Друзья по падению (СИ) - Драготи Анастасия

 Артур постоянно бросал в мою сторону быстрые косые взгляды, когда думал, что я смотрю совершенно в другую сторону, а я всё равно замечала их, хотя никак не комментировала. Но, надо сказать, судя по всему, за моё состояние волновались все, но другого выбора у нас не было.

 После того, как мы всё обговорили, в участке я видела, как он спорит о чём-то с Кевином и Брюсом, выглядя при это чрезвычайно раздраженным, но, оказавшись в меньшинстве, отступил. Он наверняка уговаривал их, чтобы они отговорили меня от этой авантюры, на которую я так внезапно согласилась.

 Артур прекрасно понимал, что я всё равно не послушаю его и сделаю по-своему, поэтому пытался действовать через других. Кажется, они тоже были на моей стороне.

 На что я вообще надеюсь? Если даже у переговорщика ничего не получилось, то куда лезу я?

 Я уже набрала в лёгкие побольше воздуха, чтобы попросить Артура бросить всё это и просто уехать обратно, но ровно в этот же момент он положил руку мне на колено и успокаивающе его сжал. И как теперь отступить?

 Оказавшись на месте, я сразу же отказалась надевать бронежилет, потому что, по словам офицеров, женщина заперлась в комнате с ножом. Надо бы подтвердить эту информацию.

 - Доложите обстановку, - сказала я, подходя к двум офицерам, стоявшим за машиной, тихо беседовавшим о чём-то. Оба резко замолчали и повернулись ко мне. Вначале оглядели с ног до головы, а затем их взгляды упали мне за спину. Не надо быть гением, чтобы понимать, что за мной стоит Артур, скрестив руки на груди, и явно выглядит не слишком дружелюбно. Один раз Лео, друг Артура по полицейскому участку, проболтался мне, что иногда новичков запугивают историями о Артуре и его плохом контроле гнева.

 - Девушка, двадцать два года, зовут Николь, - проговорил один из офицеров, возвращая свой взгляд на меня. – Закрылась в комнате на втором этаже. При попытке войти, она начинает угрожать, что убьёт себя и ребёнка, которого взяла в заложники.

 Я взвесила все за и против. Никто же не будет меня упрекать, если я откажусь прямо сейчас? Но затем я вспомнила тёплую руку Артура на своём колене, и поняла, что уже не могу пойти на попятную.

 - Хорошо, - проговорила я севшим голосом, кивнула головой. Обернувшись к Артуру, я с удивлением поняла, что помимо него, в примерно одинаковых позах со скрещенными на груди руками, стоят ещё Брюс и Кевин. – Я пойду в дом, попробую поговорить.

 - Ты уверена? – тут же спросил Артур, прищуривая глаза. Я видела, как он старается не выдать себя, но по его щекам ходили желваки.

 Конечно нет.

 Но вслух я произнесла совершенно другое:

 - Да. У меня нет опыта в переговорах, но мы не можем ждать другого человека.

 - Тогда держи, - внезапно сказал Кевин и протянул мне наручники. Я приняла их и спрятала за пояс чёрных джинсов на спине, чтобы они особо не торчали.

 Я опять кивнула головой, тем самым придавая уверенности и себе. Задержав взгляд на глазах Артура дольше положенного срока, я мысленно пообещала ему, что со мной ничего не случится. А затем быстро направилась в сторону дома, пока не успела передумать.

 Уже у самого входа на меня набросилась какая-то женщина с тёмно-рыжими волосами и потёками туши на лице. Мама девочки, которую взяли в заложники – догадалась я. Она вцепилась мне в куртку, сжимая свои пальцы.

 - Пожалуйста, спасите мою девочку, - плача, попросила она, глядя на меня так, словно я была каким-то божеством. Но было рано говорить сейчас хотя бы о чём-то.

 Это было первое, чему я научилась, когда пришла работать в полицию: нельзя обещать людям совершенно ничего, иначе потом в твой адрес будут ссыпаться обвинения и слова «вы обещали».

 Мягко отстранив её, я постаралась выдавить лёгкую улыбку, чтобы показать ей, что у меня всё под контролем, и быстро вошла в дом.

 Я кивнула головой двум офицерам, стоящими рядом с дверью, где заперлась женщина. Я услышала тихие голоса, судя по всему Николь разговаривала с ребёнком, которого взяла в заложники. Но, судя тихому голосу, она совершенно никак не собралась навредить ему. Хотя делать какие-либо выводы делать было ещё очень рано.

 Прикрыв глаза всего на пару секунд, чтобы собраться с мыслями, я вначале постучалась, но никакой реакции не последовало. Тогда я постучалась ещё раз, на этот раз уже громче, но ответа вновь не было. Я постояла с занесённой над дверью рукой, чтобы постучаться ещё раз, но передумала, повернула ручку и тихо, держа руки на виду, зашла внутрь, сразу оценивая обстановку: Николь выглядела слишком молодо, её глаза были красные от слёз, а рядом с ней, свернувшись калачиком под боком, спала рыжеволосая девочка, на вид лет трёх, и её волосы были самого рыжего цвета, какой я когда-либо видела. Девушка перебирала её волосы и что-то шептала себе под нос, не замечая моего присутствия до тех пор, пока я полностью не вошла в помещение и прикрыла за собой дверь.

 Увидев меня, она вскочила с детской кровати и, держа в руках кухонный нож (он был не особо большой в размерах, но судя по тому, как блестел в отсвете от фонарного столба, был достаточно острым), направила его на меня.

 - Не подходи! – зашипела она, не повышая голоса, чтобы не разбудить ребёнка.

 - Всё хорошо, - спокойно сказала я, всё ещё держа руки перед собой, тем самым показывая, что я безоружна. Мои руки мелко подрагивали, и, я уверена, это не скрылось от взгляда девушки. – Я пришла поговорить.

 - Кто ты? – резко спросила она, недоверчиво глядя на меня. – Ты коп?

 - Скорее я заинтересованное лицо, - поправила её я, а затем медленно обернулась вокруг своей оси. – Меня зовут Эмили. Я не вооружена. Просто хочу поговорить.

 Кажется, Николь слегка успокоилась, но всё ещё относилась ко мне настороженно.

 - Расскажешь мне, что случилось? – поинтересовалась я тихим голосом, практически незаметно делая шаг в её сторону. Мне бы только отвлечь её разговором, а потом суметь выхватить нож. Хотя, судя по тому, как она стояла, опасность скорее угрожала мне, а не ребёнку. – Я могу помочь.

 - Мне уже ничем не поможешь, - холодно отозвалась она и опустила взгляд на мои ноги. – Не подходи, а то я убью её. Я уже всё сказала тем парням до тебя.

 - Я так не думаю, - сказала я, и взгляд Николь вновь возвратился на моё лицо, а взгляд сменился на озадаченный. – Твоя поза. Ты защищаешь её. И дети очень чувствительны к людям. Она бы никогда так не заснула рядом с тем, от кого чувствовала исходящую опасность. Так может расскажешь мне, что случилось?

 Николь свободной рукой закопалась в волосы и взъерошила их, а на её глазах вновь появились слёзы.

 Она не хочет этого делать, но слишком напугана, поэтому действует по ситуации.

 Надо успокоить её.

 - Я любила его, - внезапно отчаянно прошептала девушка, и её рука, держащая нож, затряслась. Так, она на грани нервного срыва, а это не слишком хорошо. – А он любил меня… так мне казалось.

 - Расскажи мне свою историю, - делая ещё один маленький шаг в её сторону, попросила я. – Не торопись.

 Николь затрясла головой, и по её щеке скатилась слеза.

 - Я убила его… - прошептала она, и я поняла, что она говорит о том мужчине, которого увезли на скорой.

 - Он жив, Николь, - заверила её я и быстро бросила взгляд на ребёнка. Она спала, поджав под себя ноги и положив руки под голову, тихо посапывая. – Максимум, что с ним будет – немного поболит голова. Ещё не поздно всё исправить.

 - Исправить что?! – немного громче, чем это было необходимо, злобно спросила она. – Он обещал, что уйдёт от жены, и мы будем жить вместе. Я, он и Вики. А потом я увидела его… то, как он обнимает её там, на кухне. И всё поняла. Он использовал меня! Понимаешь? Использовал!

 - Николь, я знаю, что значит предательство дорогого тебе человека, - заверила её я, и показала ей свои дрожащие руки. – Парень, которому я доверяла, который значил для меня довольно много, накачал меня наркотиками, насильно удерживал в помещении без света двое суток и изнасиловал. Из-за этих наркотиков я чуть не умерла. Вернее, я умерла, моё сердце останавливалось дважды, но врачи оба раза сумели меня вытащить, вот только что-то нарушилось в нервной системе, поэтому теперь мои руки постоянно дрожат. А знаешь, что хуже всего? Я виделась с ним и так и не смогла увидеть в нём монстра.