Гарри Поттер (сборник 7 книг) (ЛП) - Джоан Кэтлин Роулинг

Хагрид только громче зарыдал. Гарри с Гермионой обернулись к Рону, как к якорю спасения.

- Заварю-ка я чаю, - сказал тот. Гарри вытаращил глаза.

- Мама всегда предлагает чашку чая, когда кому-нибудь плохо, - развел руками Рон.

Наконец, выслушав многочисленные заверения о помощи и увидев перед собой кружку горячего чая, Хагрид высморкался в платок размером с добрую скатерть и сказал:

- Все правильно. Нечего раскисать… надо взять себя в руки…

Огромный волкодав Клык застенчиво вылез из-под стола и положил морду Хагриду на колени.

- И чего я расквасился? На себя не похож - Хагрид погладил Клыка по холке, потрепал за ухо. - Сам не свой последнее время… беспокоюсь о Клювике, да и уроки мои никому не нравятся…

- Нам очень нравятся! - соврала Гермиона.

- Отличные уроки, - поддакнул Рон. - Как, кстати, поживают флоббер-черви?

- Все передохли, - сник Хагрид. - Салата объелись.

- Бедные… - У Рона от сдерживаемого смеха затряслись губы.

- Да еще эти дементоры… мороз по коже. - Хагрида передернуло. - Как иду в «Три метлы» промочить горло, каждый раз их вижу. Как в Азкабан вернулся.

Хагрид умолк и отхлебнул чаю. Гарри, Рон и Гермиона затаили дыхание: Хагрид впервые упомянул о заключении в волшебной тюрьме.

- А в Азкабане страшно? - осторожно спросила Гермиона.

- Еще как! - Хагрид глядел в одну точку. - Другого такого места во всем свете нет. Я думал, с ума сойду. В голове всякие ужасы вертелись… все вспоминал, как меня выгнали из школы… как умер отец… как я отпустил Норберта…

На глазах у него опять выступили слезы. Норбертом звали дракончика, которого Хагрид выиграл в карты.

- Посидишь там и забываешь, кто ты, зачем живешь. Я все мечтал, помереть бы, пока сплю… А потом меня выпустили. И я будто снова родился, все вокруг новое, лучший день в жизни. А дементоры-то меня отпускать не хотели.

- Ты же был не виноват! - с удивлением воскликнула Гермиона.

Хагрид горько усмехнулся.

- Им-то что? Им нужно пару сотен заключенных, а кто виноват, кто нет, их это не трогает. - Хагрид молча уставился в чашку, потом тихо прибавил: - Хотел я было отпустить Клювика… пусть бы себе улетел… да как ему втолкуешь, что надо улепетывать? Да и закон страшно нарушить… как бы опять… - Хагрид поглядел на Гарри, Рона и Гермиону полными слез глазами. - Не хочу обратно в Азкабан.

Хотя вечер у Хагрида был не очень веселый, все же он оказал на Гарри то действие, на которое Рон с Гермионой рассчитывали. Гарри теперь лишь изредка вспоминал Блэка и ревностно взялся готовить оправдательную речь для суда над гиппогрифом.

На другое утро друзья отправились в библиотеку, принесли оттуда по охапке книг и в пустой гостиной засели за поиски. Весь день они сидели у пылающего камина, перелистывая пыльные тома страницу за страницей в надежде найти похожий случай. Книги были полны отчетов о знаменитых судах над опасными чудовищами. Время от времени кто-нибудь говорил:

- Вот тут есть кое-что. В тысяча семьсот двадцать втором был случай… правда, гиппогрифа признали виновным и казнили, вот, поглядите…

- А вот это, пожалуй, подойдет: в тысяча двести девяносто шестом на кого-то напала мантикора, ее оправдали и отпустили на волю… ой, нет, не годится: ее все боялись и потому отпустили…

Замок тем временем прихорашивался к Рождеству, несмотря на то что любоваться волшебными украшениями было почти некому. В коридорах висели гирлянды остролиста и омелы, щели и прорези доспехов сияли таинственным светом, а в Большом зале, как обычно, поблескивали золотыми звездами двенадцать огромных елок. По замку поплыли ароматы праздничных яств, и в сочельник даже Короста высунула нос из кармана Рона: так вкусно пахло.

Рождественским утром Рон кинул в Гарри подушкой, и Гарри проснулся.

- С Рождеством тебя! Смотри, прибыли подарки.

Гарри сощурился и потянулся за очками, на полу у кровати в полутьме спальни высилась куча коробок. Рон уже разглядывал свои подарки.

- Еще один свитер от мамы… как всегда, темно-бордовый… Тебе она тоже наверняка прислала…

Гарри развернул первый пакет. Ему миссис Уизли связала ярко-красный с гриффиндорским львом на груди, а еще напекла пирожков с изюмом и миндалем, не забыла прислать коробки с пирожными и ореховыми леденцами. Отодвинув все это, он увидел на полу длинную плоскую коробку.

- Что это? - бросил Рон любопытный взгляд.

- Не знаю…

Гарри раскрыл подарок и не поверил глазам - это была чудесная новенькая метла. Рон выронил носки и спрыгнул с кровати.

- Вот это да! - Он даже охрип от восхищения.

И не просто метла, а та самая «Молния», которой Гарри каждый день любовался, когда жил в Косом переулке. Он взял метлу в руки. Древко блеснуло, метла задрожала, Гарри отпустил ее, и она повисла в воздухе - садись и лети. На кончике древка золотился регистрационный номер, гладкие прямые березовые прутья были как на подбор.

- Кто это тебе прислал?

- Погляди, может, в коробке есть записка? Рон разорвал упаковку.

- Ничего нет. Потрясающе! Кто же это дарит такие дорогие подарки?..

- Готов поспорить, что не Дурсли. - Гарри налюбоваться не мог на подарок

- Знаю, наверное, Дамблдор. - Рон разглядывал метлу со всех сторон. - Помнишь, он прислал тебе мантию-невидимку и не подписался?

- Мантия-невидимка была папина, - возразил Гарри. - Он мне ее просто передал. Он не может выбросить на меня сотни золотых галлеонов. Так и разориться недолго.

- Да, вряд ли он. Еще и Малфой бы сказал, что у директора завелись любимчики. Ты только представь себе, что будет с Малфоем! - Рон чуть не захлебнулся от смеха. - Его от зависти скрючит! У тебя теперь метла международного класса!

- Даже не верится, - затаив дыхание, Гарри провел рукой по метле, а Рон рухнул от хохота на кровать, воображая позеленевшего от злости Малфоя. - От кого же…

- А я знаю от кого. - Рон перестал хохотать. - От Люпина.

- От Люпина? - Тут уж настала очередь Гарри смеяться. - Да будь у него деньги, он бы себе новый костюм купил.

- Это конечно, но он тебя любит. Он тогда пропустил матч, его вообще не было в школе, но ему, наверно, кто-то сказал о «Нимбусе», и он в Косом переулке купил тебе «Молнию».

- Как это не было в школе? Он ведь болел.

- Может, и болел, только в больничном крыле его не было. Помнишь, Снегг влепил мне наказание, я чистил утки в палатах, и Люпина там не было.

Гарри нахмурился.

- Да нет, Люпину такая метла не по карману.

- Над чем это вы смеетесь?

На пороге стояла Гермиона в домашнем халате и с рыжим любимцем на руках. На шее у кота красовался бант из мишуры, и Живоглот недовольно ворчал.