И тогда я ее убила - Барелли Натали

Внутри мне даже не пришлось разыскивать Джима, потому что его голос гремел по залу.

— Верно-верно! За будущее! За процветание! — восклицал он.

— За высокие дивиденды! — выкрикнул кто-то, и раздался взрыв смеха — это явно была какая-то внутренняя шутка.

Вокруг стола собралось всего человек шесть. Я положила ладонь на спину мужу и поцеловала его в шею.

— Эмма! Вот и ты!

Мгновение он изучал мой новый облик, а я старалась не слишком сиять от самодовольства: мне было известно, что выгляжу я великолепно, и меня это ужасно радовало. Ощущение было очень приятным.

— Фантастически выглядишь, — заявил Джим, как раз когда Кэрол потянулась ко мне через стол, чтобы поцеловать в качестве приветствия.

— До чего тебе идет, Эмма. Отличный образ, — похвалила она.

— Спасибо, Кэрол.

Между тем муж обнял меня за плечи и снова принялся вещать, поднимая бокал, чтобы подчеркнуть те или иные слова. Все собравшиеся были навеселе, но Джим оказался самым пьяным.

— Вот, держи. — Терри вручил мне бокал и наполнил его шампанским.

Все они были так счастливы, а я так стремилась их догнать, что приговорила свой напиток с рекордной скоростью. Мне хотелось поймать общее настроение, стать частью их успеха. Я отметила отсутствие других жен и мужей и подумала, что должна быть польщена желанием Джима меня пригласить. Терри любезно налил мне еще и заметил:

— Вижу, тебя жажда мучает.

— И не говори, в горле пересохло, — усмехнулась я и подумала, не пофлиртовать ли с ним, но решила, что ему это не понравится — в присутствии Джима уж точно.

Было слишком жарко. Пристраивая свое пальто на табуретку, я скорее почувствовала, чем услышала, как в его в кармане звонит телефон, и потянулась за ним с извиняющейся улыбкой в адрес Терри, который рассказывал мне что-то, чего я толком не слышала. Мне пришлось отвернуться и прикрыть рукой второе ухо, но все равно было ничего не слышно, и я полезла сквозь толпу обратно к выходу, надеясь, что звонящий услышал, как я попросила его подождать минутку.

ГЛАВА 14

— Что-что ты сделала?!

Изо рта Беатрис тянуло выхлопом от выпитого вчера. Если бы она могла почувствовать этот запах, то завязала бы с алкоголем окончательно и бесповоротно. Я сделала над собой усилие, чтобы не отшатнуться.

— Ты недовольна?

Не знаю, зачем я спросила. Вид у нее явно был раздраженный, тут уж не ошибешься. Я отвела глаза в сторону — ни дать ни взять школьница перед директором.

— Сам Фрэнки Бадоса! Это удачный ход, Беатрис, — заверила я подругу.

Мы встретились за ранним ланчем. Я выбрала это место потому, что оно относилось к числу особенно любимых Беатрис. «У меня есть новости, — сказала я ей. — Приглашаю тебя в ресторан, там все расскажу. Меня просто распирает, так не терпится с тобой поделиться».

Я хотела рассказать ей обо всем раньше, еще вчера вечером, сразу после того, как закончился телефонный разговор. Моим собеседником был Фрэнки Бадоса, и в его голосе слышалось восхищение. Я хотела поведать Беатрис, как он выразил желание немедленно со мной встретиться, чтобы мы не теряли времени даром. Вдобавок он уточнил, не веду ли я переговоров с другим издательством, и заявил о готовности перекрыть любую сумму, которую мне, возможно, предложили. Я засмеялась в трубку, призналась, что он первый со мной связался, и безошибочно расслышала облегчение в его голосе. Бадоса взял с меня обещание не отвечать до сегодняшнего утра ни на какие звонки, а когда я приехала, его помощник угощал меня кофе, круассанами, тостами из хлеба с изюмом и еще много чем, лишь бы удержать, пока сам Фрэнки объяснял мне условия. Обычно он не работает по такой схеме, сказал он, а ведет дела только с агентами, но меня принял, и мне показалось, что на глазах у него были слезы, когда он молча протянул мне ручку и договор. Мы оба расписались, и он велел принести шампанского, и все это произошло вот только что, поэтому я пьяна от радости.

Мне хотелось сделать Беатрис сюрприз. Мол, смотри, чего я смогла добиться. Теперь я полноправная участница нашего проекта. Вношу свою лепту. Нашла нам издателя. Я командный игрок. Сама все устроила, чтобы продемонстрировать свою преданность ее — нашему — начинанию.

— И ты подписала договор, не обсудив его сперва со мной? — Беатрис уставилась на меня в таком ужасе, будто я отрастила вторую голову.

«Ты ведь не смогла найти издателя, — хотелось напомнить мне. — Уже столько недель прошло, чем ты вообще занималась?» Но я воздержалась и вместо этого самодовольно сообщила, что Фрэнки был первым издателем Соломона Сюлли, так что мы в отличной компании.

— Пятнадцать лет назад, Эмми, Фрэнки Бадоса действительно напечатал первые две его книги. Они провалились. Потом Сюлли подобрал «Рэндом хаус», и тогда дела у него пошли в гору.

— Ой, ну тогда прошу прощения. Понятия не имела, что в «Рэндом хаус» спят и видят, как бы нас издать. — Я ничего не могла с собой поделать: меня слишком раздражала ее реакция.

— В любом случае так не делается, — продолжала Беатрис, как будто я ни слова не сказала. — Никто и никогда не обращается напрямую к издателю. Ты ничего не знаешь, Эмма. Сперва заключается контракт с агентом, а потом он находит издателя. У тебя есть хоть какое-то представление, сколько сложностей может возникнуть?

Я краем глаза заметила, что на почтительном расстоянии от нас маячит официант. Мы пока ничего не заказали, и он не знал, стоит ли к нам подходить. Я мысленно прогнала его прочь.

— Нельзя было так поступать, не обсудив все со мной. — Беатрис говорила медленно, будто я была ребенком, который сильно ее разочаровал.

— Ну, дело уже сделано, так что… — ответила я, по-прежнему чувствуя себя получающим выговор упрямым подростком, и мой взгляд опять метнулся в сторону. Для полноты картины я еще и руки на груди сложила.

— Контракт мы разорвем. Я подумаю, как выбраться из этой ситуации, — объявила Беатрис.

«О нет, только не это!» — мысленно застонала я в полном ужасе.

— Зачем? Беатрис, ему ведь понравилась книга! Он сказал, что долгие годы не испытывал такого восторга! Он собирается сделать все, что только сможет! Романом будет заниматься вся его компания! С какого перепугу мне отказываться от сотрудничества с Фрэнки Бадосой?

— В смысле?

— Почему бы нам не работать с ним? Я не…

— Подожди, ты сказала: «С какого перепугу мне…»

— Не говорила я такого. И вообще не в этом дело, я по-прежнему не понимаю, в чем проблема. — Я откинулась на спинку стула, потеряв всякий кураж. Совсем не так я воображала этот разговор. Всю ночь напролет в голове крутилось, будто закольцованный трек: «Потрясающе, Эмма, какая же ты молодец! Проявила инициативу, и смотри-ка, чего добилась! У нас есть контракт с издателем! Шампанского!» Так что сказать, что я слегка разочарована, значило бы сильно приуменьшить мои чувства.

— Ну конечно ты не понимаешь, в чем проблема! — Пара за соседним столом уставилась на нас. Беатрис тоже это заметила и одарила их короткой улыбкой. — Потому что не знаешь издательского мира. — Теперь она говорила тише, но все с тем же неизбывным гневом. — Фрэнки Бадоса идет ко дну, он на грани разорения — хорошие авторы годами с ним не сотрудничают. Конечно, он в тебя вцепился. Ему нечего терять. С ним мы увязнем, а книга выйдет маленьким тиражом и пару недель полежит на полках, пока не окажется в коробках с уцененным товаром.

— Или в твоей складской ячейке?

Беатрис покачала головой, а потом, к моему ужасу, встала, взяла сумочку и задвинула свой стул.

— Что ты делаешь?

— Я совершила ошибку, — отчеканила она и взяла свое пальто со спинки стула.

— Что?

— Не стоило просить тебя о помощи.

— Беатрис, пожалуйста, подожди, сядь… ну же! — взмолилась я.

Двое за соседним столиком даже не делали вид, будто не слушают. Без сомнения, они думали, что стали свидетелями ссоры лесбийской парочки. Мне было плевать.

— Ради бога! Прости меня, ну пожалуйста, сядь.