Бегущий по лезвию бритвы - Филип Дик

Барни выключил видеофон и повернулся к Рони:

— Служащий «Пэт-Комплект» решил свести счеты с жизнью. Так или примерно так будут выглядеть заголовки завтрашних передовиц.

— Если уж быть до конца точным, то… — начала было Рони, но Барни тут же перебил ее:

— К черту точность!

Он и без того знал, что причиной его смерти станет тепловой улар. На одном из пешеходных переходов в центре Нью-Йорка будет найдено обугленное тело мужчины. Сюда его сбросят люди Элдрича.

Больше всего Барни расстраивал снимок на первой полосе завтрашних газет… Ничего более омерзительного он еще не видел.

Он остановился у двери.

— Тебе нельзя туда лететь, — прошептала Рони.

— Я это и без тебя знаю. — Снимок потряс его настолько, что про шефа Барни уже думать забыл. Он вернулся к столу и заставил себя сесть.

— Даже если проблема разрешится, рано или поздно тебе все равно придется объясняться с Лео, — заметила Рони.

— Я понимаю.

В любом случае, сами по себе неприятности не испарятся. Проблем хватит на хороший букет. Поэтому объяснение с начальством вообще можно не брать в расчет. Тем более еще не известно, в каком состоянии Булеро пребывает — в твердом, жидком или уже газообразном.

Глава 6

Глюк вцепился Лео в лодыжку и, погрузив в нее добрую дюжину своих тоненьких хоботков-ресничек, стал сосать кровь. Булеро истошно завопил и в тот же миг увидел рядом с собой Палмера Элдрича.

— Ты был не прав, — важно сказал ему Элдрич. — Бога на Проксиме я не встретил. Зато нашел там кое-что получше! — Он откинул глюка своей тросточкой, и тот, разом вобрав в себя хоботки, свалился наземь и нехотя потрусил прочь. — Бог обещал даровать нам жизнь вечную. Я могу дать ее прямо сейчас, не отходя от кассы!

— Каким образом? — Лео тяжело опустился на траву и перевел дух.

— С помощью того самого лишайника, из которого мы производим Чу-Зи, — ответил Элдрич. — Оно совсем не похоже на твое хваленое Кэн-Ди. Что может дать людям Кэн-Ди? Минутное забвение? Бегство в страну грез? Кому все это будет нужно теперь? Теперь, когда я вернулся к вам!

— Предположим, что ты в чем-то прав, — усмехнулся Лео, — Но если ты считаешь, что у нас найдутся такие чудаки, которые выложат свои кровные скины за это… — Он показал на глюка. Зверюга продолжала бродить неподалеку, то и дело постреливая в Лео откровенно хищным взглядом. — Значит, ты лишился не только тела, но и рассудка!

— Тут особый случай! Я хотел доказать тебе, что ты имеешь дело не с химерами, но с реальностью! Для этой цели физическая боль и страх подходят как нельзя лучше. Глюки мгновенно смогли убедить тебя в подлинности происходящего! Они действительно могли убить тебя. И твоя смерть здесь была бы истинной смертью, понимаешь? Разве с Кэн-Ди такое возможно? — Ситуация явно забавляла Элдрича. — Когда я открыл этот лишайник, изумлению моему не было предела. Еще бы! Я ведь прожил за это время целую сотню лет! Мне помогали их медики. Я принимал Чу-Зи и орально, и анально, и внутривенно. Я воскуривал его и вдыхал дым, я растворял его в воде и пробовал на себе действие растворов разной концентрации. Короче говоря, принимал всеми мыслимыми и немыслимыми способами. На самих проксов снадобье почти не действует. Для них оно — что-то вроде нашего табака, понимаешь? А хочешь, я поведаю тебе о вещах еще более любопытных?

— Не очень-то.

Элдрич присел на корточки рядом с Булеро и принялся поигрывать тростью, не спуская глаз с голодного глюка. Лео заметил, что вместо руки у Палмера протез.

— Когда мы вернемся в наши прежние тела… Слово «прежние» я употребил не случайно, скоро ты в этом убедишься. Так вот, ты обнаружишь, что для них не прошло и мгновения! Мы можем провести здесь и пятьдесят лет. Это ничего не изменит. В любом случае мы вернемся на мою лунную виллу. При этом сторонние наблюдатели даже не заметят, что в течение какого-то времени мы отсутствовали. Представляешь?! Самое большее, что они смогут заметить, так это слабое подрагивание век!

— А чем же определяется продолжительность нашего пребывания здесь? — поинтересовался Лео.

— Нашим отношением к происходящему. Доза на это никак не влияет. Мы можем вернуться назад, стоит нам этого захотеть. Легко сделать вывод…

— Чушь какая! Будь так, меня давно бы отсюда вынесло!

— Нет, — возразил Элдрич. — Дело в том, что этот… этот мир создан не вами, а мной. Он принадлежит только мне — и этот простор, и эти глюки — все здесь мое. — Он описал тростью широкую дугу. — Все, что вы здесь видите, включая и ваше собственное тело.

— Мое тело? — Лео опустил голову и оглядел себя. Тело как тело. Вполне привычное, родное и знакомое. Сомнений быть не может, это именно его тело, но никак не тело Элдрича.

— Я повелел тебе предстать предо мною в том же обличье, в каком ты являл себя в нашем мире. Именно названная возможность позволила мне склонить на нашу сторону Хепберн-Гильберта. Ты можешь воплотиться во что угодно. Все определяется желанием, которое, как ты теперь понимаешь, принадлежит не только тебе. Хепберн-Гильберт — буддист, и поэтому Чу-Зи устраивает его как нельзя лучше. Оно абсолютно адекватно его концепции мироздания.

— Так вот почему ООН легко проглотило наживку! — воскликнул Лео. Многое тут же стало понятным.

— С помощью Чу-Зи человек может странствовать по мирам, переходя из одной формы в другую: стать клопом, учителем физики, соколом, бациллой, шлюхой с Монмартра 1904 года…

— И даже глюком, — добавил Лео. — Одного только понять не могу, кто из нас глюк?

— Очень просто. Данный глюк является частью меня. На самом деле можно стать кем угодно. Попробуй сам. Ты должен сосредоточиться на каком-то аспекте своей самости. Он воплотится в конкретную материальную форму автоматически, овеществляя самое себя, и только.

— Проще некуда, — буркнул в ответ Лео, пытаясь хоть как-то сосредоточиться. Не прошло и минуты, как неподалеку появилось диковинное строение из проволочек, прутиков и решеток.

— Что это еще за чертовщина? — изумился Лео.

— Это — глюколовка. — Элдрич захохотал. — Очень хорошо! Только не вздумай устраивать подобного и для меня! Я тебе, еще не все сказал, слышишь?

Глюк подошел к ловушке и принялся обнюхивать ее со всех сторон. Увидев перед собой открытый лаз, он полез внутрь и тут же поплатился. Ловушка, сухо щелкнув, захлопнулась. В следующее мгновение он превратился в маленькое облачко дыма, быстро растаявшее на ветру…

Воздух перед Лео затрепетал, и в руки его упала небольшая книга в черном кожаном переплете. Лео перелистал ее и, удовлетворенно хмыкнув, положил себе на колени.