Прекрасный подонок - Кристина Лорен

– Скажи это вслух, и я дам тебе то, что ты хочешь.

Замычав, он прикусил губу и прижался лбом ко мне. А затем, вздрогнув, шепнул:

– Я хочу, чтобы ты меня трахнула.

Трясущейся рукой Райан взялся за мои трусики и сжал их в кулаке – и, как бы это ни было безумно, я желала, чтобы он их порвал. Дикая страсть, охватившая нас, не была похожа ни на что из того, что я испытала прежде, и мне не хотелось, чтобы он сдерживался. Не сказав ни слова, он сорвал с меня трусики. Боль от врезавшейся в тело ткани только усилила удовольствие.

Вытянув ногу, я спихнула его с себя. А затем прижала к спинке сиденья и взобралась ему на колени. Схватила рубашку и распахнула ее, рассыпав оторванные пуговицы по всему сиденью.

Для меня исчезло все, кроме него и того, что происходило между нами. Прикосновение воздуха к коже, прерывистые звуки нашего дыхания, обжигающее тепло его поцелуя и мысль о том, что случится сейчас. Я лихорадочно расстегнула его ремень и брюки, и с его помощью спустила их ниже колен. Головка его члена коснулась меня, и, закрыв глаза, я медленно насадилась на него.

– О боже! – хрипло простонала я.

От того, что я почувствовала его внутри себя, горько-сладкая боль лишь усилилась. Приподняв бедра, я принялась скакать на нем, и с каждым движением ощущения становились все сильней. Боль от его жестких пальцев, впившихся мне в бедра, только разжигала желание. Закрыв глаза, он заглушал стоны, прижимаясь к моей груди. Скользя губами по кружевному бюстгальтеру, он отодвинул одну из чашечек и взял в зубы мой напрягшийся сосок. Я крепко схватила его за волосы, заставив застонать. Приоткрывшиеся губы согрели мою кожу.

– Укуси меня, – прошептала я.

Он укусил так сильно, что я вскрикнула и дернула его за волосы.

Я двигалась в абсолютной гармонии с ним, отвечая на каждый взгляд, прикосновение и звук. Одновременно любя и ненавидя то чувство, которое он во мне вызывал. Мне раньше не было свойственно терять над собой контроль, но когда он вот так дотрагивался до меня, все катилось к чертям.

– Нравится, когда я тебя кусаю? – спросил он, дыша коротко и отрывисто. – Нравится представлять, куда я еще могу тебя укусить?

Я уперлась ладонями ему в грудь и уставилась на него сверху вниз.

– Ты никогда не можешь вовремя заткнуться?

Сняв с колен, он грубо повалил меня на сиденье. Затем раздвинул ноги и снова вошел. Машина для этого была слишком тесной, но сейчас уже ничто не могло нас остановить. Даже несмотря на его неловко поджатые ноги и на то, что мне пришлось упереться руками в дверцу, чтобы не влететь туда головой, ощущения были невероятные.

Встав на колени, в более удобную позу, он положил мою ногу себе на плечо, входя глубже.

– О боже, да!

– Да?

Подняв вторую ногу, он опустил ее на другое плечо. Руками он ухватился за дверь, используя ее как опору, чтобы усилить толчки.

– Значит, вот как тебе нравится?

Изменение угла заставило меня задохнуться, а по телу разлилось восхитительное тепло.

– Нет.

Оттолкнувшись руками от дверцы, я приподняла бедра и принялась двигаться ему навстречу.

– Я люблю жестче.

– М-мать, – прохрипел он, чуть поворачивая голову и покрывая мою ногу влажными поцелуями.

К этому времени наши тела уже блестели от пота, окна машины полностью запотели, а салон целиком наполнили стоны. Тусклый свет фонарей на парковке подчеркивал каждую ямочку и каждый мускул на божественном теле, нависшем надо мной. Я восторженно смотрела на то, как его мышцы напрягаются от усилия, на вспотевшие, прилипшие ко лбу волосы, на то, как натягиваются сухожилия у него на шее…

Опустив голову между вытянутых рук, он крепко зажмурился и, мотнув волосами, прохрипел:

– О господи… я… я не могу остановиться.

Я выгнулась, чтобы сильней прижаться к нему. Мне нужно было найти способ заставить его войти в меня глубже, полнее. Мне еще никогда настолько неистово не хотелось поглотить кого-то целиком, как сейчас, когда он был во мне – потому что даже так я не могла обнять его всего и трогать повсюду. С этой мыслью восхитительное, пульсирующее напряжение превратилось в такую сильную боль, что я скинула ноги с его плеч, заставив всем весом навалиться на меня, и застонала: «Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста», – снова и снова.

Уже почти. Почти.

Мои бедра ритмично двигались, и он отвечал мне встречным движением, жестким, уверенным и столь же яростным, как мое.

– Сейчас я кончу… уже почти. Пожалуйста…

– Все, – прорычал он в ответ, а затем нагнулся и прикусил мою губу. – Бери все.

Вскрикнув, я кончила, впившись ногтями ему в спину и чувствуя на губах вкус его пота.

Он выругался, низко и хрипло, и, сделав еще один мощный толчок, замер надо мной.

Выдохшийся, дрожащий с ног до головы, он упал на меня и уткнулся лицом мне в шею. Я не смогла удержаться и провела трясущимися руками по его влажным волосам. Мы лежали так, тяжело дыша, и его сердце стучало прямо у моей груди. Минуты текли. В моей голове роились миллионы мыслей.

Постепенно наше дыхание успокоилось. Я почти уже подумала, что Райан заснул, когда он поднял голову и принялся одеваться.

Мое потное тело немедленно пробрала дрожь. Некоторое время я смотрела на босса, прежде чем сесть и начать натягивать платье. Меня раздирали противоречивые чувства. Секс с ним не просто удовлетворял физически – нет, это было одно из самых больших удовольствий за долгое, долгое время.

Но он был таким придурком.

– Полагаю, счетом вы пользоваться не собираетесь. Больше это не повторится, – сказал он, вырвав меня из раздумий.

Я обернулась к нему. Мой босс накинул на плечи разорванную рубашку и смотрел прямо вперед.

Прошло несколько секунд, прежде чем он повернулся и взглянул на меня.

– Скажите что-нибудь, чтобы я понял, что вы меня услышали.

– Передайте Сьюзан, что я приду на ужин, мистер Райан. И убирайтесь вон из моей машины.

6

В груди жгло так сильно, что это почти отвлекало от хаоса, творящегося у меня в голове. Почти. Я увеличил наклон беговой дорожки и удвоил усилия. Ноги застучали быстрей, мышцы охватил огонь. Это практически сработало. Таково было мое жизненное кредо: нет ничего невозможного. Достаточно лишь приложить необходимые усилия, и я достигну всего – в учебе, в работе, в семье и с женщинами.

Женщины. Вот дерьмо.

Я с отвращением тряхнул головой и увеличил громкость на своем айподе, надеясь, что это отвлечет меня и позволит слегка успокоиться.

Надо было предвидеть, что это не сработает. Что бы я ни делал, не важно, – мисс Миллс не покидала моих мыслей. Я зажмурился и увидел все снова: как я нависаю над ней, чувствую, как ее ноги сжимают меня, как по мне течет пот, как я изо всех сил хочу остановиться, но не могу. Быть внутри нее – вот самая изощренная пытка. Она утоляла насущный голод, но, словно наркоман, я хотел все больше и больше, едва лишь это кончалось. Ужасно, потому что в моменты близости с ней я готов был сделать абсолютно все, что она пожелает. И это ощущение уже начало просачиваться в повседневную жизнь, вот как сейчас, когда я даже не был с ней – но все же хотел стать тем, в ком она бы нуждалась. Смешно до слез.