Significant Digits - Значащие цифры - Alexander D

Гарри уставился на Мельда с выражением благоговения, отвращения и боли на лице.

– Вы Герпий Злостный… который изобрёл заклинание Крестража? Который сражался с Ровеной Когтевран, Годриком Гриффиндором, Салазаром Слизерином и Хельгой Пуффендуй?

– Да. В этих людях было много добра или, если правильнее сказать, добрых намерений. Но даже тогда, в моей молодости, я смотрел дальше и видел больше, чем подобные им. Я понимал опасность магических артефактов, открытия путей в другие миры и привлечения их в наш собственный. Уже тогда меня мучил вопрос, почему никто не может понять урок атлантов, – Мельд с сожалением покачал головой. – О великой школе Хогвартс говорилось в пророчестве, воистину, только пророчество могло сплотить эту четверку, ибо что ещё, кроме великого триумфа или огромной опасности, было способно сделать это? Я попытался вмешаться. В интересы мира совсем не входил могучий оплот магического образования и исследований, и я хотел спасти всех нас, – мягко и без тени гордости сказал Мельд.

– Вы не справились и погибли, если верить истории, – сказал Волдеморт.

– Да. Но благодаря извесным предосторожностям я не исчез. И мои действия не остались незамеченными, – ответил Мельд. – Но это уже совсем другая история.

– Прекрасно, – усмехнулся Волдеморт, – Значит, ваша цель осталась прежней? Интересно, мистер Поттер всё ещё способен оценить иронию? Мистер Поттер? Вы там как, целы за этим контролирующим заклинанием?

– Это Прикосновение Леты, – подсказал Мельд, снова улыбаясь.

– Я читал о нём, – коротко бросил Волдеморт, – Так как, мистер Поттер, вы видите иронию?

– Да, Профессор, – сказал Гарри, снова закрывая глаза и обнимая руками живот. – Я здесь. И я понимаю иронию.

– И в чём же ирония? – полюбопытствовал Мельд.

– У нас с вами одна цель, возможно, даже одинаковые ценности, сэр, – сказал Гарри. – То есть, сейчас у меня единственная цель: служить вам как можно лучше, но раньше…

Мельд покачал головой и отмахнулся:

– Я понимаю, всё нормально. Вы пытаетесь сказать, что мы оба хотим спасти мир.

– И всё же, мистер Поттер, вы фундаментально не согласны. И это не вопрос истины и доказательств, не так ли? – спросил Волдеморт. – У вас одинаковая цель, но вы не согласны. И как же разрешилось это разногласие?

– Насильственно, – неохотно сказал Гарри, – В мой разум вторглись против моей воли.

Мельд с интересом переводил взгляд с Гарри на шкатулку и обратно.

– Я не понимаю подтекста в ваших словах, мистер Поттер, но я достаточно наблюдал за вашими приспешниками, чтобы понять, что вы не противник насильственных мер. В вашем подчинении есть люди, которые буквально всё своё время посвящают применению силы, стирая и заменяя воспоминания маглов.

– Используют когнитивный диссонанс в качестве оружия, – Гарри кивнул с ещё большей неохотой. – Но Профессор хочет преподать мне урок о власти, а не о морали.

– Понятно, – сказал Мельд. – Что ж, думаю, мы больше не можем тратить время. Довольно, – он поправил мантию и оглянулся по сторонам. – Вам не хватило духу покончить с этой угрозой – угрозой, которую вы по-прежнему зовёте «Профессор». Угрозой, которая смогла пробраться в ваше сердце и разум, даже находясь в заточении и будучи лишённой силы. Мир ничего не получит от жизни этого создания, но многое может потерять, – произнося это, Мельд не казался печальным, ликующим или безразличным. Скорее он излучал мирное спокойствие. – Вам есть что возразить, лорд Волдеморт?

– Вы примете доводы? – спокойно спросил Волдеморт.

– Я выслушаю всё, что вы пожелаете сказать, но я не передумаю, – сказал Мельд. – Простите. Вы слишком опасны, а ваша тюрьма слишком ненадёжна. Мои стремления не изменились со дня битвы в Алту-Алентежу, разрушенного мрамора Эштремоша, когда я повёл моего тараска и дементоров в великое сражение против четырёх титанов из пророчества. Ни гибель Ираклия Храброго в тот день, ни долгие годы после не изменили моей цели, к которой я стремился тысячами разных способов тысячи дней. Я не буду жесток и не стану давать вам ложной надежды. Ваша судьба определена, и она не изменится.

– Понятно, – сказал Волдеморт.

Волосы Гарри разметались, наполовину закрыв лицо. Несколько прядей прилипли к щеке, мокрой от слёз.

– Тогда позвольте сказать вот что, – проговорил Волдеморт со свинцовой серьёзностью. – Ещё не поздно.

Мельд улыбнулся, но ничего не сказал. Он слушал.

– Даже сейчас, – продолжал Волдеморт, – у вас есть возможность решить всё справедливо и мирно. Если вы снимете контроль с мистера Поттера и его маленьких друзей, он не станет мстить. Это поразительно и нелогично, но он будет хотеть работать с вами, вместе найти дорогу, ведущую вперёд. Он верит, что он герой, и считает, что герои всегда должны проявлять милосердие и искать ненасильственный путь. Его не беспокоит очевидное для нас с вами преимущество эффективности над милосердием.

К тому же, судя по всему, вы одержали лёгкую победу, и это должно вас насторожить. Мистер Поттер шагает по трупам тех, кто когда-то считал его болваном. И как тот, кто однажды ему противостоял, но был повержен и заперт в ловушке, уверяю, что ответные меры мистера Поттера абсолютно лишены злобы и от этого они по-настоящему жестоки. Его жестокость за гранью даже моего воображения, потому что исходит из извращённого милосердия… И если вам посчастливится выжить, вы даже не сможете его возненавидеть. Послушай моего совета, старик. Отрекись. Отступись. Отпусти.

Мельд помолчал, убеждаясь, что Волдеморт закончил.

– Не думаю, что в этом есть необходимость. – ответил он мягко. Казалось, его позабавила сама мысль. – Но я ценю вашу доброту. Почему бы вам просто не порадоваться мысли, что в своё время мальчишка уничтожит меня? Уверяю, он даже не думает о подобных планах, но почему вы проявляете такое великодушие?

Волдеморт рассмеялся. Это был холодный глумливый смех, выходящий за пределы возможностей озвучивающего его голоса. Всего миг он звучал точно как смех профессора Квиррелла: цинично и остроумно, беспощадно и язвительно. Человек, не испытывающий радости или любви, который нашёл утешение лишь в холодном честолюбии и власти. Наставник и монстр.

– Я искренне вас предупреждаю и предлагаю мирную альтернативу, – с триумфом заявил Волдеморт. – Если вы действительно не понимаете, что мои слова – самый серьёзный удар, что я могу вам нанести, то вы заслуживаете такой судьбы.

– Надеюсь, эта мысль вас утешит, – мягко ответил Мельд и повернулся к Гарри. – Пожалуйста, мистер Поттер, сделайте то, о чём мы говорили. Мир важнее сантиментов.

– Да, сэр, – выдавил Гарри. Они с Мельдом отошли и остановились у выхода из расширенного пространства по пути в узкий коридор с ловушками и защитными чарами.

Гарри вытащил из рукава