Путеводитель по Библии - Айзек Азимов

Возглавил греческую семерку Стефан, и он сразу начал проявлять активность в миссионерской деятельности среди своих греческих соотечественников. Здесь он встретился с большой оппозицией:

Деян., 6: 9. Некоторые из так называемой синагоги Либертинцев и Киринейцев и Александрийцев и некоторые из Киликии и Асии вступили в спор со Стефаном…

В то время как храм был единственным молитвенным домом в Иерусалиме, имелось множество синагог, в которых иудеи могли собраться, чтобы обсудить Закон, обсудить различные его пункты и, возможно, заняться своими социальными делами. Возможно, это, в сущности, не слишком отличалось от современных клубов.

Естественно, можно было бы ожидать, что иудеи с общим воспитанием будут собираться в какой-то конкретной синагоге. Греки чувствовали бы себя с теми, кто говорит по-гречески. Действительно, могло быть так, что жители Киликии или Азии, говорящие по-гречески с малоазиатским акцентом, были бы чаще с одними, в то время как жители Киринеи и Александрии, говорящие с африканским акцентом, были бы чаще с другими. (Киликия, ранее не упомянутая в Библии, — это область, занимающая восточную половину южного побережья Малой Азии.)

Неясно, представляла ли «синагога Либертинцев» еще и третью группу, или же она была для тех, к кому (как это видно из Иерусалимской Библии) принадлежали иудеи из Киринеи и Александрии.

Слово «либертинцы» в современном английском языке относится к тем, кто доводит свободу до распущенности и не позволяет никаким запретам ограничивать их необузданные желания. Мы, как правило, думаем о либертинцах как о грешниках и распутниках, и поэтому, вполне вероятно, именно такие люди и выступали против Стефана.

Однако слово «либертинец» имеет и более раннее значение; оно применялось к человеку, который был порабощен, но был освобожден, тот, кого в наше время обычно называют «вольноотпущенником». И действительно, в Исправленном стандартном переводе упоминается о «синагоге вольноотпущенников», а не синагоге распутников.

Думается, такая синагога могла состоять из потомков тех иудеев, которые взяли под стражу Помпея, когда тот столетие назад осадил и занял Иерусалим и кто позже был освобожден. Они или их потомки, возможно, построили свои дома в Киринее и Александрии, самых крупных и процветающих еврейских центрах во всем греческом мире, и, возможно, это дало название синагоге иудеев Африки.

Стефан был приведен в совет по обвинению в богохульстве, и в свою защиту он рассказал древнюю историю иудеев времен Моисея, подчеркивая то, как люди в каждом веке отвергали пророков — даже самого Моисея, — и закончил гневным протестом:

Деян., 7: 51–52. Жестоковыйные! Люди с необрезанным сердцем и ушами! Вы всегда противитесь Духу Святому, как отцы ваши, так и вы. Кого из пророков не гнали отцы ваши?..

Такая защита едва ли могла покорить его аудиторию, и, в довершение, Стефан затем совершил то, что с точки зрения его аудитории казалось явным богохульством. Он фактически повторил утверждение Иисуса в подобных обстоятельствах. Иисус сказал:

Мф., 26: 64. …отныне узрите Сына Человеческого, сидящего одесную силы и грядущего на облаках небесных.

Это относилось к утверждению из Книги Даниила, которое было принято как мессианское.

И Стефан сказал:

Деян., 7: 56. вот, я вижу небеса отверстые и Сына Человеческого, стоящего одесную Бога.

Стефан был вскоре осужден на смерть через побивание камнями, и этот приговор был выполнен.

Возможно, это событие произошло в 51 г., через два года после распятия Иисуса, и, таким образом, Стефан стал первым христианским мучеником. И этот первый человек, умерший за новую веру, в которой утверждалось, что Иисус — Мессия, предсказанной пророками Ветхого Завета, был из греческой партии. Маятник начал свое колебание.

Филипп

Смерть Стефана сопровождалась энергичными действиями против христиан в Иерусалиме. Многие ради своей безопасности вынуждены были уехать. Среди них был Филипп, второй из семи руководителей греческой партии. (Он — единственный, кроме Стефана, о ком Библия говорит нечто большее, чем просто включение его в список семи.)

Упомянутый здесь Филипп — это второй из двух известных Филиппов Нового Завета. Первый — это апостол Филипп, галилеянин и поэтому принадлежащий к еврейской партии. Его упоминают во всех четырех списках апостолов, включая список в первой главе Деяний. Кроме этих списков, он не появляется в синоптических Евангелиях или Деяниях, но участвует в нескольких эпизодах в Евангелии от Иоанна.

Второй Филипп, фигурирующий в Деяниях, назван Филиппом-благовестником, потому что он проповедовал Евангелие за пределами Иудеи и убеждал обратиться в новую веру. Так, сразу после побивания камнями Стефана:

Деян., 8: 5. Так Филипп пришел в город Самарийский и проповедывал им Христа;

Палестина во времена Христа

Если этот стих относится к городу Самарии, который был столицей северного царства Израиль, то еще восемь столетий до этого этот город больше не существовал. Он был разрушен ассирийцами и после этого влачил свое существование как небольшая и запущенная деревня, пока она не была наконец восстановлена Иродом Великим. Он дал ей название Севастия (Sebaste), греческое слово, означающее «уважаемый» и считающееся эквивалентом латинского «Август», так что этот город был назван в честь императора Августа.

Тем не менее, в действительности маловероятно, чтобы Филипп отправился в Севастии. В Исправленном стандартном переводе этот стих переводится как «Филипп пришел в город Самарийский», другими словами, в некоторый неназванный самаритянский город.

Очевидно, последователи Иисуса к настоящему времени стали считаться еврейскими властями такими еретиками, что они обнаруживали некоторое родство с другими еретиками — самаритянами. Ситуация была уже не такой, как при жизни Иисуса (описанной в Евангелиях), когда любой приход к самаритянам со стороны Иисуса был поводом для удивления и даже неодобрения со стороны его учеников.

Теперь, когда Филипп начал активно обращать самаритян в христианство, Петр и Иоанн пошли в Самарию, без очевидных колебаний, чтобы завершить обращение и сделать его официальным:

Деян., 8: 17. Тогда возложили руки на них [обращенных самаритян], и они приняли Духа Святаго.

Таким образом, самаритяне были приняты как христиане в самом полном смысле, на уровне полного равенства с христианами ортодоксального еврейского происхождения. Это был важный шаг в развитии христианства из его еврейских «пеленок».

Симон маг

Во время прибытия Филиппа самаритяне уже были увлечены другим лидером:

Деян., 8: 9. Находился же в городе некоторый муж, именем Симон, который перед тем волхвовал и изумлял народ Самарийский, выдавая себя за кого-то великого.

Из-за этого стиха этот человек обычно идентифицируется как Симон маг (в отличие от Симона Петра). Мы могли бы предположить, что он был целителем, много проповедующим, как делали и апостолы. Такую деятельность друзья всегда называют боговдохновенной, а противники — колдовством. (Фарисеи обвинили бы Иисуса в колдовстве, и, если бы их точка зрения победила, и его, очевидно, могли понизить в истории до Иисуса мага.)

Сам Симон маг был обращен в христианство и крещен Филиппом. Когда Петр и Иоанн прибыли в Самарию как признанные власти, на основании своего апостольского чина, чтобы сделать такое обращение официальным, Симон попытался получить равные с ними права и почести. Возможно, он считал, что как полновластный апостольский представитель в Самарии он мог продолжать свою прежнюю деятельность под новым названием и сохранить всю мирскую власть и престиж, которые были ему даны. Поэтому он предложил купить это право:

Деян., 8: 18–19. Симон же, увидев, что через возложение рук Апостольских подается Дух Святый, принес им деньги, говоря: дайте и мне власть сию, чтобы тот, на кого я возложу руки, получал Духа Святаго.

В конце концов, это не было чем-то необычным — покупать религиозную должность. Первосвященство в Иерусалиме покупалось и продавалось во времена Селевкидов и во времена римлян; и эта практика была, несомненно, общепринятой во всех религиях.

Но в этом случае Петр резко осудил Симона. Тем не менее, практика купли-продажи религиозной должности известна в истории христианства, и благодаря этому отрывку эта практика получила особое название «симония» (от «Симон маг»).

Библия больше ничего не говорит о Симоне маге, но он в значительной степени фигурирует в историях, рассказанных раннехристианскими авторами. Он, как предполагается, выпал из основного русла христианства, основал христианский гностицизм, продолжал использовать магию и выступал против Петра и Павла, в более поздние годы его магические манипуляции привели к гибельным для него последствиям.