Расходный материал - Олег Орлов

…В общем, хорошо посидели, как и положено, так что утро у Берсенева началось в тринадцать. Но зато комната вела себя прилично, и шкаф не дрался, жить можно. Не спеша сделал гимнастику, приготовил себе обедо-завтрак и пешком поплелся в училищный спортзал. Ближе к вечеру в тренажерку заглянул номинальный начальник, поинтересовался, как насчет побыть ответственным в воскресенье.

Да какие вопросы, конечно, побудет, но, чуть подумав, вопрос все же нашел. Как сделать пропуск на транспорт? По словам Сергеича, проблема выеденного яйца не стоит, в понедельник познакомит его с комендантом, две бумажки, подпись Менга, и можно ставить чудо техники за бассейном.

Таврополь, день до Столкновения

Утром воскресенья Игорю пришлось расплатиться за разгульную неделю. Подъем у курсантов ранний, а по собственному опыту он прекрасно помнил: лучше прийти пораньше, дабы у молодежи не возникало дурных мыслей. А в преддверии переезда в общагу оные обязательно возникнут. Гимнастика, завтрак, затянулся в камуфляж, послал воздушный поцелуй сонной Насте. Подъезд, мотоцикл, ручку газа на себя, пять минут – и ворота родной бурсы.

Дверь в казарму долго не открывалась, понятно, на тумбочке никого, народ уже спит и видит себя на воле. Все правильно, одному начальнику курса сложно совладать с такой бандой, из пиджака помощник аховый. Счастье парень толковый, но интересы офицера ему до одного места, по большому счету он банальный главарь уличной компании. Училище не армия, отношения начальник – подчиненный здесь изначально более либеральные. Правильно это или нет, сложно судить, по крайней мере, система работает и, как показала жизнь, производит на свет более-менее адекватных офицеров. Для мирного времени!

Открывший дверь дневальный набрал воздуха в грудь, намереваясь громким докладом сообщить всем заинтересованным лицам о факте прибытия начальства. Капитан выбросил вперед руку, двумя пальцами зафиксировал подбородок дневального – шуметь до подъема нельзя. Где дежурный?

– В комнате досуга.

– Прекрасно, а сейчас марш на тумбочку!

Что ж, вот она, комната досуга, два шага от входа. В ней расхристанный дежурный развалился в кресле и тихо похрапывал. В дальнем углу четыре товарища сидели за столом, на котором лежали чистый лист и карандаш, сами товарищи заметно нервничали. Подошел, перевернул лист, так и есть, пулька.

– Дежурный! – рявкнул Берсенев, от чего спящий младший сержант подскочил и уставился бешеными глазами. – Заправься, и ко мне. Раз товарищам не спится, гони их на уборку территории, а рискового парня, сыгравшего «паровозный мизер», озадачь интересной работой по уборке туалета. Должен же он расплатиться за свои пять взяток!

Ага, трое ухмыльнулись, один покраснел, понятно, кто сыграл этот мизер. Молодежь совсем расслабилась, просто страх потеряла, проморгала офицера, лохи. Кто им на смену идет? Ужас!

– Пошли, – бросил капитан дежурному, – посмотрим, что у тебя, и строевую записку захвати.

При упоминании строевой записки дежурный дернулся: понятно, прознали, что начальника курса сегодня не будет, и кто-то решил ночевать у милой. Хорошо, если у милой, плохо, если в обезьяннике. Прошелся по рядам, считая спящих по головам, на двух койках товарищи курсанты спали, закутавшись в одеяло с головой, наверное, по причине летней жары. Подошел полюбопытствовать, так и есть, под одеялом шмотье скомканное, призванное имитировать фигуру спящего человека. Зимой, когда в казарме холодно, и весь народ спит, накрывшись шинелями, такая маскировка прокатывает, но не летом же, совсем стыд потеряли. Трудно, что ли, приписать пару лишних человек в наряд, вероятность нарваться на дотошного проверяющего крайне мала, зато такого палева не будет, а строевую записку переправить перед прибытием собственного командования – все равно ведь карандашом заполняется.

– Так, семь в увольнении, четыре картежника, ты и дневальный. Где еще два? Только не говори, что они спрятались в тех ворохах шмотья, а я просто не нашел, – съязвил Игорь. Дежурный стоял и глядел на носки капитанских ботинок. – Товарищ младший сержант, вы слышали вопрос?

– Да, – проблеял дежурный.

– Вам понятен вопрос?

– Да.

– Ну так отвечайте.

– Местонахождение отсутствующих мне неизвестно, – выпалил собравшийся с духом дежурный.

– Молодца, правильный ответ. Действительно, по здравом рассуждении, откуда ты можешь знать, где они находятся. Под боком у девки или в канаве с перерезанной глоткой. Пошли, продолжим.

Запомнив номера кроватей, Берсенев похромал дальше, потом по номерам посмотрит фамилии. У окна под полом должен быть тайник, по крайней мере, в бытность его курсантом он находился именно там. Старшины на курсе нет, поэтому Сергеич может о нем не знать. Начальник курса такими мелочами не занимается, других геморроев хватает. Да и сам он ракетчик, всю службу в смену отходил, чем дышит живой солдат и как с этим бороться, знать не знает, а курсантские уловки успел благополучно забыть. Курсовой офицер-пиджак, наверное, и не догадывается, что под полом можно хранить много интересного из того, что в тумбочку не положишь. На Счастье в таком вопросе надежды нет, он сам заинтересован в таких схронах.

Капитан добрался до предполагаемого тайника, осмотрелся, все точно, вот и он. Щели в паркете хорошо видны.

– Доставай, – бросил дежурному.

– Что доставать? – включил дурачка курсант.

– Я ни фига не Нострадамус, откуда знаю, что вы туда напихали! – Игорь постучал костылем по паркету над схроном.

– Не понимаю, товарищ ка… – Он не договорил, Берсенев ловко ударил обрезиненным концом костыля в угол люка, от удара тот подпрыгнул и застыл перекошенным. Дежурный с вытянутой мордой встал на четвереньки и принялся доставать на свет содержимое нычки.

Две банки сгущенки, мультитул, кипятильник, два бульбулятора, несколько мужских журналов разной степени засаленности и прочий мусор, который курсантам запрещается под страхом смертной казни. Идиотизм? С позиции его не слишком большого опыта военной службы – он самый. Пацанам девятнадцать лет, они сидят в казарме, многие безвылазно, а им нельзя журнальчик с девками полистать, они что, бесполые? У каждого мобильник, порнухи можно хоть обсмотреться. Кто мешает поставить в комнате отдыха чайник, все равно в казармах чай пили и пить будут, этого не искоренить, зато народ прекратит пользоваться пожароопасными кипятильниками и бульбуляторами. Та же жрачка, что они прятали под полом, ну почему не выделить специальное место, чтобы крыс не разводить? Из года в год крыс приходится отлавливать заново, тех, которые попались живьем, сжигать, и примерно на год можно о грызунах забыть. Дело несложное, но сколько они перед тем успевают перепортить имущества!

Дежурный закончил изъятие имущества и честными глазами посмотрел на Берсенева. Очень странно, что нет ничего действительно криминального. И дежурный не выдержал взгляда, занервничал, глазки заметались. Понятно, значит, то, из-за чего он затеял утренний шмон, имеет место быть.

– Товарищ младший сержант, вы не видите, я калека, мне трудно нагибаться. Потому, если вы меня вынудите это сделать, это будет статья. Если устав читали, то, наверное, уже догадались чья! – Опа, это он удачно зашел, курсантика аж передернуло, похоже, там не просто пара бутылок с водкой, как в его время, а действительно криминал.

Бутылок оказалось три. Початая пачка «Беломора» и пара спичечных коробков, завернутых в полиэтилен. Берсенев мысленно выругался: похоже, действительно статья. Жестом показал дежурному развернуть пакет, взять один из коробков и открыть. ОНО! Во втором то же самое, но наполовину меньше. Нет, понятно, чудесная трава испокон веков растет за забором. И к пятнадцати годам на Таврополье и Кубани не остается ребенка, не попробовавшего ее хоть раз. Но в казарму ее зачем приносить? Особенно, если ты знаешь, какая скотина особист. Предыдущий контрразведчик, поймавший двух молодых идиотов за исследованием глубин собственного сознания, снял брючной ремень и переключил внимание исследователей с головы на пятую точку. Примерно на неделю – рука у него была крепкая, бил умело. И нормально, оба успешно закончили, один даже с красным дипломом, сейчас вон диссертацию пишет. А этот посадит полкурса?

Люк следующего тайника оказался намертво прикручен саморезами с высверленным шлицем. Нормально, сразу видно, старшина предыдущего курса работал, а не просто штаны в каптерке просиживал. Схрон в спортгородке, как и в его время, имел маскировку в виде сложенных на него блинов. Здесь дежурному пришлось заняться физподготовкой, дабы открыть доступ к люку. К облегчению капитана, он оказался также надежно прикручен. Оставалось последнее место, о котором Берсенев точно знал и куда можно было спрятать черта лысого. Шкаф с пожарным гидрантом на лестничной клетке запасного выхода. Потребовал у дежурного предъявить печать и утвердился в своих худших предположениях. Дверь запасного выхода была опечатана печатью дежурного – большая ошибка, дающая личному составу неограниченный доступ к практически неконтролируемому месту казармы.