Полчаса искренности - Настик

Впрочем, «мститель» оставался неуловимым, неуязвимым и продолжал планомерно уничтожать Пожирателей не только в Англии, но и во Франции, и в Болгарии, и в Германии - везде, куда тех заносили либо собственный страх, либо воля их Лорда. Но нападения продолжались - по одному-два в день.

Только в течение четырех последних дней от «мстителя» не было никаких следов - то есть, трупов. И единтвенное, о чем оставалось говорить газетам - это аномальныф всплеск магии где-то на окраине Британии. Интереса к сему явлению читатели не проявили, да и сам Гарри не обратил на это внимания.

- А еще весь этот месяц мать меня тормошит, - продолжал Рон. - Хочет тебя увидеть. Я ей объяснял, в чем дело, но она, кажется, думает, что твое состояние напрямую зависит от меня.

Гарри усмехнулся. Его состояние и в самом деле зависело от Рона. Немного, но все же. Теперь он даже мог читать письма и отвечать на них - и ему казалось, словно часть боли, которую он нес один, пропала.

Сейчас хотелось сказать Рону, что он ееще не может, что будет больно ее видеть - но Гарри почему-то не может. Это неприятно, как признаваться в своей слабости. Даже притом, что Гарри знает, что Рон поймет, все равно почему-то стыдно.

- На днях, - пообещал Гарри, все так же неловко кутаясь в плед.

Это немного страшно - даже представить эту встречу.

Но еще страшнее, если Гарри вдруг вообще не сможет оправиться от этой боли.

А значит - это надо.

* * *

- Что? - Гарри немного тупо уставился на Люпина, высунувшегося из камина. - Как ко мне? Ему же нельзя!.

- Это ты мне говоришь? - нервно рассмеялся Ремус. - Я его десять минут переубеждаю, а он, кажется, понимает все наоборот…

- Я могу выпить зелье и поговорить с Сириусом, - в отчаянии предложил Гарри. Ремус покачал головой.

- Не поможет, этого упрямого осла уже не переубедить… - с сожалением ответил он. - А если у тебя снова вырвется магия…

Гарри бессильно ударил кулаком по полу.

- Ну скажи, что я буйный и видеть его не смогу!

Ремус только усмехнулся.

- Тогда он примчится вдвое быстрее… Мне оставалось только тебя предупредить, чтобы это не было неожиданностью. Так что выпей зелье, чтобы тебя не понесло опять, я Сириуса еще постараюсь уговорить… Но если что - минут через пятнадцать будем.

Голова Люпина исчезла, а Гарри выругался. На Гриммаулд Плейс Сириус в полной безопасности - так какого черта ему потребовалось вылезать оттуда? Причем только для того, чтобы узнать, как там его драгоценный крестник. Причем Гарри слал ему письма довольно часто…

Проблема еще была в том, что Сириус был не таким тактичным, как Ремус, или Малфой, или даже - как оказалось - Рон. Сириус был слишком прямым, а если он затронет некоторые темы, Гарри может, как выразился Люпин, понести. Причем так, что дом окажется снесен до основания.

Оставалось одно - не дать Сириусу возможности для деликатного разговора…

Отправлять сову было слишком поздно. Гарри решительно встал перед камином на колени, прикинул время последнего приема Блокирующего зелья и бросил в огонь горсть пороха.

- Нора!

* * *

Донельзя злой Малфой пнул угол пушистого ковра и перевернул страницу книги, которая была у него в руках, так резко, что та порвалась.

Причина его злости сидела на диване - почти счастливая, донельзя расслабленная и накачавшаяся Блокирующим зельем до тошноты. Впрочем, тошнота прошла десять минут назад, что и привело Гарри в почти счастливое состояние. О том, что Малфой решил ему больше этого зелья не давать, Гарри еще не знал.

Рон, нахмуренный и злой почти настолько же, как Малфой, сидел за столом, пережевывая печенье. Рядом с ним сидела Джинни - миссис Уизли решила зачем-то взять дочь с собой. Гарри не протестовал - в этом состоянии протестовать он не мог вообще, несмотря на то, что Малфой напоил его антидотом.

Зато застав Гарри в таком состоянии, Сириус и думать забыл о доверительном разговоре. Сейчас он сидел на диване рядом с Гарри, осторожно завернув крестника в теплый плед и подсунув ему под голову подушку. Люпин, для которого сборище Уизли оказалось приятной неожиданностью, сидел во втором кресле, не спуская, впрочем, глаз с Гарри - на всякий случай. Все остальные же - Джеймс, миссис Уизли и Фред с Джорджем, одного из которых он на свое счастье и застал в гостиной, - собрались на кухне, где Джеймс подробно рассказывал происшествия последних месяцев. До Гарри иногда доносились отдельные слова, но он был слишком умиротворен, чтобы тревожиться по этому поводу.

Когда апатия и умиротворение, наконец, начали спадать, Джеймс уже сидел на ступеньках, негромко обсуждая с близнецами реакции разных зелий на разные заклинания, миссис Уизли расставляла на столе чашки и найденное - или предложенное Тибби - печенье в вазочках, а Малфой с той же мрачной миной помогал ей. Впрочем, Гарри подозревал, что мрачная мина теперь была вызвана довольным монологом миссис Уизли о том, «какой Драко, оказывается, милый мальчик». По крайней мере, и Рон, и сам Гарри время от времени с трудом сдерживали смешки…

Гром среди ясного неба прозвучал неожиданно. Малфой и Джеймс уставились на Гарри, Гарри уставился в окно. Уже темнело, но было довольно ясно…

Во второй раз отчетливо тряхнуло дверь из холла в гостиную. Люпин вытащил палочку, Сириус поднялся, видимо, желая загородить Гарри. Гарри тоже вскочил…

А потом начался хаос.

Дверь вынесло мощнейшим заклинанием - Гарри определил его как Бомбарда. Сразу за ним пролетел красный луч Ступефая, ударивший в Малфоя. Гарри показалось, что тот успел поставить щит - его снесло к стене, ударило виском об угол, но Малфой остался в сознании и успел отползти в сторону.

Следующий Ступефай ударил в миссис Уизли - Рон едва успел подхватить ее, став уязвимой мишенью, но, как ни странно, на него не обратили ни малейшего внимания.

Заклинания Люпина и Фреда пролетели как раз в том месте, где находилась только что фигура в темном плаще с капюшоном. Одновременно брошенное заклинание попало совсем рядом с Джеймсом, от резкого движения упал капюшон…

- Гермиона? - не удержался от вскрика Гарри, и увидел направленную на себя палочку.

- Crucio! - тонко, словно не своим голосом выкрикнула она. Гарри рухнул на пол и бросился за диван, с ужасом увидел промелькнувшую рядом другую - зеленую вспышку…

Неожиданная тишина в гостиной, которая только что была наполнена криками и шумом, заставила его опасливо выглянуть с другой стороны дивана…

Высокая фигура в черной, порванной местами мантии, застыла в дверном проеме. Джинни, похоже, единственная, кто не удивился при появлении Гермионы, беспомощно хватала ртом воздух. Люпин выбил у застывшей от удивления Гермионы палочку и обездвижил ее, осторожно подхватив заклинанием у самого пола и мягко опустив на ковер.