Тайная доктрина. Том II - Елена Блаватская

«Таким образом, бестелесные Духи уменьшили свои огромные очертания до меньших форм» и стали людьми Третьей и Четвертой Расы. Еще позднее, по прошествии веков, появились люди Нашей Пятой Расы, уменьшившиеся теперь приблизительно до половины роста их первоначальных предков, который мы назвали бы гигантским.

Конечно, человек не есть результат особого творения. Он есть продукт постепенно совершенствующейся работы Природы, подобно любой живой единице на этой Земле. Но это касается лишь человеческого физического строения. То, что живет и думает в человеке и переживает эту оболочку, образцовое произведение эволюции – есть «Вечный Странник», Протею подобная дифференциация в Пространстве и Времени Единого Абсолюта, «Непознаваемого».

В своем труде «Древность Человека»[1723] сэр Чарльз Лайэлль приводит – может быть, слегка насмешливо – то; что Халлам говорит в своем «Введении к Литературе Европы»:

«Если человек был создан по образу Божию, то он также был создан и по образу обезьяны. Строение тела того, кто измерил звезды и покорил себе молнию, приближается к строению того безгласного зверя, который скитается в лесах Суматры. Таким образом, находясь на предельной черте между животной и ангельской природой, можно ли изумляться, что он заимствовал черты от обеих»![1724]

Оккультист выразился бы иначе. Он сказал бы, что, действительно, человек был создан по образу и подобию типа, проектированного его прародителем, творящей Ангельскою Мощью или Дхиан-Коганом; тогда как скиталец лесов Суматры был сделан по подобию человека, ибо строение обезьяны, повторяем, является воспроизведением, посредством противонормального способа, точной формы Человека Третьего Круга, а позднее также и Четвертого Круга. В Природе ничто не пропадает, ни единый атом; по крайней мере, это удостоверено научными данными. Аналогия, по-видимому, требует, чтобы и форма была одинаково одарена постоянством.

Однако, что находим мы? Сэр Уилльям Даусон, чл. К. Общ., говорит:

«Еще более знаменательно, что проф. Гёксли в своих лекциях в Нью-Йорке, основывая свои данные относительно низших животных, главным образом, на предполагаемой генеалогии лошади, часто признаваемой, как не имеющей достаточного доказательства, в то же время, совершенно избегая обсуждать теорию о происхождении человека от обезьяны, теорию, которая сейчас настолько очевидно усложнилась возникшими многочисленными трудностями, что как Уоллэс, так и Миварт начали колебаться в своем мнении. Проф. Томас в его недавних лекциях («Природа», 1876) признает, что более низкий тип человека, нежели тип австралийца, неизвестен и, тем не менее, не существует никакого звена, соединяющего его с обезьянами, и Геккель вынужден допустить, что предпоследнее звено в его филогенезисе, обезьянообразный человек, совершенно неизвестен («История Творения») …. Так называемые «зарубки» (fallies), найденные с костями Палеокосмических людей в пещерах Европы и описанные в прекрасных трудах Кристи и Лартэ, показывают, что даже древнейшие расы людей, известные археологии и геологии, обладали уже рудиментами письма».[1725]

Затем в «Fallacies of Darwinism», д-ра Ч. Р. Бри, мы читаем:

«Дарвин справедливо говорит, что физическая разница и особенно умственная, между низшей формою человека и высшей человекообразной обезьяной, огромна. Потому время, которое в дарвиновской эволюции должно быть почти непостижимой медлительности – должно было быть также огромной длительности и в течение развития человека из обезьяны[1726]. Потому и возможности открытия некоторых разновидностей в различных гравиях или пресноводных образованьях, находящихся над третичными напластованиями, должны быть весьма велики. И, тем не менее, никогда не была найдена ни одна разновидность, ни один образец промежуточного существа между обезьяной и человеком! Ни в песках, ни в лёссе, ни в пресноводных руслах, ни в гравии и наносах, ни в третичных слоях ниже их, никогда не были найдены останки ни одного из членов недостающих семейств между обезьянами и человеком, которые должны былибы существовать, помнению Дарвина. Эти останки не были ли они унесены с опусканием земной поверхности и не покрыты ли они теперь морем? Если так, то более, чем вероятно, что они были бы открыты в тех руслах современных геологических слоев, которые не опустились на дно моря, и еще менее вероятно, что некоторые части не были бы выкопаны со дна океана подобно останкам мамонтов и носорогов, также встречающихся в руслах пресных вод и наносных песков…. Знаменитый Неандертальский череп, о котором столько говорилось, принадлежит, как это признано, к этому отдаленному периоду [бронзовому и каменному веку] и, тем не менее, несмотря на то, что он мог быть черепом идиота, существует огромная разница между ним и черепом самого высокого вида из известных нам человекообразных обезьян».[1727]

Так как наш земной шар подвергается содроганиям каждый раз, как он пробуждается к новому периоду деятельности, подобно полю, которое должно быть вспахано и возделано, прежде чем свежее зерно для нового урожая может быть брошено в него, – то казалось бы совершенно безнадежно, чтобы окаменелости, принадлежавшие к его предыдущим Кругам, могли быть найдены в руслах его древнейших или же позднейших геологических слоев. Каждая новая Манвантара приносит с собою обновление форм, типов и видов; каждый тип предыдущих органических форм – растений, животных и человека – изменяется и совершенствуется в следующей; даже минералы, получившие в этом Круге свою окончательную непрозрачность и твердость; их более мягкие части образовали растительность настоящего времени; астральные останки предыдущей растительности и фауны были употреблены на формацию низших животных и определили строения первичных Коренных типов высших млекопитающихся. И, наконец, форма гигантского обезьянообразного человека прежнего Круга была воспроизведена в настоящем Круге в силу человеческой животности и преображена в первоначальную форму в современном антропоиде.

Доктрина эта, даже в нашем несовершенном изложении, несомненно, более логична, более соответствует фактам и гораздо более правдоподобна, нежели многие «научные» теории, как например, теория о прибытии на нашу Землю первого органического зародыша в метеоре – подобно Эйн-Софу на своей Колеснице – Адаме Кадмоне. Только последнее сошествие аллегорично, как это каждый знает, и каббалисты никогда не предполагали, чтобы этот способ выражения был принят в дословном смысле. Но теория зародыша в метеоре, как исходящая от такого авторитета учености, достойна быть возведенной в ряды аксиомной истины и закона и стать теорией, которую люди должны признать, если они желают стоять на уровне с современной наукой. Какова будет следующая теория, которая будет выставлена, в силу необходимости, материалистическими предпосылками, никто сказать не может. Тем временем, существующие теории, как это каждому очевидно, расходятся между собою гораздо больше, нежели даже с теориями оккультистов, находящимися вне сокровенных пределов учености. Ибо что же остается теперь, когда точная наука, даже из жизне-принципа, сделала пустое слово, термин, лишенный смысла, и настаивает, что жизнь есть следствие, вызванное молекулярным действием изначальной протоплазмы? Новая доктрина дарвинистов может быть определена и суммирована следующими словами Герберта Спенсера!

«Гипотеза особых творений оказалась непригодной – непригодной в силу ее вывода; она непригодна по своей непоследовательности; непригодна, как совершенно лишенная доказательств; непригодна, как не отвечающая разумным требованиям; непригодна, как не удовлетворяющая моральным потребностям. Потому мы должны рассматривать ее, как не заслуживающую ни малейшего внимания при сопоставлении ее с любой иной гипотезой, относящейся к органическим существам».[1728]

Отдел V

Органическая эволюция и творческие центры

Утверждают, что Всемирная Эволюция, иначе говоря, постепенное развитие видов во всех царствах Природы, совершается по однообразным законам. Это признано, и Эзотерическая Наука гораздо точнее проводит этот закон, нежели Наука Современная. Но нам также говорят, что одновременно существует закон, по которому:

«Развитие работает от менее совершенного к более совершенному и от простейшего к более сложному, путем непрекращающихся изменений, которые сами по себе незначительны, но они постоянно накопляются в требуемом направлении».[1729]