История города Рима в Средние века - Фердинанд Грегоровиус

В названном году Сильвестр II уступил город и графство Террачину лангобарду Дауферию и его потомству с условием нести воинскую службу, что и составляло именно существенную черту ленно-вассальных отношений. Во всем этом сказалось влияние партийных раздоров и хищнических набегов сарацин. Первоначальное управление доменами через иподиаконов сменилось системой частных аренд, а эта система сама собой перешла в ленное обладание, и с середины X века обширный патримоний Св. Петра был повсюду занят вассалами (milites), ревностно старавшимися превратить в наследственную собственность то, что ими было получено только во временное обладание.

4. Паломничество Оттона III в Кампанью. – Смерть Григория V в феврале 999 г. – Св. Ромуальд в Равенне. – Герберт – папа Сильвестр II. – Фантастические идеи Оттона III о восстановлении Римской империи. – Установление византийского церемониала. – Церемониальная книга двора Оттона III. – Патриций

Теперь мы вернемся к изложению событий. Еще до наступления лета Оттон покинул Рим и направился в Верхнюю Италию. В ноябре он оказывается уже снова в Риме, присутствует здесь на соборе и затем идет в Южную Италию. Мученическая смерть Адальберта поразила пылкое воображение Оттона, а беседы с равеннскими монахами и увещания св. Нила встревожили его совесть. Терзаемый воспоминаниями о жестокой казни, которой были подвергнуты римские мятежники, Оттон решил идти паломником к святыням Южной Италии. Отправляясь в это путешествие, Оттон вышел из Рима, по словам некоторых летописцев, босым. Если это обстоятельство верно, оно могло послужить основанием к утверждению, что императора преследовала мысль о том, что он нарушил клятву, данную им Кресцентию. Правда, в то суеверное время зрелище такого унижения было обычным; тем не менее оно по необходимости должно было поколебать общее уважение к императору, который подверг себя этому унижению.

Но Оттона призывали на юг еще и иные серьезные обстоятельства. Здесь он восстановил вассальные отношения к себе князей лангобардских: Капуя, Беневент, Слерно и даже Неаполь принесли ему присягу. Пребывание его в Кампаньи, где он, полный благоговения, посетил Монте-Касино, было неожиданно сокращено важным событием: было получено известие, что в Риме умер Григорий V. По-видимому, смерть постигла этого первого германского папу в начале февраля, и положение в том, что он умер от яда, было весьма правдоподобно.

Оттон решил вернуться в Рим. На пути он посетил Гарган, дикий мыс Апулийского моря, где стояла древняя церковь Архангела Михаила. Почитание этого духа – хранителя семитов перешло к христианам от иудеев и проникло на Запад из Византии. По преданию, архангел Михаил явился на Гаргане в 493 г., и здесь в честь его была устроена в пещере церковь, которая стала главным местом почитания архангела на всем Западе. Слава о святости места, его отдаленность, величественность и уединенность были причиной того, что оно стало одной из тех местностей, которые наиболее посещались в то время пилигримами, и гора Гарган явилась для Запада тем же, чем был Афон или Гагионорос для христианского Востока. Сам Оттон должен был испытывать особые чувства к этой чудотворной церкви, так как замок Св. Ангела в Риме, который он брал штурмом, был посвящен также архангелу Михаилу. На священную гору Оттон взошел босым. Стоя здесь, в пещере, среди поющих монахов, в одежде кающегося грешника, он приносил свои молитвы и, поднявшись на вершину скалы, мог окинуть жадным взглядом Элладу и Восток. Подвигаясь далее, Оттон посетил св. Нила, который в то время вместе с другими людьми, бежавшими от мира, жил возле Гаэты в жалких шалашах. Император пал к ногам святого, с чувством благоговения последовал за ним в монастырскую часовню и вместе с ним молился там. Напрасно просил он св. Нила отправиться с ним вместе в Рим, обещая ему всякие милости. Святого старца заботило только спасение души юного монарха, и Оттон, расставаясь со святым, вложил в его руки свою золотую корону, желая этим показать, что величие мира – ничто и что истинный царь мира – святой, которому ничего не нужно.

В Рим Оттон прибыл в конце марта. Город был спокоен, так как римляне не пытались сами избирать папу и терпеливо ждали, когда император назначит преемника Григорию. Это был Герберт, следовавший в свите Оттона, – его учитель, выделявшийся в то время своим выдающимся умом. Этот замечательный человек не был германцем; он был француз, родился в Бургундии и происходил из низшего класса. Будучи монахом в Орильяке, он отдался изучению математики, в развитии которой первенствовали арабы. Философией он занимался в Реймсе с таким успехом, что позднее его торжественно приветствовали здесь как учителя. Оттон I познакомился с ним, будучи в Италии, и, прельщенный его способностями, оказывал ему всякую милость. Оттон I также относился к нему с глубоким уважением и отдал ему богатое аббатство Боббио. Но Герберт, подвергаясь здесь постоянному преследованию, вскоре покинул аббатство, вернулся в Реймс и затем отправился к германскому двору, где ему удалось снискать себе расположение императорской фамилии. Прожив некоторое время снова в Реймсе, Герберт в 991 г. благодаря покровительству нового короля, Гуго Капета, при сыне которого, Роберте, он был учителем, получил место архиепископа французской метрополии. На соборе, низложившем его предшественника Арнульфа, Герберт включил в протоколы собора смелые речи французских епископов-схизматиков. Наконец вынужденный на соборе в Музоне (Mouson) в 995 г. папским легатом Львом из монастыря Св. Бонифация отказаться от сана реймского архиепископа, Герберт отправился по делам папы в Рим, где в это время короновался Оттон. Возвращаясь на родину, юный император пригласил Герберта к своему двору в Магдебурге и стал у него учиться греческому языку и математике. Затем в 998 г. Герберт был возведен в сан равеннского архиепископа.

Этот знаменитый город получил в то время благодаря святой жизни одного человека такую же известность, какой пользовался Клюни. Южная Италия славила св. Нила, а в Северной Италии все повторяли имя Ромуальда. Потомок герцогов Траверсары, Ромуальд, проведя часть своей жизни очень бурно, в 925 г. сделался отшельником, реформировал монастырь Св. Аполлинария в Классисе, затем снова поселился в уединении и в 971 г. учредил на острове Перее, близ Равенны, монастырь, который сделался знаменитым рассадником анахоретов. Ромуальд учреждал не монастыри, как Одон, а скиты, которые очень быстро распространились по Италии. В то время человечество вновь охватил мистический экстаз; существовавшая раньше жажда мученической смерти возродилась опять, богатые люди жертвовали свои имения церквям; государи шли паломниками и замаливали свои грехи; дож Петр Урсеоль и знатные венецианцы Градениго и Мавроцен, подобно своему учителю Ромуальду, стали отшельниками. И все эти люди, мечтавшие спасти душу отречением от мира, селились в уединении в горах, в пещерах, на море и в лесах Ромуальд и Герберт, оба жившие в Равенне, представляли редкий контраст.

Одаренный тонким изворотливым умом, честолюбивый Герберт, замечательный ученый и гениальный математик, мог чувствовать только сожаление к отшельнику, который лишь с трудом читал Псалтырь и верил, что высшее назначение человека заключается в приближении к мистическому первобытному состоянию. А между тем у ног Ромуальда сидели блестящие князья, смиренно внимая его словам, и сам Оттон III – преклонявшийся перед гением своего учителя и делавший на своих письмах к нему надпись: «Мудрейшему Герберту, увенчанному в трех родах философии», – пал ниц перед невежественным пустынником, благоговейно целовал его рясу и ложился на его грубую постель из тростника, подвергая себя испытанию как кающийся грешник. Герберт оставался архиепископом в Равенне только год; затем редкое счастье предоставило ему святой престол, и ученик доказал, что он не напрасно учился у своего великого учителя. Это назначение делало честь Оттону, но явилось унижением для римского духовенства. Новый папа, подвергавший жестокой критике грубое невежество своих предшественников, осветил еще ярче мрак варварства, в который был погружен Рим. Посвящение Герберта состоялось в апреле 999 г. Герберт смело избрал себе имя папы, особенно почитаемого и уже почти ставшего легендарной личностью: Сильвестр II хотел видеть в Оттоне Константина II, и выбор этого имени не был лишен основания, так как учитель и ученик были связаны между собой дружбой и благодарностью. Тот идеальный союз между папством и империей, которого Оттон III надеялся достигнуть через своего двоюродного брата Григория V, теперь, при новом Сильвестре, должен был быть осуществлен. Тот, кто верил существованию дара Константина, мог бы, конечно, сказать императору, что имя Сильвестра равносильно восстановлению церковного государства и получению новых даров; но римляне могли бы с иронией еще добавить к этому, что Константин, сделав свой дар и уступив папе Рим на вечные времена, сам удалился на окраину Европы к берегам Босфора. Оттон, наоборот, хотел сделать Рим столицей империи и быть творцом новой всемирной монархии. Перед ним носился идеальный образ Карла. Но незрелый юноша оказался неспособным создать такую политическую систему, которая была бы пригодна для германо-римского Запада. Греческое образование, которое получил Оттон, сделало его чуждым Северу. Вместо того чтобы, подобно Карлу, считать Рим, навсегда утративший свое политическое значение, только источником своего императорского величия и подвластным ему средоточием церкви, основу же своего государства видеть в Германии, Оттон хотел превратить Рим снова в императорскую резиденцию, забыв, что в таком случае римская церковь бесконечной борьбой должна быть сведена сначала на степень патриархата, как это произошло с византийской церковью. Граница между церковью и государством исчезала в представлении Оттона и к его воспоминаниям об учреждениях римской республики были примешаны деспотические начала правления Юстиниана. Силами Германии папство было восстановлено, и Рим был снова побежден. Оттону казалось, что он смирил знать, которая, следуя примеру Альберика и не увлекаясь, как Оттон, сама стремилась ограничить размеры его власти.