Гранд-адмирал. Том первый (СИ) - Модус Илья Сергеевич

— В чём проблема? — насторожился Акрей. Посмотрев на сканеры, нахмурился. Крохотные орбитальные буксиры мало-помалу растаскивали «дредноуты». Но не в ячейки орбитальной мастерской, как это необходимо для начала ремонта, а наоборот, к внешним пирсам. Даже эскортные фрегаты, блистающие своими бортами, с демонтированными бронелистами, и те сбрасывали стыковочные рукава, а огромные манипуляторы, с помощью которых происходило вялотекущее устранение повреждений, складывались и прижимались к пирсам, обеспечивая безопасное маневрирование внутри ремонтных ячеек.

— «Разящий», меньше вопросов, больше работы, — устало огрызнулся диспетчер. — Буксиры мы у вас забираем, вам разрешено задействовать маршевые двигатели на десяти процентах мощности без ускорений и резкой перекладки штурвала.

А вот это что-то уже совершенно невообразимое.

Звездолёты, подлежащие ремонту, ВСЕГДА помещались и изымались из ремонтных ячеек станций только лишь с помощью буксиров — небольших корабликов, оборудованных притягивающими лучами увеличенной мощности. Вкупе со стационарными установками внутри самих ячеек, пилоты буксиров могли, пусть и медленно, но без каких-то проволочек и проблем управлять кораблем. И лишь на отдалении от доков разрешалось активировать маршевые двигатели — считалось, что в противном случае имеется вероятность повреждения корпуса станции при неосторожном маневрировании. А вот самостоятельный выход за пределы орбитальных станций такого типа — это что-то новенькое.

— Принято, — не стал ругаться Акрей. Похоже, что местные работнички расслабились в отсутствие военного командования, вот и решили показать военным, кто тут командир. Ну ничего, пусть эта маленькая месть…

— Запустить маршевые двигатели, — приказал он. — Пять процентов от мощности для прогрева и проверки, через минуту — увеличиваем до десяти. Медленно выводим корабль через створ дока, удаляемся на километр от станции.

— Чего это ремонтники решили нарушить свои обожаемые протоколы? — раздался тихий голос кого-то из вахтенных. Но ответить ему никто не сподобился — на «Разящем» знали не больше интересующегося.

Потребовалось пять минут, чтобы средний крейсер осторожно преодолел створ внешней ячейки ремонтной станции и начал удаляться дальше от мастерской. И на протяжении этого времени Добраму наблюдал за тем, как орбитальное пространство вокруг верфей уверенно расчищается — где-то корабли отлетали к внешним причалам самостоятельно, где-то их в стороны разводят буксиры. Звёздные разрушители «Повелительный» и «Неумолимый», прекратив погрузку, выдвинулись с орбиты в сторону, размещаясь на позиции между вектором вхождения в систему и самими орбитальными мастерскими…

Складывалось такое ощущение, будто к верфям намерены прибыть…

— Появление множественных целей! — раздался доклад от офицера, отвечающего за системы сканирования.

— Боевая тревога! — крикнул коммодор Добраму, посмотрев на своих подчинённых. Те, сперва оторопев, тут же засуетились. Взревели баззеры и вахтенные заметались по рубке. Спустя секунду уже посыпались доклады:

— Дефлекторы активированы!

— Артиллерия наведена!

— Реактор выходит на полную мощность!

— Авиация готова ко взлету!

Но почему до сих пор не отреагировали другие корабли флота!? Почему не выпущена авиация?!

— КДП-Тангрен на связи!

— Соединить!

— Коммодор Добраму! — над голопроектором появилась голограмма самого моффа Ферруса. — Как понимать ваши действия?! Немедленно объявите отмену боевой тревоги, снимите щиты…

— Сэр! Но ведь всё указывает о нападении…

— Никакого нападения нет, коммодор! — рявкнул мофф. — На подходе флот гранд-адмирала Трауна и им нужны верфи! Немедленно прекратите вытворять этот бардак и следуйте по семидесятому эшелону по вектору на Часин!

Фактически губернатор сектора Моршдайн только что приказал ему убираться подальше. И пусть Акрей мог затеять спор, относительно того, что он не подчиняется моффу, но это не имело бы большого смысля — сейчас он находится на территории Ферруса и обязан выполнять его приказы.

— Есть, сэр, — сник молодой командир среднего крейсера. Как только голограмма растаяла он недовольно бросил:

— Отбой боевой тревоги. Переходим в семидесятый эшелон, — буркнул он, стараясь не обращать внимание на несколько смешков, раздавшихся за его спиной.

Эх, а как бы выгодно он смотрелся в глазах гранд-адмирала, если бы произошло вторжение, а он оказался единственным, кто оказался к нему готов… Что ж, возможно у него будет шанс проявить себя.

В системе Часин.

Отлавливая контрабандистов.

Как же это унизительно для боевого офицера!

Был бы жив Император — он оценил бы стремление коммодора к уничтожению противника по достоинству.

Отчёт Пеллеона застал меня по дороге в тюремный блок «Химеры».

Флот завершил прыжок и диспетчерская служба, слегка ошалев от свалившегося на её голову количества кораблей, нуждающихся в ремонте, в авральном порядке размещала корабли по свободным ячейкам орбитальной мастерской. Что ж, время ещё есть и пора бы разобраться с критически важным моментом, прежде чем отправиться на поверхность.

Куй железо пока горячо, как говорится. Значит надо дать время моффу Феррусу как следует вкусить плоды моей победы и помечтать, прежде чем сделать ему предложение, от которого он не сможет отказаться.

Но для начала, сделав распоряжения относительно пленников, я в сопровождении Рукха, направился к тюремной камере, в которой находился самый важный из пленников, доставшихся мне по итогам засады при Ругосе.

Штурмовики из морской пехоты, охраняющие камеру, скупо и немногословно доложили о ситуации, прежде чем дверь, ведущая в камеру, пропустила меня и телохранителя внутрь.

Передо мной, подложив ноги под себя в позе «лотоса», прямо на полу сидела немолодая, но со следами начинающей увядать на лице красоты, человеческая женщина. Её глаза были закрыты, а лицо — расслабленным и в то же время сосредоточенным. Довольно стройное, крепко сбитое телосложения, одетая в простую темную одежду, чем-то напоминающую тунику джедаев из фильмов.

Собственно, это единственное, что в настоящий момент хоть как-то демонстрировало её причастность к древним джедайским знаниям. Но она не была джедаем.

— Сделайте это поскорее, — не открывая глаз, произнесла она.

— Что именно? — поинтересовался я, встав от неё в каком-то метре. Рукх привычно выбрал для себя положение, обеспечивающее ему оптимальную возможность как для атаки, так и для обороны.

— Вы же пришли убить меня, не так ли? — она, наконец, открыла глаза. В них светился опыт прожитых лет и затаённая грусть. — Так сделайте то, за чем пришли, имперцы. И радуйтесь — вы сможете завершить то, что не удалось Императору и Дарту Вейдеру. Вы уничтожите дженсаарай.

— Спасибо за предложение, но не сегодня, — отверг инициативу я. — Моё имя — Траун. Гранд-адмирал Империи. Верховный Главнокомандующий. И я пришёл сюда для переговоров, а не для уничтожения кого-либо.

— Вот как? — удивилась она. — Вы обрушили на нас всю свою ярость, убили моих защитников, просто запекли их разумы в собственных черепах, отрезали меня от Силы, а теперь хотите поговорить?

— Да, а почему нет? — поинтересовался я. — Или вы будете отрицать, что ваш народ помогал Леонии Тавире и её силам атаковать меня?

— Нет, не буду, — произнесла она.

— Будете отрицать, что между нами происходило сражение, и потери понесли обе стороны?

— Нет, не буду.

— Тогда какие могут быть обиды? — поинтересовался я. — Вы и ваши сородичи прилетели с явным намерением убить меня и моих подчинённых. Вы получили отпор, ибо любое живое существо имеет право защищаться от угрозы. Мне жаль, что погибли ваши люди, но погибли и мои. Это был честный бой.

— Ни я, ни мои защитники не вторгались в ваши разумы и не выжигали их, словно огонь, сжигающий эфир, — скривилась она.

— Потому что у вас не было такой возможности, — уточнил я. — Была бы — сделали всё, что угодно для того, чтобы угодить своей хозяйке.