Вычислитель (тетралогия) - Александр Николаевич Громов

той стороне трещины стоял, расставив для устойчивости ноги, андроид Вавила с плазменником в механических руках и методично отстреливал многоножек, а на его плечах помещался Эрвин Канн и тоже вел огонь. Подземные толчки прекратились. Над сухой степью клубилась пыль. Прижавшаяся к обрыву кучка уцелевших бойцов прикрытия плевалась молниями, как грозовая туча.

Отобьемся, с облегчением понял Андрей, выцеливая очередную тварь. Где вторая платформа? Ага, вон она, уже летит сюда…

* * *

Остаток дня закрепился в памяти Андрея как мутная, смазанная, неприятная глазу картинка, где не разобрать ни фигур, ни действия, но все навязчиво напоминает о мучении. Выбросить бы ее, забыть – ан не тут-то было. Помни, что жизнь бывает жестока. Лечь бы и умереть – нет, и этого нельзя: ты в ответе за людей. И ради любви к ним ты должен быть безжалостен, ты должен ненавидеть их, заставлять двигаться, понукать, подгонять, даже бить. Вперед! Вперед! И тебе жаль, что ты не механизм наподобие Вавилы, потому что он может действовать бесстрастно, а ты нет…

Зной. Пот. Жажда.

Кое-как дотащились до русла ручья – разумеется, пересохшего. У большинства не осталось сил даже на то, чтобы натянуть тенты. Андрей ходил и пинал людей ногами: «Лодыри! Шевелитесь! Смерти захотели?» – и знал, что многие уже согласны умереть, только бы не двигаться.

Нескольких человек удалось заставить копать в русле ямы. Под растрескавшейся глиняной коркой обнаружился песок. На метровой глубине он стал мокрым – на дне начала собираться мутная вода. К ямам стали подтягиваться даже самые обессиленные, и – откуда что взялось? – то тут, то там начались драки. Олсон охрип, пытаясь унять безумцев, пытался разнимать, сам получил в морду. Выстрелы в воздух из пулевого оружия кое-как и не сразу образумили волнующуюся человеческую массу.

– Копать! – орал Андрей в уши тем, кто успел утолить первую жажду. – Копать! – и прибавлял слова, отнюдь не приличествующие ни менеджеру, ни полицейскому.

Копали. Черпали ведрами, кастрюлями, кружками, ладонями и чем попало мутную воду с привкусом железа и пили, пили… Не в силах дождаться, когда вычерпанная со дна вода накопится вновь, сосали грязь. Мученически ревел скот: чтобы напоить стада, пришлось бы вырыть целый пруд, а где взять силы? Пилот уцелевшей платформы улетел, забрав больных, и обещал вернуться с несколькими бочками воды. А! Капля в море

Но лучше, чем ничего.

Эрвин был категорически против. Нельзя так щедро тратить топливо, бубнил он, платформе не следует возвращаться. Андрей послал его ко всем чертям.

Юлия осталась. Приглядывать за преступником лучше отсюда, чем с Южного кряжа. Никто не знает, какой фортель выкинет в следующую минуту Эрвин Канн. Не давал покоя вопрос: зачем он спас ее, явившуюся на Лусию с ордером на его арест? Допустим, Вычислитель спасал не ее, а Андрея… да, это логично, ему нужен авторитетный руководитель из местных… но что стоило Эрвину попутно, якобы по дурной случайности застрелить настырную гостью, преследовавшую его едва ли не по всей Галактике? За оправданием дело не стало бы: в горячке боя возможно всякое, да и кого на Лусии волнует судьба капитана Интерпола Лиги? Руки, что ли, дрожали у старика, тремор одолел? Не похоже…

Она поблагодарила Андрея, а на Эрвина лишь взглянула со значением: спасибо, мол, но ты же понимаешь, что это ничего не меняет… Он, конечно, понимал.

Пришлось забить несколько голов скота. Мясо резали тонкими ломтиками, сушили на нагретых – не притронуться – камнях. Взятый с побережья запас дров иссяк еще вчера, а в долине пересохшего ручья не нашлось даже кустов. Ревизия запасов продовольствия показала: пищи осталось на один день.

– Еще три перехода, – сипел Эрвин, страдающий от жажды наравне со всеми. – Хорошо бы пройти их за две ночи, а не за три…

«Выдержим? – спрашивал себя Андрей и сам же себе отвечал: – Придется».

Хорошо было только андроиду Вавиле: он заряжался, не теряя времени понапрасну, а в тени его солнечных батарей прятался от солнца его хозяин. Андрей присел рядом и несколько минут молчал, приходя в себя. Как и все, он гадал, скоро ли прибудет платформа с водой, ждал ее с великим нетерпением и негодовал на солнце, слишком уж медленно ползущее по горячему небу.

– Трещина позади нас – это к лучшему, – хрипло проговорил он, с трудом шевеля сухим языком. – Барьер.

– К лучшему, – согласился Эрвин.

– Многоножкам ее не одолеть.

– Обойдут.

– Так-то оно так, но день-другой можно не беспокоиться. – Эту фразу Андрей произнес в полувопросительном тоне. Очень хотелось надеяться, что одна беда отступила хотя бы на время.

– А я не о многоножках беспокоюсь, – был ответ.

Понятно… О волне он беспокоится, о гигантском цунами, что прокатится по равнине и омоет склоны гор. Землетрясение следует за землетрясением, равнину рассекают трещины, а этот оракул всякий раз говорит, что все это щекотка, очередной форшок, а настоящая беда впереди. Может, он все-таки ошибается?

Но даже если так, то в главном он прав: ушли с побережья – и очень хорошо сделали. Яснее ясного: те, кто остался возле океана, уже дней пять как мертвы. Все. Поголовно. Понятно и то, что надо как можно скорее добраться до гор: там уютная долина, сочные травы, прохладные ручьи… Туда не дойдет волна. Но жара и жажда гонят людей вперед надежнее, чем цунами, которого никто не видел. Уже послезавтра к числу погонял добавится голод. Сильные – дойдут, дотерпят. А слабые телом и духом? Если все время гнать их пинками и побоями, то за этим занятием ослабеют и сильные…

Но все-таки Андрей спросил о цунами:

– Трещина задержит волну?

– Она что, бездонная? – пробурчал Эрвин. – Так, царапина на земной поверхности. Волна ее и не заметит.

– Равнина плоская, но ближе к горам местность должна повышаться, – рассудил Андрей. – Мы ведь уже поднялись на сколько-то выше берегового уровня?

– Недостаточно.

– Ты это точно знаешь?

– Я знаю, что ископаемые останки несуразников были обнаружены в предгорьях Южного кряжа, – с ядом ответил Эрвин. – Я их видел. Чего тебе еще – точных топографических данных? Их нет. Чуда? Его не будет.

– А если волна окажется слабой и вдобавок нахлынет, когда мы уже будем в горах? – помечтал Андрей.

– Хорошо, считай это чудом, если тебе так хочется. А я, не имея надежных геофизических данных, не могу предсказать место,