Увидеть море - Павел Зайцев

- А вы подружка невесты? — из-за моей спины мгновенно появился масляно поблескивающий глазами Толик. — Разрешите представиться — «дружок» жениха, Толик.

- А меня Юля, приятно познакомиться, — кокетливо стрельнула глазками сестра Светы, и я понял, что, как минимум, двоим эта свадьба понравится.

А гости-армяне продолжали прибывать. Их было много. Очень много. К моменту нашего приезда под развесистым тентом уже прохаживалось около семидесяти человек, а машины всё подъезжали к дому.

- Дядя Армен приехал, дядя Армен! — пронеслось вдруг по рядам родственников невесты и теща с тестем и еще около десятка родственников вынырнули из глубин двора и, лучезарно улыбаясь, ринулись встречать въезжавшую во двор новенькую белую Деу Нексию.

- Не любят тебя тут, Паша, — ещё раз мрачно отметил Толик и вызывающе сплюнул сквозь зубы на утоптанную землю двора. Настроение нашей стороны стремительно падало, но благо наступило время выкупа и, предварительно выгрузив под тент из автобуса многочисленные привезенные ящики с алкоголем и продуктами, мы поехали к дому, где прятали невесту.

Около калитки уже дежурило несколько двоюродных братьев Светы, а также пара вездесущих бабок, профессиональных блюстителей свадебных обрядов.

- Выкуп, выкуп! — заголосили они истошно. И без того мрачный Толик сунул им в руки по мятой десятке. — Мало, мало! Не отдадим невесту! — Ах, так! — рассвирепел мой друг, — Ну, и нафиг надо! Поехали, назад, Пашка, найдём сейчас ещё лучше тебе невесту!

Не ожидавшие такого поворота родственники остолбенели, и, воспользовавшись этим, мы стремительно проскочили в дом.

- Привет! Ну как вы доехали? Всё нормально! — в роскошном белом платье Света выглядела прекрасной и немного смущённой.

- Эй, эй! До свадьбы нельзя! — притворно завозмущались спевшиеся уже Толик с Юлей, увидев, как мы целуемся.

Церемониальные моменты были соблюдены, и после череды неловких ситуаций с прорывом не в меру расходившегося заграждения сребролюбивых бабок, и марафонским забегом жениха до ЗАГСа с невестой на руках (незадачливый шофёр остановил машину метров за триста до здания, а Света за лето накинула пару килограмм на домашнем питании, что заставило меня хорошенько пропотеть на августовской жаре), мы собрались, наконец, за огромным накрытым столом. Количество армянских гостей и родственников было таким подавляющим, что славянского вида жених с невестой на этой свадьбе смотрелись, как минимум, странно.

Гости утолили первый голод и жажду и, по сложившейся уже здесь традиции игнорировать сторону жениха, право толкать тост было предоставлено, самому богатому из армянской когорты родственнику, тучному «дяде Армену» на Нексии.

- Поздравляю Свету и Андрея с этим самым важным днём в жизни… — начал «дядя Армен».

- Да, они тут, что, совсем офонарели! — глухо прорычал Толик.

- Спокойно, Толик, спокойно! — я уже порядком был взвинчен бестактностью Светкиных родственников, но скандала мне не хотелось. Её рука нежно сжала мою, как бы успокаивая и одновременно извиняясь, за их поведение.

- Налей-ка лучше нам коньяка, Толик! А то это шампанское уже в горле стоит! — подставил я ему стакан.

- А вот это правильно! Будем веселиться сами, — оживился «дружок» и радостно засуетился, с бутылкой дагестанского коньяка в руках, не забывая кидать ненароком горячие взгляды в сторону «дружки».

После череды витиеватых тостов, состоящих из долгих нахваливаний невесты и её родителей, «которые вырастили такую красавицу», и скупых, и неоднозначных комплиментов в адрес жениха, в ходе которых я позорно был именован тостующими то Андреем, то Женей, то Пашей, микрофон добрался и до нашей стороны.

К этому моменту энтузиазма из нашей делегации никто не испытывал, и момент принялся спасать неизменно добродушный Миша. Представившись, и объяснив, кем он приходится жениху, Миша продолжил в стихах:

Ото всей общаги нашейПоздравляем Свету с ПашейДвух влюблённых этот брак,Мы, признаться, видим так:Света светит, как огонь,Паша пашет, словно конь,Если Паша недопашет,Света так ему засветит…Но! Не будем в мыслях дажеДопускать моменты эти…

Уже после первых двух строчек гул среди армянских родственников стих, и на лицах многих из них появилась заинтересованность и удивление. Долгая эпическая поэма о счастливом и безоблачном браке Светы и Паши была написана таким изящным слогом и изобиловала таким искрометным юмором, что окончание Мишиной стихотворной речи потонуло в громе аплодисментов. Что-что, а искусство среди армянской нации издревле ценилось высоко. Однако поэтический экскурс вызвал не только восхищение, но и пробудил в гуляющих дух соперничества. Горячая кавказская, или точнее закавказская, кровь взыграла. Ответить на неожиданную культурную экспансию армянская сторона решила хореографическим номером.

Видимо, своей сильной стороной оппоненты посчитали танцы народностей, поэтому вскоре приглашенные музыканты грянули синтезаторную лезгинку, и две миловидные армянки ловко и умело поплыли над землёй под зажигательную мелодию.

Родственники-армяне за столом горделиво расправили плечи и, посверкивая очами в нашу сторону, стали яростно бить в ладоши в такт танцу.

То, что произошло потом, было неожиданностью даже для меня, не говоря уж обо всех остальных: мои двоюродные полукабардинские братья с достоинством поднялись из-за стола шагнули на «данс-пол» между столами и, вдруг резко взмахнув руками, завертелись в танце вокруг армянок. Со стороны это выглядело даже не как танец, а как настоящий балетный номер из «Лебединого Озера» Хачатуряна. Гибкие черноволосые и загорелые, мои кузены налетали и отступали на двух девушек в изящных светлых платьях, которые продолжали плавно скользить в танце. Двигались они при этом так стремительно и так профессионально, что когда закончился танец, я пораженный такими скрытыми умениями моих скромных младших братьев вскочил вместе с другими гостями и бешено рукоплескал их танцевальному триумфу.

После этого свадьба превратилась в откровенное соревнование. Армянские гости уже не игнорировали малочисленную кучку моих гостей, но смотрели изучающе и азартно перешёптывались, обсуждая следующий ответ.

Наша сторона, уже изрядно разгоряченная спиртным и «болением» за «своих», уже чувствовала себя посвободнее, мой отец и дядя посматривали горделиво и довольно, шумно отмечая успехи нашей стороны. Со стороны наша свадьба всё больше стала походить на конкурс «Евровидение».

Со стола «самых уважаемых гостей» поднялся особо внушительный армянин с массивной золотой цепью на шее и, хитро поблескивая глазками, начал вкрадчивым голосом:

- Как мы видим, уважаемые гости со стороны жениха не только хорошо слагают стихи, но и отлично танцуют. Мы хотели бы поблагодарить их за такое талантливое выступление, и, в свою очередь, порадовать гостей выступлением наших детей… — тут он сделал многозначительную паузу и, как заправский конферансье, вскинул руку вверх.

- Встречайте! Выпускницы Ессентукского музыкального училища по классу «вокала», Снежана и Аревик!

Это была уже реальная заявка на победу. Что ни говори, а выпускницы музыкального училища — это звучало солидно.

На небольшую импровизированную сцену с приглашенными музыкантами вышли две девушки в строгих платьях и, взяв в руки по микрофону, изобразили смиренное выражение лица.

Вид у девушек был такой собранный, что я приготовился услышать, по меньшей мере, церковный вокализ 18-го века.

Одна из них кивнула синтезаторщику, он ударил по клавишам и…

- Ветер с моря дул, ветер с моря дул, нагонял беду, нагонял беду, — хорошо поставленными оперными голосами девушки пели разухабистый кабацкий шлягер, и чем уверенней звучали их профессиональные «вибрато» и «глиссандо», тем сильнее становился заметным диссонанс между песней и манерой исполнения. Войдя в раж, девушки на ходу попытались разложить основную партию на несколько голосов, но отсутствие привычки выступать в ужасающих акустических условиях сыграло с ними дурную шутку: вокалистки плохо слышали друг друга и пару раз уверенно смазали «по соседям». Однако, несмотря на явные недостатки номера, мощные голоса вокалисток произвели впечатление на всех гостей, и аплодисменты были искренними с обеих сторон.

Мои подвыпившие отец и дядя даже поднялись и толкнули по пламенной речи с похвалами в адрес красоты и талантливости Снежаны и Аревик. Ликование на армянской стороне и подавно было безудержным.

Однако мы с Мишей знали, что точку в соревновании ставить рано. Оторвав Толика от наматывания словесной лапши на прекрасные ушки Светкиной сестры, я подтолкнул его в сторону микрофона.