вздохнул.

— Так куда, по вашему мнению, могла отправиться Повелительница, Тарвус? — поинтересовался он, пытаясь скрыть улыбку.

Маг бросил на него быстрый взгляд и пожал плечами.

— Да куда угодно! У этой девч…, - Тарвус запнулся, глянув на Диана и совершенно другим тоном продолжил. — Наша королева сейчас весьма занята…

— Понятно, — ухмыльнулся Руадан.

Тарвус поморщился. Встал, смёл с рабочего стола Сиренити стопку документов. Быстро осмотрел. Половину положил обратно, остальные устроил подмышку и, поклонившись демонам, прошёл к двери.

— …но когда эта девчонка вернётся, ей очень не повезёт! — услышал Руадан его шёпот. Улыбка Повелителя стала шире. Когда дверь за советником захлопнулась, демон с притворной грустью вздохнул и подвинул к замершему в кресле Диану шахматную доску.

— Как насчёт партии?

Хумара поднял на него взгляд и медленно покачал головой.

— У нас нет такой игры, Ваше Величество, — тихо произнёс он.

Руадан скрестил руки.

— У магов тоже. Впрочем, Сиренити неплохо в ней разбирается, — заметил он, подбрасывая чёрного ферзя в воздух. — Так, может, и Вам стоило бы нау…

Дверь с грохотом распахнулась. В кабинет ввалилась бледная, хмурая Сиренити в смятом, испачканном кровью плаще. Руки девушки также были по локоть в крови, под глазами набухли мешки, на щеках же отчётливо виднелись подтёки слёз — светлые полосы на сером от пыли лице.

Диан быстро поднялся навстречу девушке, глядя на неё расширенными от изумления глазами. Руадан удивлённо поднял брови и потянулся за стоящим на столе пустым бокалом.

— Ваше Величество! — к слабому от болезни голосу хумары теперь добавилось волнение. — Что произошло?

Сиренити прижавшись спиной к двери, подарила демону такой взгляд, что Диан инстинктивно отшатнулся и, потеряв равновесие, упал обратно в кресло. Волшебница молча прошла мимо него к столу. Взяла протянутый Руаданом бокал с вином, добытым демоном из спрятанного в шкафчике бара. Залпом выпила. Будто не замечая Повелителя, повернулась к Диану.

— Ну и что вам здесь надо?

Хумара вздрогнул. Быстро поднялся и посмотрел на Повелительницу. Зря, подумал Руадан, наблюдая за разворачивающейся сценой. В такие моменты взгляд Сиренити становился совершенно диким.

— Прошу прощения, — надо отдать хумаре должное, его голос даже не дрогнул. — Я просто хотел поблагодарить Вас за заботу…

— Поблагодарили?! — рявкнула Сиренити, наклоняясь и нависая над столом. — А теперь убирайтесь отсюда!

Глаза хумары странно сверкнули, и без того бледное лицо, казалось, стало ещё белее.

— Вы что, не слышали? — музыкальный голос Сиренити теперь больше напоминал недовольное звериное рычание. — Я сказала, вон отсюда!

Молча, Диан резко развернулся и почти выбежал из кабинета. Руадан перевёл взгляд на девушку. Сиренити рухнула в кресло, её губы предательски задрожали, в глазах блеснули слёзы.

Вздохнув, демон вытащил из бара в шкафу ещё один бокал. Подумав, намешал коктейль и протянул его Сиренити. Девушка машинально взяла. Глядя в одну точку — где-то в двери — выпила. Закашлялась. Положила руки на подлокотники, запрокинула голову и закрыла глаза.

Руадан усмехнулся. Ничего не говоря, подошёл к волшебнице, наклонился. Обнял. По щекам Сиренити потекли слёзы — сначала медленно, потом быстрее и быстрее, рыдания становились всё громче и невнятнее.

— Почему?! За что мне это? Руадан! Я не могу больше! Не могу. Не могу…

Повелитель взял девушку за руку, устроился на подлокотнике и, наклонившись, шептал какую-то успокоительную чушь, пока королева волшебников рыдала у него на плече.

Он ничего не спрашивал. Ничего не советовал. Не порицал. Он просто был рядом, а большего Сиренити, казалось, и не нужно.

Эти двое, пусть и такие разные, действительно понимали друг друга без слов.

Пройдёт около часа, прежде чем Сиренити успокоится, улыбнётся какой-то шутке Повелителя. И ещё полчаса, когда вспомнит, что наговорила своему консорту. И, глядя на Руадана, пытаясь скрыть стыд за смехом, назовёт себя глупой и вспыльчивой.