Дорога ярости. Как Джордж Миллер создавал культовую постапокалиптическую франшизу - Люк Бакмастер

С точки зрения кинематографа, по крайней мере теоретически, ничего не могло быть проще. Но на самом деле первый день Джорджа Миллера в качестве режиссера осложнялся тем, что никто не спросил разрешения на съемки в выбранном месте, не говоря уж о том, чтобы перекрыть шоссе, – а речь о крупной автостраде Джелонг в Мельбурне.

Второй ассистент режиссера «Безумного Макса» Джон «Хипс» Хипуэлл прибыл на место раньше остальных, незадолго до того, как стрелки часов показали семь утра. Первая мысль, которая пришла ему в голову, была: «Где все собираются парковаться?» Автофургон для гримеров и костюмеров был уже в пути. Следом ехали тягач, машина с электрооборудованием, машина наблюдения, машина кейтеринга (питания), машина декораторов и машины, перевозящие других членов команды. На эстакаде не было специально отведенного места для парковки; не было даже места, где можно просто остановиться.

Через несколько минут к Хипуэллу пришло ужасающее осознание: именно ему предстоит выяснить и урегулировать все – в этом состояла его работа, по крайней мере, в глазах его коллег, которые едва ли обрадуются возникшей проблеме. Это, конечно, было несправедливо по отношению к Хипуэллу, поскольку о таком его никто не предупредил, даже первый помощник режиссера Ян Годдард, которому подчиняется второй. Тем не менее съемочная группа вот-вот должна была появиться, и им наверняка захотелось бы получить ответы.

«Люди начали прибывать и спрашивать: "Джон, где нам припарковаться? Джон, что нам делать? Джон, что, черт возьми, происходит?" Поскольку шоссе проходило по эстакаде, чтобы припарковать машины, нужно было проехать дальше, а затем вернуться назад, – вспоминает Хипуэлл. – Но как потом доставить всю съемочную группу, камеру и все остальное оборудование обратно на эстакаду? У меня действительно не было ответов. Все говорили: "Какого хрена?" Первая минута на съемочной площадке обернулась кошмаром с логистикой. Абсолютным кошмаром. Кроме того, мы находились на автостраде».

Это была не первая неловкая ситуация, в которую попал Хипуэлл во время съемок «Безумного Макса». Когда самопровозглашенный «рокер среди кучи хиппи» узнал, что в Мельбурне идет работа над боевиком, он пронюхал, где находятся Джордж Миллер и Байрон Кеннеди, и отправился на встречу с ними.

Хипуэлл вошел в здание, где в ожидании толпилась горстка других парней примерно его возраста. Он предположил, что они пришли туда по той же причине, что и он: чтобы получить работу в команде.

Когда настало время собеседования, нервный Хипуэлл начал ерзать на своем месте за столом напротив Миллера и Кеннеди. Те задали ему ряд вопросов, которые показались Хипуэллу несколько несущественными, почти странными. «Где вы выросли?», «Чем вы увлекаетесь?» Соискатель рассказывал о том, как он учился в киношколе и зарабатывал на жизнь, убираясь на станции техобслуживания. А еще ему нравились быстрые машины, он был немного «бензиноголовым» и всегда хотел работать над боевиками. Во время разговора с потенциальными работодателями у него крутилась одна мысль: «Это довольно необычное собеседование». Все стало еще более странным, когда ни с того ни с сего Миллер вдруг объявил: «Все это круто, Джон, но мы думаем, что вы слишком лысый».

«Что?» – отпрянул ошеломленный Хипуэлл. Режиссер продолжил:

«Не поймите меня неправильно, Джон, мы считаем вас потрясающим кандидатом. Действительно так думаем. У вас есть все задатки. Вы настоящий автофанат. Вы рассказали нам все об учебе в киношколе. Но вы не подходите на роль Макса. Мы полагаем, что у персонажа должно быть немного больше волос».

Как выяснилось, Хипуэлл приехал не в тот день. Пока он думал, что проходит странное и необычное собеседование, создатели фильма считали, что проводят встречу с потенциальным исполнителем главной роли.

«Я сказал: “Нет-нет-нет, я здесь, потому что хочу стать первым помощником режиссера”, – вспоминает Хипуэлл. – Джордж сказал: "О, отлично, приятель". Он был очень вежлив. Мы все засмеялись. Джордж сказал: "Приятно было познакомиться, но сегодня мы больше говорим о кастинге". Только спустя годы я понял, что, черт возьми, мог бы сыграть Макса. Если бы у Макса была бритая голова или просто меньше волос, моя жизнь могла бы сложиться совсем иначе».

На эстакаде кризис с парковкой разрешился настолько удачно, насколько было возможно, – то есть не очень. Автомобили парковались далеко внизу по шоссе, поэтому команде пришлось тащить тяжелое оборудование на эстакаду, ворча и стеная по дороге, вдыхая выхлопные газы и едва не попадая под колеса проносящихся мимо автомобилей. Большинство сотрудников были наняты Байроном Кеннеди в Crawford Productions, известной производственной компании из Мельбурна и Сиднея, которая создала ряд популярных австралийских телешоу в 1960-х и 1970-х годах.

Одним из них был Линдси Фут, сотрудник Crawford, нанятый Кеннеди в качестве гафера «Безумного Макса». Гафер – это специалист по свету, возглавляющий отдел освещения. В случае с малобюджетным «Безумным Максом» им как раз был Фут. Гаферы работают в тесном контакте с операторами, чтобы обеспечить правильное количество света, попадающего в кадр. Это высокотехничное ремесло, которое обычно включает в себя установку оборудования, гелевых фильтров и ламп.

Телевизионное производство зачастую идет гораздо быстрее, чем кинопроизводство, особенно в таком высокоорганизованном месте, как Crawford, где все расписано по минутам. Съемочная группа знала, что должна работать оперативно и эффективно, и ожидала того же от своих (как правило, очень опытных) начальников. Как рассказывает Фут:

«С этими парнями не было никакой возни и никакого дерьма. Люди из Crawford были специально подготовлены. Они не привыкли к подобным вещам, к такой путанице. Для нас это было просто неприемлемо с первого дня съемок “Безумного Макса”. Сразу стало понятно, что дело ведется не очень профессионально, и лучше не становилось».

На фоне всей этой суматохи, проносившихся автомобилей и воплей коллег, ранним мельбурнским утром Джордж Миллер пытался успокоить нервы, осматривая площадку и решая, где расположить камеру. В конце концов, все необходимые элементы были на месте. Борясь с неразберихой, царившей вокруг, художник-постановщик Джон Доудинг судорожно прикреплял к перилам моста желтую (одолженную) телефонную будку.

«У меня не было времени закрепить ее на перилах, потому что все происходило под оры: "Быстро, быстро, быстро, нам нужно снимать", – вспоминает Доудинг. – Так что пришлось оставить будку болтающейся».

Миллер и съемочная группа, включая оператора Дэвида Эггби, звукооператоров и осветителей, были готовы приступить к съемкам. Тим Барнс, единственный актер в этой сцене, стоял на месте и ждал сигнала. В этот момент Миллер поворачивается лицом к Джону Хипуэллу и кричит: «Мы можем сейчас остановить дорожное движение, Джон?»

«Мы можем остановить… что?» Раздосадованный Хипуэлл, который и так считал несправедливым, что его обвиняют