Мой враг, моя любимая - Вергилия Коулл

— Нет, — прокряхтел он, — ерунда.

На верхней ступеньке мне пришлось ждать несколько минут. Но папа был слишком горд, чтобы принять помощь. Наконец, я вошла в комнату, а он остановился на пороге и посмотрел на меня с грустью.

— Сегодня ты впервые показала характер, — рука отца пахла порохом и металлом, когда коснулась моей щеки и приласкала. — Я и не знал, что у тебя есть характер. Думал, что ты как мама — нежная и беззащитная.

— Я только наполовину как мама, — смутилась я, — а наполовину — как ты. Ведь дети состоят из половинок родителей? Так что вини себя за мой характер.

— Тоже верно, — усмехнулся он и полез в карман брюк. — Вот. Надевать пока не разрешаю. Знай свое место. Если больше не будет таких фортелей, как сегодня, я подумаю о твоем возвращении.

Отец вынул цепочку с пулей и вложил в мою ладонь. Я не выдержала и бросилась ему на шею, крепко-крепко сжав в объятиях.

— Ты у меня самый лучший, папочка!

— А ты не ценишь своего старика, — добродушно проворчал он и погладил меня по спине.

— Ценю! — я оставила поцелуй на его щеке. — Очень ценю!

— Что ж тогда до инфаркта доводишь? И сама-то как себя чувствуешь? — отец отстранил меня, положив руки на плечи. — Во время этой бессмысленной драки я беспокоился за тебя.

Радость во мне тут же остыла.

— Ты стрелял в лекхе… — произнесла я, вспомнив, как испугалась, когда Ивара отбросило в сторону.

— Я беспокоился за тебя, — повторил отец.

— Ты его не отпустишь? Мне кажется, он уже сто раз пожалел, что забрался к нам.

— Нет, — лучики тепла исчезли из папиных глаз.

— Ты будешь его пытать?

Он промолчал.

— Тебе не нужно об этом думать. Лучше реши, какое платье наденешь к ужину. Михалыч не зря потеет на кухне.

— Ты будешь его пытать?

Папа отвел взгляд, нервно потер бровь.

— Скорее всего. Кира, я сам не в восторге от этого, но пойми: безопасность нашего заповедника превыше всего. Превыше любого лекхе уж точно.

— С создания нашего заповедника началась перемена законов…

Отец начинал нервничать все больше. Я заметила, что тема ему неприятна.

— Перемена законов началась со смерти твоей мамы. Не забывай, Кира, я никогда не скрывал от тебя и твоих братьев, что это лекхе убили ее. Они отняли ее у нас. А ведь она могла бы сейчас праздновать твое совершеннолетие рядом с тобой. Разве неправильно, что зверей загнали в клетки?

Я твердо знала ответ на этот вопрос. Но какие-то неясные сомнения продолжали терзать изнутри.

— Папа, а как нам достался этот дом? Ты не рассказывал. Мы всегда тут жили?

Лучше бы не поднимала тему. В глазах отца зажглось подозрение.

— Почему ты спрашиваешь сейчас?

Я растерялась. Сказать ему, зачем на самом деле Ивар пришел сюда? Или промолчать? Если не скажу — то предам свой клан, буду покрывать преступника. А если скажу… а если Ивар не врал?

— Давай договоримся: ты ответишь на мой вопрос, а я отвечу на твой, — выкрутилась я.

Отец оглянулся в сторону лестницы. Шагнул в комнату, потеснив меня, и прикрыл за собой дверь. Потоптался на месте.

— Это длинная и неприятная история, малышка. Не отвернешься ли ты от меня, если ее узнаешь?

На этот раз ответа я не нашла. Мое молчание задело отца.

— Давай отложим этот разговор. Скажу только, что здесь жил тот, кто убил твою маму. Не спрашивай о подробностях.

Я начала кое-что понимать.

— И ты убил его?

Папа поморщился.

— Я же просил не спрашивать о подробностях.

— И всех, кто тут жил?

— Откуда у тебя такой интерес проснулся? Ты тоже обещала ответить.

У меня было всего несколько секунд, чтобы решить. Раз… два… три…

Что-то внутри меня подсказало: так будет лучше.

— Мне уже восемнадцать, а я не знаю, как давно мы тут обитаем. Вдруг я когда-нибудь выйду замуж и рожу тебе внуков? Вдруг они попросят на ночь вместо сказки рассказать семейные легенды? Мне стало любопытно.

Отец заметно расслабился. Он потрепал меня по плечу.

— Господи, малышка, ты уже о замужестве думаешь? Я и забыл, какая ты у меня стала взрослая. Но я не готов отпускать тебя так скоро! И в нашей семье лучше обойтись без легенд. Что было в прошлом — пусть останется в прошлом.

Предупредив, чтобы без разрешения никуда не выходила, отец поспешил покинуть мою комнату. Я опустилась на край кровати и посмотрела на пулю в своей ладони. Показалось, или на поверхности видны пятнышки крови? И чья это кровь? И откуда эта пуля? Она деформирована, значит… ее вытащили из чьего-то тела? И повесили на меня? И все те пули, которые висят на шеях Николая, Ильи, Костика… у моего дяди и у папы…

Я вспомнила, как подглядывала за Иваром, когда он залез в мою комнату, и как он содрогнулся и тер ладонью лицо.

Как будто видел что-то страшное.

Меня передернуло. Я быстро спрятала пулю в карман. Пока не узнаю всех подробностей, нельзя судить, кто прав, кто виноват. Вот только как разобраться, если от меня все время что-то скрывают?

Мысли переполняли голову так, что казалось, она вот-вот распухнет. С первого этажа доносились веселые голоса: мужчины готовили для меня праздничное торжество, с шумом двигали стол в гостиной, таскали стулья. Дядя Миша матерился как сапожник, отдавая всем распоряжения.

До ужина оставалось уже немного. Я успела поваляться на кровати, задрав ноги на стенку. Попробовала почитать книгу, но не осилила и страницы. Открыла шкаф, но тут же его закрыла.

Я поняла, что беспокоит меня. Возможно, стоит прислушаться ко внутреннему голосу. Если уж сегодня я разрываю шаблоны и ломаю привычный уклад жизни, то почему бы не сделать этого еще разок?

Я отпущу Ивара. Иначе муки совести ночью спать не дадут. Только бы он убрался быстрее, чем меня поймают с поличным и зададут жару.

Пленников держали в клетках и наверняка без охраны. Запасная связка ключей всегда хранилась в комнате папы, в его сейфе. И, конечно, я знала код. Подслушала как-то один разговор с дядей. Папа всегда делился с дядей важными вещами.

Бесшумно скользнуть по коридору, пока на первом этаже топала и звенела тарелками целая орава, не составило труда. Убрав связку в карман, я вернулась в свою комнату. Теперь нужно как-то добраться незамеченной до клеток. Но разве зря я прожила тут столько лет?

Приоткрыв окно, я оценила расстояние от подоконника до крыши хозяйственной постройки, набрала в грудь воздуха и полезла. Шифер был скользким от моросящего дождя, пришлось двигаться очень осторожно. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем я спрыгнула в траву и смогла выдохнуть с облегчением.

Пробираясь от угла к углу, от постройки к постройке, я сделала большой крюк, чтобы обогнуть массивные стены своего жилища. К клеткам сразу не стала приближаться, сначала оценила обстановку. К счастью, предположения оказались верны: пленников никто не охранял, просто оставив их мокнуть под дождем. Я насчитала еще двоих помимо Ивара. Оставалось надеяться, что мои ключи подойдут ко всем замкам.