Украденная роза - Патриция Филлипс

У Розамунды занялся дух, она из всех сил старалась не терять голову… Этот вечер превзошел самые смелые ее мечты. Она сидела рядом с Генри, наслаждаясь его вниманием, и он смотрел только на нее. Даже когда другие дамы осмеливались пригласить его на танец, он отказывался, ссылаясь либо на усталость, либо на то, что выпил слишком много вина.

– Смелее. Позволь, я тебе помогу, – сказал Генри, снова потянувшись к тесемкам ее маски.

– Нет. Если вы будете и впредь на этом настаивать, мне придется выбрать другого кавалера, – отпрянув, пригрозила девушка.

– Ни за что, – смеясь, сказал он. – Этой ночью ты только моя. Не спорю, сегодня я выпил многовато вина, но однако ж не настолько много, чтобы позволить тебе оставить меня с носом. Свое имя ты тоже держишь в великой тайне?

– Меня зовут Джейн, – пролепетала девушка, усаживаясь поудобнее, чтобы в полной мере прочувствовать сладость его медлительных ласк, туманящих ей голову и огнем отзывающихся в каждой жилке.

– Джейн… и откуда ты приехала?

– О, я проехала много городов и деревень.

Он стал требовать, чтобы Розамунда перечислила эти города, и не отставал, пока она в конце концов не сказала:

– Я с Севера, из владений, принадлежащих роду Перси. Более я ничего сказать не могу. Знаете, Гарри, я даже не собиралась нынче танцевать.

– Ага, старый муж не выдержал и сбежал.

Его предположение показалось ей вполне подходящим, и она с улыбкой кивнула. Пусть думает что угодно, когда правда выплывет наружу, вся эта история будет казаться лишь забавным недоразумением. Однако их любовная игра с каждой минутой становилась все более пылкой. Они все теснее прижимались друг к другу… ароматом мускусной розы веяло от его бархатного дублета. Он начал точно ребенка кормить ее халвой, и когда эта шалость привела к тому, что Розамунда невзначай поцеловала его пальцы, сдержанности пришел конец. Как только он ощутил прикосновение ее губ, в глазах его блеснуло желание. Розамунда сразу же уловила эту перемену, и опасливая дрожь пробежала по ее спине.

Хотя Генри и не удавалось скрыть свою растущую страсть, это не мешало ему продолжать вполне светскую беседу. Он рассказывал о своих землях и о любимых лошадях, не забывая расспрашивать и Розамунду о ее доме. Ответы девушки были коротки и туманны, она была начеку. Но вот он поднес пальчики Розамунды к своим губам. От его чинной повадки не осталось и следа. Его губы так чудесно скользили вдоль каждого пальца, эти поцелуи горели в ней, не желая улетучиваться из жадной памяти.

– Милая моя Джейн, – прошептал он, придвигаясь еще ближе, так что она почувствовала жар мускулистого бедра, проникавший сквозь пунцово-золотой бархат ее наряда. – Никогда еще женщине не удавалось так зажечь меня в первую же встречу. Если я сейчас не сожму тебя в объятиях, я сойду с ума от желания. – От его огненного дыхания взметнулись легкие прядки, упавшие ей на лоб. – Признайся, милая, каким волшебством ты заставила меня так вожделеть?

Розамунда только слабо улыбнулась в ответ, чувствуя, что и ее кровь вот-вот закипит, потому что в этот момент он ласкал своим ртом ее шею.

– Может, еще потанцуем, – с трудом пробормотала она, стараясь овладеть собой. Ей необходимо было поскорее что-то предпринять, и она пролепетала первое, что пришло ей в голову. Но на самом деле она жаждала совсем не танцев.

– Нет. Я хочу побыть с тобой наедине. – Этот прозрачный намек заставил ее сердце колотиться еще сильнее.

– Наедине… ах Гарри, будьте скромнее. Хотите окончательно меня покорить? – старалась отшутиться она, жадно разглядывая его сквозь узенькие прорези маски и мечтая ее сбросить. Скоро ее желание сбудется, но пока она должна хранить втайне свой розыгрыш.

Он улыбнулся в ответ на ее притворное возмущение, но отодвигаться явно не намеревался.

– Никто на свете не посмеет тебя покорить. По крайней мере, пока я жив. Честно говоря, я собираюсь похитить тебя у твоего трясущегося старикашки. Ну что ты скажешь на это, любезная моя Джейн? – Говоря это, он ласкал нежную кожу ключиц, она и сама не заметила, как его пальцы дерзко соскользнули ниже отороченного мехом лифа и коснулись поверх шелка кончиков грудей. Розамунде едва удалось сдержать трепет охватившего ее наслаждения.

– Мне надо подумать, – не дыша, сказала она и чуть развернулась, надеясь, что его пальцы дальше направятся к ложбинке меж ее полных грудей. Однако Генри пока не решался на подобную дерзость. Но, увидев, как она выжидательно замерла, он погрузил палец в это манящее ущелье.

– А губами можно? – горячим шепотом взмолился он, стараясь поймать выражение ее лица, но увидел перед собой лишь бесстрастную маску. – Пойдем со мной, милая. Пойдем туда, где нам никто не помешает.

Розамунда нестерпимо жаждала вновь ощутить сладкую пытку его ласк. Жаждала пойти за ним, прекрасно понимая, что он зовет ее в свою спальню. Она содрогнулась, попытавшись представить, как он воспримет то, что под золоченой маской скрывается его будущая жена.

– И не совестно вам, Гарри, склонять меня к таким вольностям, да еще накануне вашей свадьбы, – шутливо попеняла ему она.

На лице Генри отразилось искреннее изумление.

– Накануне свадьбы? Эка важность! Женитьба необходима лишь для того, чтобы укрепить власть и иметь наследника. Любовь тут совершенно ни при чем. Я не давал этой леди никаких обязательств.

– Стало быть, вы не любите свою будущую супругу?

– Да я ее почти не знаю. Меня устраивает положение ее отца и ее возраст, она достаточно молода, чтобы родить мне наследника. И хватит о женах – прескучнейший предмет для беседы. Зачем вспоминать сейчас о долге, моя радость. Не лучше ли поговорить о страсти и о любви – ты пробудила во мне эти дивные чувства.

Уязвленная и удивленная его равнодушно-небрежным отношением к грядущей женитьбе, Розамунда даже отпрянула. Этими двумя фразами он, сам того не ведая, объяснил ей, отчего был так оскорбительно холоден на церемонии встречи с невестой, то бишь с ней. Она была лишь выгодной покупкой. Ах как бы ей хотелось открыться – интересно, станет ли он тогда и дальше твердить, будто все жены скучны и что жениться надобно только по рассудку и ради долга? Но благоразумие не велело ей давать воли языку. Однако, не выдержав, она все-таки спросила:

– Ваша невеста, сдается мне, похожа на уродливую ведьму.

– Напротив. Я был приятно поражен, увидев, что она весьма привлекательна. Но даю голову на отсечение, что в спальне от нее будет мало толку. Ее воспитывали французские монашки. Представляю: небось всякий раз, как я захочу с ней переспать, она станет читать молитву. О Боже! – Он расхохотался, живо представив это забавное зрелище.