Рамана Махарши: через три смерти - Атма Ананда

Глаза рассказчика сияли от восторга, и, подняв руку над головой, Махарши надолго застыл в позе Кабира, провожая взглядом улетающую корзину с пряжей…

Даже объясняя отвлеченные духовные понятия, Махарши приводил простые сравнения, среди которых самым излюбленным был кинематограф, который в то время только появился и сильно поражал воображение. В его духовных наставлениях этот пример расписан вплоть до отдельных деталей.

Так, лампа внутри аппарата соответствует внутренней Самости, а линза перед ней – чистому разуму, приближенному к Самости. Отдельные кадры в движущейся ленте кинофильма представляют собой поток скрытых устремлений, составляющих тонкие формы мыслей. Все вместе: лампа, линза и свет, проходящий сквозь нее, – образует человеческую индивидуальность. Свет, проходящий сквозь линзу и падающий на экран, создает окрашенную представлениями человека картину мира перед его взором, а механизм, приводящий пленку в движение, есть не что иное, как божественный закон, проявляющий скрытые склонности разума.

Поэзия:

песни преданности и постижения

Сам Махарши говорил, что ему никогда не доводилось писать стихи, и немногие поэтические строки его наследия были лишь отзывом на чьи-то просьбы или выражением сложившейся ситуации. Так, во время болезни матери появилось прошение о ее выздоровлении, а за разрушением осиного гнезда последовало «извинение» перед осами. Даже сорок стихов о реальности не были созданы самим Махарши в том виде, в котором они дошли до нас, а составлены его преданными из отдельных строф, произнесенных по разным поводам. Единственной поэмой, действительно заполонившей его сознание на какое-то время, были стансы к Аруначале, от которых он не мог избавиться иначе, как записав их, хотя поначалу и старался очистить свой разум от нахлынувших строк. Выраженная в них преданность сделала их любимой песней последователей Махарши. Но поскольку о гимнах Аруначале мы уже говорили как о продолжении древней традиции тамильских поэтов, здесь мы рассмотрим более «доктринальные» поэмы.

«Сущность наставлений» Шивы

Существует древняя легенда об общине мудрецов, что жили в глухих джунглях, совершая ритуалы, с помощью которых все они получили сверхъестественные силы. Тем же самым путем они надеялись достичь и освобождения, однако здесь они глубоко заблуждались, ибо действия порождают только действия, а вовсе не прекращение действий. Ритуалы даруют силы, но не покой освобождения, который существует лишь за пределами всех видов деятельности. Сам бог Шива пожелал указать им на их ошибку и явился в лес в сопровождении своей божественной супруги. Не будучи очищенными от страстей, все мудрецы сразу воспылали любовью к прекрасной богине, а их жены почувствовали непреодолимое влечение к Шиве. Тогда ревнивые мужья создали с помощью магии огромных слона и тигра и натравили на нарушителя их благоденствия. Однако Шива с легкостью одолел диких зверей и сделал из шкуры слона – накидку, а из шкуры тигра – подстилку, на которую и уселся. Тогда мудрецы смиренно стали просить его наставлений.

Поэт Муруганар, один из первых преданных Махарши, принялся сочинять поэму на сюжет этой легенды, но, написав почти все до конца, решил, что именно Махарши должен сложить наставления Шивы, коль скоро он является его живым воплощением. Муруганар долго уговаривал Махарши написать стихи «Упадеша Сарам» – «Сущность наставлений» на тамильском языке, а потом сам перевел их на санскрит. Хотя сам Махарши сделал также переводы на телугу и малаялам, именно перевод на санскрит стал одним из повседневных песнопений в ашраме, и до сих пор его каждый день поют перед гробницей Махарши. Текст почитается наряду со священными писаниями, а о его содержании нетрудно догадаться: Махарши перечисляет различные пути освобождения, поясняя их преимущества и недостатки, но лучшим считает само-вопрошание.

«Действия приносят плоды в таинстве Господнем. Как само действие может быть Богом? Оно бездушно.

Плоды действий опадают, но оставляют семена действий, засевающих бескрайнее поле действий, где нет места освобождению.

Незаинтересованная деятельность, посвященная Богу, очищает разум и наставляет на путь к освобождению…

Лучше, нежели видеть Бога как кого-то Другого, удерживать его как Я внутри, самое сокровенное Я…

Знать Самость значит быть Самостью, такова недвойственность. В таком познании человек пребывает как То.

Истинное знание поглощает знание и незнание. Чистое знание не бывает объектом познания…

Все накопленное личностью жертвуется Тому. Так поет Рамана – сама Самость».

«Реальность в сорока стихах»

Однажды Махарши спонтанно сложил двадцать строф на тамильском языке, в которых выражалась сущность его учения, но они не были записаны в каком-то определенном порядке как одна поэма. Тогда поэт Муруганар попросил Махарши дописать еще двадцать строф, чтобы восполнить пробелы, а из всех сорока Ганапати Муни выбрал две в качестве вступления, поэтому Махарши пришлось дописать и еще две. Некоторые из строф были просто переводами с санскрита, а преданные хотели, чтобы вся поэма целиком была написана самим Махарши. Эти строфы удалили из текста, а Махарши был вынужден восполнить пробелы, и, наконец, общими усилиями собрание разрозненных строф приобрело вид стройной поэмы, названной «Улладу Нарпаду». Впоследствии к ней было дописано приложение точно такого же объема – сорок строф, хотя на этот раз Махарши все же большую часть просто выбрал из других источников, ибо был совершенно равнодушен к вопросам авторства. И все же поэма привлекла внимание не только преданных, но и многих ученых, написавших на нее многочисленные научные комментарии.

«На трех сущностях – индивидуальности, боге и мире – зиждется любое верование. Утверждения о том, что нечто одно становится названными тремя или эти три всегда остаются тремя, приемлемо до тех пор, пока сохраняется эго. Потерять Я и пребывать в Самости – наивысшее состояние…

Если Самость имеет форму, то бог и мир тоже имеют форму. Если Самость не имеет формы, то для кого и как видимы бог и мир? Можно ли смотреть спектакль без глаз? Самость, настоящее Око, бесконечна!…

Хотя мир и разум возникают и пропадают вместе, мир освещается светом разума. Основание, из которого возникают оба и в которое они возвращаются, совершенно в своем сиянии. Такова Реальность…

В каких бы формах и под какими бы именами мы ни почитали То, оно Само ведет нас к безымянному и бесформенному Абсолюту. Узреть свою подлинную Самость в Абсолюте, погрузиться в нее и слиться с нею, – таково безошибочное знание Истины…