Язык и человек. К проблеме мотивированности языковой системы - Михаил Шелякин

4.4. Принцип (11) симметричности фонологических систем

В каждом языке есть своя система фонем, формирование и развитие которой является предметом изучения диахронической фонологии соответствующего языка. Но, как любая система, системы фонем имеют тенденцию к симметричности, что усиливает различительную и идентифицирующую функцию фонем, их системный характер. Эта тенденция проявляется в том, что противопоставление фонем по какому-либо признаку распространяется на весь соответствующий ряд фонем: таково, например, противопоставление в русском языке согласных по глухости / звонкости, твердости / мягкости. По словам Б.А. Серебренникова, «отражением этой же тенденции являются процессы, которые фонологи называют заполнением пустых клеток [Серебренников 1988: 125—126, здесь же приводится пример].

В середине XX в. Р. Якобсон и Л. Ельмслев перенесли принципы фонологических исследований на семантику языковых единиц и предложили выделять дифференциальные признаки означаемых (семы, семемы), тем самым перенесли понятие системности на лексический и грамматический уровни. Это означает, что языковые единицы различаются и идентифицируются не только в плане выражения, но и в плане содержания по своим дифференциальным признакам, что объясняется связью человеческого мышления с коммуникацией (о чем см. ниже).

5. Адаптация языковых единиц к тождеству их идентификации и воспроизведения в коммуникации

5.1. Принцип (12) инвариантности языковых единиц

Поскольку информация в коммуникативном процессе в буквальном смысле не передается, а воссоздается адресатом, у которого представления о мире могут отличаться от соответствующих представлений говорящего, то для более или менее адекватного понимания языковые единицы в плане выражения и содержания должны иметь нечто постоянное, одинаковое для коммуникантов. Это обеспечивается за счет того, что языковые единицы обладают инвариантными признаками, количество которых в силу их природы ограничено.

Существует несколько дополняющих друг друга интерпретаций понятия инвариантности: а) математическая, связывающая понятие инвариантности с понятием преобразования: инвариантность – это некоторая величина, остающаяся неизменной при преобразовании, б) физическая, связывающая понятие инвариантности с постоянством (сохранением) физической величины во времени,

в) общенаучная, связывающая понятие инвариантности с неизменным, повторяющимся и существующим в индивидуальном как противоположность неограниченному вариативному разнообразию: это нечто общее, ограничивающее разнообразие.

Понятие инвариантности языковых единиц имеет важное значение для понимания языковой системы и ее функционирования в речи, в которой реализуются варианты языковых единиц, самого понятия системности языка, его устойчивости и надежности, а также для понимания механизма трансформации языковых единиц в речи (переносного употребления, синтаксической и лексической синонимии и др.).

Инвариантность языковых единиц – это продукт нашего обобщающего мышления, познавательной деятельности и адаптации к коммуникативному процессу, что свидетельствует о глубокой взаимосвязи между мышлением человека, его развитием, языковой системой и коммуникацией. В плане выражения инвариантными являются фонемы, представляющие собой набор постоянных дифференциальных признаков, вариантами которых служат в речи аллофоны. Инвариантность фонем обеспечивает их различительную, разграничительную и отождествляющую функции и определяет однозначность распознания языковых знаков при их воспроизведении. В плане содержания все значимые языковые единицы обладают теми или иными инвариантными признаками, обобщающими единичные предметы, явления, отношения в определенные классы, что обеспечивает адекватное понимание соответствующих языковых единиц. Принцип инвариантности языковых единиц иначе можно назвать принципом единства общения и обобщения.

Этот принцип хорошо раскрыл Л.C. Выготский в следующих рассуждениях: «Для того чтобы передать какое-либо переживание или содержание сознания другому человеку, нет другого пути, кроме отнесения передаваемого содержания к известному классу, к известной группе явлений, а это... непременно требует обобщения. Таким образом оказывается, что общение необходимо предполагает обобщение и развитие словесного значения, т.е. обобщение становится возможным при развитии общения. Таким образом, высшие, присущие человеку формы психологического общения возможны только благодаря тому, что человек с помощью мышления обобщенно отражает действительность» [Выготский 1956: 51]. И далее он поясняет: «Действительно, стоит обратиться к любому примеру для того, чтобы убедиться в этой связи общения и обобщения... Я хочу сообщить кому-либо, что мне холодно. Я могу дать ему понять это с помощью ряда выразительных движений, но действительное понимание и сообщение будет иметь место только тогда, когда я сумею обобщить и назвать то, что я переживаю, т.е. отнести переживаемое мною чувство холода к известному классу состояний, знакомых моему собеседнику» [Там же]. В другой своей работе Л.С. Выготский опять возвращается к этой проблеме и обращает внимание на то, что «всякое понятие относится к группе предметов, но эти обобщения в разном возрасте у детей построены по-разному. Самым замечательным из всех фактов, относящихся к развитию детского мышления, является положение, что в меру того, как развивается общение ребенка со взрослым, расширяется и детское обобщение, и наоборот. Для того, чтобы мы могли общаться друг с другом, передавать друг другу мысли, нам необходимо уметь обобщать все мысли, которые мы передаем, потому что непосредственно мысль не может быть переложена из головы в голову. Можно считать установленным, что ступень обобщения ребенка строго соответствует ступеням, по которым развивается его общение. Всякая новая ступень в обобщении ребенка означает и новую ступень в возможности общения» [Там же: 432].

Принцип единства общения и обобщения нельзя понимать в буквальном смысле как выражение в речи только обобщенных классов предметов, явлений и др. Напротив, мы говорим обычно о конкретных предметах, явлениях, событиях. Но, говоря о них, мы используем языковые единицы, обладающие инвариантными признаками, принадлежащими целым классам предметов, явлений, событий. Что касается функционального перехода языковых единиц со значением обобщенных классов в их конкретные значения, то язык имеет для этого различные средства конкретной референции языковых единиц. К ним относятся средства с общей функцией ограничения, сужающей референтное значение языковых единиц: местоимения, особые классы частиц, грамматические категории и др. Чем больше таких ограничителей, тем больше сужается референтное отнесение языкового знака и меньше становится его объем. Ср., например, дом как словарную единицу со значением класса всех домов и Новый с железной крышей и кирпичными стенами дом стоял на высоком берегу реки; автобус как словарную единицу со значением класса всех автобусов и Я поеду этим автобусом.

5.2. Принцип (13) аналогичности образования и обозначения языковых единиц

С адаптацией языковых единиц к тождеству их понимания и воспроизведения в коммуникации связан еще один принцип языковой системы – принцип аналогичности образования и обозначения языковых единиц, или короче – принцип аналогии. Под аналогией в языкознании понимается знаковое и/или структурно-семантическое уподобление языковой единицы другой единице, в результате чего происходит выравнивание, отождествление языковых единиц в соответствующих отношениях: ср. стол – столик / дом – домик и т.д., читать – читаю / махать – махаю (простор, вместо машу).

Принцип аналогии связан, с одной стороны, с обобщением языковых единиц по.тождеству их функций или структуры и, с другой стороны, с принципом знаковой дифференциации означаемых. Поэтому он обеспечивает тождество понимания и воспроизведения языковых единиц в коммуникации: слушающий понимает языковую единицу по аналогии с известной ему другой единицей, а говорящий строит знак или выбирает его по аналогии с известной ему другой единицей. Особенно показательна аналогия в детской речи, в которой ребенок чаще всего прибегает к аналогичному образованию форм и слов: поросенки, такаешь и т.д. Это же свойственно диалектной и просторечной речи.

Принцип аналогии имеет большое значение для организации и развития языковой системы. Он выступает как организующее и упорядочивающее начало для системного характера языка и в то же время способствует преобразованиям в языковой системе по пути ее стандартизации, играющей важную роль в совершенствовании языка как средства коммуникации. Это хорошо понимали уже античные грамматисты, уделявшие большое внимание проблеме аномалии и аналогии в языке (именно аналогисты ввели понятие парадигмы в значении «образец»). Большой вклад в изучение аналогии и осмысление ее роли в языке внесли младограмматики, которые, выдвинув тезис о фонетических законах без исключений, объясняли всякие отклонения от законов действием аналогии или заимствованием. Аналогии в языке придавал важное значение Ф. де Соссюр, посвятивший ей в своем известном курсе отдельные главы – «Аналогия», «Аналогия и эволюция» [Соссюр 1977]. Из последних работ по данной проблеме следует отметить статью Е.С. Кубряковой [Кубрякова 1987].