В Зоне опять шел дождь… - Сергей Якушев

— Впереди обрыв путей, ты и сотни метров не проедешь!

Угрюмый скрипнул зубами, но послушался. Привычка доверять словам ведущего никуда не ушла.

Лязг метала впереди заставил беглецов остановиться. В свете фонарей мелькнули огромные и непропорциональные фигуры, внешне напоминающие человеческие. Это были сталкеры группировки «Монолит», облаченные в экзоскелеты. «Не успели…Черт, они обошли нас!…»

— Ты не уйдешь от своей судьбы, сталкер! — проревел Григорьев, — А мы возродим мощь детей Зоны, награжденных ее благословением! Мы восстанем из радиоактивного пепла, и все склонятся перед нами. И ты станешь одним из нас! Или умрешь!

— Всегда есть другой путь! — выкрикнул Алексеев.

Не теряя времени, Одиночка погасил свой фонарь и нажал на курок «Грозы». Длинная — весь рожок — очередь, изорвала пыльный воздух. И заплясала искрами на броне «монолитовцев». Заревели ответные выстрелы. Коротко ойкнул и повалился на пол Угрюмый. Спартанец, сорвал опротивевший и бесполезный теперь противогаз и отстреливался, укрываясь за кучей шпал. Он видел как замер товарищ, но не мог добраться до него. Еще несколько минут Одиночка и Спартанец короткими очередями настойчиво отстреливали каждого, кто пытался приблизиться к сталкерам, а затем потолок лопнул еще в двух местах и в тоннель полетели дымовые гранаты. Раздались негромкие хлопки выстрелов из бесшумного оружия и в дыму возникли военные сталкеры, в тяжелых доспехах бронекостюмов и с «Валами» в руках.

Не теряя времени, Леонид подскочил к Угрюмому, но тяжелый удар прикладом отбросил его назад. Спартанец выронил автомат, и согнулся от боли, но упрямо пополз к раненому.

— Достаточно, — проговорил Одиночка и, отметив, что «монолитовцев» больше не видно, положил на пол перед собой пустую «Грозу». Заметив, что военный сталкер снова заносит автомат, чтобы огреть новичка, отрывисто выкрикнул:

— Хватит, я сказал! Оставьте, пацана…

Странно, но его послушались. Леонид вцепился в снаряжение Угрюмого. Распахнутые глаза, заострившиеся черты… Поздно, слишком поздно…

Парень поднял глаза на военных и с ненавистью посмотрел на них. Одинаковые безликие доспехи и отсутствующая душа. Леонид провел ладонью по лицу Саши, опуская его веки, и зажмурился сам, что бы удержать подкатившие к горлу слезы.

— Ваша взяла, парни. Только отмычку оставьте… Молодой он еще, — Одиночка легко поднялся и подошел к одному из еще шевелящихся «монолитовцев». Снял с него шлем и удовлетворенно хмыкнул, узнав Григорьева.

— Уцелел-таки, тварь, — достал пистолет и коротко выстрелил в упор. «Монолитовец» вздрогнул в последний раз и затих, — Ты и своих братьев-фанатиков предал, — проговорил сталкер, — И свой Монолит. Зона оставила тебя в живых, дала тебе шанс, но ты предал даже ее, — Сталкер отбросил в сторону пистолет, а затем повернулся к Леониду, снимая с себя баллоны снаряжения:

— Я сейчас уйду с этими ребятами. Сам. Не нужно меня больше искать. А Сашку похорони по-человечески. И наемника, если тело вдруг найдешь. По тоннелю выйдешь к Янтарю, к научникам. Оттуда, если не будешь глупить, сможешь быстро вернуться на Росток. Вот тебе, — он протянул узкую флешку, и свое снаряжение. — Если Саша залез в долги, а наверняка залез, я-то его знаю, расплатись по счетам. И, удачи тебе, сталкер…

— Я знаю, это не военные, — проговорил Леонид, — Кто они, Одиночка?

— Темные, — отозвался сталкер, — Наемник выполнил свой контракт.

— Он навел их? Но они не помогают простым бродягам, — поднялся Спартанец, — Как же… Значит и ты?… Ты тоже?…

— Я тоже отмечен Зоной, — кивнул Одиночка, — Пришло время отдавать долги. Ну, Черный сталкер позволит — свидимся еще…

Темные вывели Одиночку наружу, а Леонид Спартанец еще почти час оставался на месте, не решаясь ни сдвинуться с места, ни даже проверить подарок Одиночки.

Он просто сидел на бетонном полу тоннеля и держал на коленях голову погибшего товарища.

Затем поднялся и выволок тело Угрюмого через проделанные Темными дыры в потолке. Работая ножом, вырыл могилу и уложил закутанное в спальник тело. Постоял минуту и, следуя заветам одиночек, облил тело бензином из маленькой фляжки — кострового НЗ. Чиркнул зажигалкой Угрюмого и зажег ветку.

— Удачной охоты, сталкер, — повторил он слова Одиночки и поднес к телу огонь.

За все время в Зоне Саша старался разузнать о прошлом Одиночки, понять, кем он был до прихода в Зону, но важнее оказалось то, кем он здесь стал. «Наверное, так будет лучше, — подумал Леонид, наблюдая, как пламя пожирает тело его друга, — пусть он ищет, ищет всегда, ведь в этом весь смысл существования сталкера-одиночки. Искать…». И он, Леонид Спартанец, тоже будет искать. Он выберется из туннелей и доберется до Ростка. Расплатится за долги Саши. И станет матерым сталкером, ведь его учителя, наверное, лучшие бродяги Зоны. Верные слову и своей судьбе…

… В Зоне опять шел дождь. Так бывало достаточно часто — после второй катастрофы здесь воцарилась Вечная осень, с ее промозглыми туманами, противными дождями, низкой облачностью и безнадегой. Говорят, на Большой земле все это становится причиной многих самоубийств — после летнего буйства красок осенние пейзажи наводят жуткую депрессию. Но только не в Зоне. Здесь не бывает суицида. И так слишком много смертей…

 Часть 3. Выбор 

Любой бродяга хоть раз пересекший Зону с юга на север непременно не согласится с утверждением, что удачи нет. Даже, наоборот, с пеной у рта начнет утверждать обратное. И никакие доказательства тут не помогут. В качестве аргументов подвыпившие мужики начнут в сотый раз пересказывать историю о том, как их спасал «Вечный сталкер», ежедневные сообщение о смерти которого становились добрым знаком, о вовремя заевшем оружии, не давшем во тьме застрелить товарища, о монстрах, которые вместо того чтобы атаковать сталкера начинали неистово жрать друг друга… Да еще много о чем. Легенды сменяют друг друга, и чем больше пустых бутылок скапливается под столом, тем красочнее и фантастичнее они становятся.

И все потому, что удача для сталкера понятие вполне ощутимое и явственное. Вот только недолговечное. И каждый раз Зона берет свое.

Бар «100 рентген» слышал множество и не таких историй. Немногословный Бармен всегда нальет усталому путнику прозрачной и послушает яркий или, наоборот, блеклый рассказ о сталкерских буднях…

…— Сегодня всем пиво за мой счет!!! — с хриплым кашлем в бар ввалился Жора Каптер — бывалый бродяга, обняв за шею своего второго номера одной рукой и махая туго набитым рюкзаком в другой. Следом заходили отмычки нынешнего фаворита Зоны — на лицах смесь гордости и усталости.

Один, два, три, — подсчитал отмычек Бармен. Так и есть, все вернулись во здравии и не с пустыми руками.

Вернувшиеся с рейда заняли столик в центре бара и громко принялись обсуждать эпизоды минувшего похода. Похоже, принять за успех они успели и до прибытия в бар.

— Ну, что нового, Бармен? — повернувшись к стойке, заговорил Жора, — Черт, неделю здесь не был, с прошлого Выброса…

— А все также, — отозвался Бармен, — «Долг» и «Свобода» грызутся из-за пары кустов на границе Милитари, на Арене новый чемпион — Виктор Седой, а у меня пара новых стволов.

— Кто еще с урожаем вернулся?

— Рябой, с утра отметился — крепко подратый и полупустой, вон Эдик отмечает, ну и Спартанец вчера к вечеру прибыл, — кивнул Бармен и с удовлетворением отметил, как дернулась щека Каптера. Эти двое друг друга не терпят уже давно. Года два. Хотя, говорят, начинали Зону топтать вместе. И что за кошка между ними пробежала?

— Ну, спасибо, — вмиг изменился Жора и хмуро повернулся ко второму номеру:

— Кончай трепаться, Сигара. Давай выпьем за удачу. Мама-Зона не подвела…

Пятеро сталкеров подняли свои стаканы, но выпить так и не успели. В бар зашел еще один. Потертая «Заря», два клинка за спиной и пистолет на бедре. Оружие в баре не возбранялось, поскольку бойцы «Долга», а еще раньше наемники Бармена всегда успевали замять любой нарастающий конфликт, но сейчас многие явно пожалели об отсутствующем запрете. В воздухе повисло напряжение, в руке Каптера вздрогнул стакан.

Однако вошедший, видимо уже достиг желаемого результата, и коротко кивнув Бармену снова вышел.

Жора мрачно швырнул стакан в угол и погрузился в раздумья, скрестив руки на груди.

— Да ладно тебе, Каптер, — попытался утешить лидера Сигара, — давай выпьем.

— Пошел вон, — коротко отозвался ведущий.

Один из ветеранов — Серж Экзотик негромко проговорил Бармену:

— Ставлю штуку, что завтра будет драка.

— Скорее в Зоне вишня расцветет, — ухмыльнулся Бармен, — утром Спартан в рейд уходит…

В принципе, Леньке Спартанцу было наплевать на бывшего приятеля, вместе с которым они месяц работали тральщиками на Сидоровича на Кордоне. За два года в Зоне он научился проще относиться к таким вещам, как мелочность и зависть. Ну да, Жоре не так повезло, и он еще полгода топал отмычкой с какими-то опытными сталкерами в какие-то малозначительные рейды, прежде чем выбился в люди — начал ходить за артефактами самостоятельно, завел себе напарника и сам уже нанимал молодняк. Ему не слишком доверяли перекупщики и главы кланов, но упорство на многое способно — в конце концов, появились и некий авторитет, и уважение ветеранов.