Сталин и Гитлер - Ричард Овери

В течение следующих восемнадцати месяцев из армии и флота были уволены тысячи офицеров, некоторые были арестованы и в конечном счете расстреляны, другие отправились в лагеря, а третьи были отправлены в отставку на короткий период, перед тем как позже их восстановили. В общей сложности 45 % высших командиров армии и комиссаров ПУРа подверглись чистке, включая 71 из 85 членов Революционного Военного Совета и 720 из 837 командиров, от полковников до маршалов, назначенных по новому положению о званиях, принятому в 1935 году. Шапошников был одним из выживших. Что касается остальной части армии, картина была не столь катастрофичной, как когда-то казалась.

По подсчетам Роджера Риза, 34 501 офицер был уволен, из них 11 596 были восстановлены к 1940 году, следовательно, 22 705 человек остались за пределами офицерского корпуса (общая численность которого в 1937 году составляла 144 000 человек и 179 000 в 1938-м), то есть все же подверглись чистке. Из тех, кто был уволен, только 4474 человека были арестованы НКВД в 1937 году и 5032 в 1938-м, что составляет 5,4 % всего офицерского корпуса. В 1940 году только 3,7 % всего офицерского корпуса 1938 года все еще оставались вне службы в результате чисток109. Все обвиненные в соучастии в «троцкистско-фашистском заговоре», были расстреляны, но сколько их было в точности, возможно, мы никогда не узнаем. Большинство офицеров оставались на посту, и многие из тех, кто подвергся чистке, не были убиты. Эти выводы ставят чистки в армии в определенную перспективу, но они не меняют политической значимости событий. Кризис был использован для восстановления политического доминирования над советскими вооруженными силами в ущерб сторонникам модернизации армии.

Кризис в германской армии в 1938 году, обычно известный как кризис Бломберга-Фрича, по именам двух его главных жертв, – также начался с клеветнической кампании, связанной с сомнениями в благонадежности армии. В течение 1936 года отношения между армией и партийным руководством стали портиться. Гестапо завело досье на всех старших офицеров; СС Гиммлера всячески поощряло кампанию в прессе, обвиняя армию в том, что она является старомодным барьером на пути строительства истинно национал-социалистического государства. Телефоны прослушивались, а почта перехватывалась. Много грязи прилипло к репутации армии, так как Гитлер в течение 1937 года стал заметно охладевать к армейскому руководству. Год спустя его военный адъютант услышал, как он заявлял, что армия является «неопределенным элементом в государстве»110. Позже, уже во время войны, Гитлер жаловался своему начальнику штаба оперативного руководства Альфреду Йодлю, что в середине 1930-х годов в армии была масса людей, которые работали против него за его спиной и саботировали все его усилия111. Когда на заседании 5 ноября 1937 года Гитлер объявил своему главнокомандованию о планах территориальной экспансии, запечатленных в меморандуме Хоссбаха, не слишком горячая реакция (всех, за исключением Геринга, который вскочил на стол и заявил о своей поддержке) распалила уже тлевшее негодование Гитлера по поводу очевидно амбивалентного отношения армии к риску войны и медленному ходу восстановления вооруженных сил. Тем не менее нет никаких свидетельств того, что Гитлер планировал сразу уволить фон Бломберга или других старших офицеров. Этого добились Гиммлер и Геринг, оба стремившиеся заменить военного министра и оба проявлявшие враждебность по отношению к армейскому руководству, чье консервативное прошлое и политические претензии представлялись им недостаточно национал-социалистическими.

Повод для кризиса был достаточно банальным. Вернер фон Бломберг, красивый мужчина шестидесяти лет, веселый и общительный, выглядевший молодо для своих лет, решил жениться на симпатичной двадцатичетырехлетней Еве Грюн, дочери поденщицы из бедного района города, официантке, зарабатывавшей деньги, позируя в обнаженном виде для календарей и порнографических картинок. Она была на нескольких месяцах беременности. Когда в декабре 1937 года фон Бломберг неблагоразумно признался Герингу о своей несчастной связи, он вряд ли осознавал последствия. Геринг рекомендовал ему жениться немедленно, тогда как гестапо составило досье, куда вошли три набора компрометирующих фотографий военного министра и его нареченной112. В то же самое время Геринг, работая в тесном сотрудничестве с Рейнхардом Гейдрихом, заместителем Гиммлера, решил поднять старое досье гестапо на генерала Вернера фон Фрича, командующего сухопутными войсками, в котором, на основе точно установленных данных, говорилось, что Фрич гомосексуалист. На Фрича, тихого, замкнутого, одинокого мужчину, чей монокль делал его похожим на карикатуру на прусского генерала, в партии смотрели как на символ старой Германии, которую они стремились отбросить в сторону. Соблазн избавиться от обоих – фон Бломберга и фон Фрича – разом под предлогом моральной распущенности для заговорщиков был непреодолимым. Заговором против них дирижировали и манипулировали Гейдрих и Геринг.

В январе 1938 года фон Бломберг женился на Еве Грюн, а Гитлер был его свидетелем. В течение следующих двух недель ему открыли глаза на правду, передав ему и досье на фон Фрича в подтверждение его предполагаемой гомосексуальности. Разъяренный Гитлер заставил фон Бломберга подать в отставку и вместе с его молодой женой отправил на год в ссылку. Фон Фрич отправился в отставку униженным, протестуя и утверждая о своей невиновности. Через восемнадцать месяцев он погиб, когда в сентябре 1939 года пошел прямо навстречу польским орудиям, чтобы искупить свое унижение113.

Кризис Бломберга-Фрича имел очень глубокие политические последствия для будущей роли вооруженных сил. Партийные лидеры опасались, что кризис может спровоцировать военный переворот, а как позже вспоминал один из свидетелей, около 20 000 эсэсовцев тайком были размещены вокруг Берлина на случай начала гражданской войны114. Этот кризис не смог материализоваться, несмотря на то что в германской армии были реальные оппоненты политике Гитлера, включая начальника Генерального штаба Людвига Бека, полагавшего, что Гитлер ведет слишком рискованную внешнюю политику. Гитлер решил упрочить свое положение перед лицом консервативного руководства в армии. 4 февраля 1938 года, следуя совету самого фон Бломберга, не желавшего видеть какого-либо конспиратора вознагражденным его смещением, Гитлер объявил, что теперь военного министра не будет и что он сам принимает на себя роль Верховного главнокомандующего вооруженными силами, пост, который он номинально занимал с момента издания закона об обороне от 21 мая 1935 года. Закон, назначавший его в 1938 году Верховным главнокомандующим, провозглашал его намерение трансформировать кабинет: «Отныне я буду напрямую и лично осуществлять командование всеми вооруженными силами»115. С этого момента и далее три рода войск стали официально подчиняться Гитлеру, который теперь пользовался и осуществлял то, что начальник его военной канцелярии Вильгельм Кейтель характеризовал как «непосредственная власть авторитета»116. В день своего назначения Гитлер обратился с речью к старшим офицерам в здании Военного министерства, в которой обвинил стотысячную армию, существовавшую до 1933 года, в неспособности взрастить лидера, достойного этого звания, и объявил, что теперь все назначения в армии он будет утверждать сам. В тот же день он отправил в отставку 14 старших генералов и понизил в должности 40 остальных, чья благонадежность и взгляды не соответствовали новому военному режиму117.