Последняя битва (СИ) - Саган Илья

— А что это на тебе? — поинтересовался я, ткнув пальцем в его странную одежду.

— Мама сшила. От других жертв осталось.

Упс. Лучше бы не спрашивал.

Серега, видя, что я завожу знакомство с аборигеном, придвинулся ко мне и подмигнул пацану.

— Здорово, я Серый.

— Тебя, наверное, первым принесут в жертву, — задумчиво взглянув на него, выдал Лугдес. — Или вон ее, — он ткнул пальцем в Марусю.

Мне захотелось прибить маленькую сволочь, но Серега и ухом не повел. Сев на корточки перед орчонком, он поинтересовался:

— А зачем?

— Чтобы Кадис Древорукий защищал. Иначе нас сожрут Живые.

— А может, наоборот? — раздался Марусин голос. — Они вас едят в отместку за то, что вы приносите в жертву странников?

Она стояла за моей спиной и насмешливо смотрела на мальчика. Тот даже рот приоткрыл от удивления — такая мысль явно не приходила ему в голову. Он замер, обдумывая услышанное, и в этот момент к клетке подошла пара зеленых человечков. Каждый из них держал в руке по маленькой плошке, казавшейся им, наверное, здоровенной бадьей.

— Еда, — сказал один, ставя миски на пол и с опаской просовывая их между прутьев.

О, здесь еще и кормят? Ну здорово, олл инклюзив, блин. Но пожрать и в самом деле надо. Я придвинул к себе плошку, и меня слегка передернуло. Ее наполняла вязкая шевелящаяся каша, в которой явственно выделались отдельные жучки.

— Ешьте, — радостно сказал Лугдес. — Я сам попросил для вас готопов с фермы. Они очень вкусные!

Но Маруся, наплевав на законы вежливости, с отвращением фыркнула.

— Лучше с голоду подохнуть, чем есть такую гадость.

— Почему? — искренне изумился мальчишка. — Это самая лучшая еда! Готопы так хрустят! А когда отрываешь лапки — они все равно дергаются. И еще после них зрение обостряется.

— А мышей в меню случайно нет? — влез Диоген.

— Видишь ли, — перебил я, сердито покосившись на филина. — Странники не едят насекомых. Может, у вас есть какие-нибудь фрукты или овощи?

Мясо просить я поостерегся, неизвестно, какое они притащат.

Лугдес задумчиво почесал сразу оба уха, еще не успевшие обрасти густой жесткой шерстью.

— Ладно, поищу, — его мордочка приняла хитрющее выражение. — А вы мне за это о своем мире расскажете.

— Зачем тебе это?

— Я сын Великого Мугду, и после его смерти буду отвечать за племя, — мальчишка гордо выпятил грудь. — Хочу найти другую землю для своего народа, чтобы все мы жили лучше.

Я с удивлением уставился на мелкого. Надо же, кто бы мог подумать, что в его душе таятся такие желания.

— Хорошо, расскажем. Только один вопрос — как твой народ называется?

— Флогероны! — уверенно ответил он.

Значит, это все-таки сородичи Элмера. Но почему такие крошечные?

Тем временем мальчик протянул руку, чтобы забрать миски, но Диоген возразил:

— Оставь. Оставь, говорю. Пригодятся. Я не странник, мне жуки вполне подойдут.

Во взгляде, который Лугдес бросил на филина, сквозило настоящее уважение. Мальчишка довольно кивнул и убежал.

— Что скажете? — тихо спросил Серый, когда мы остались одни. — Есть мысли, как отсюда свалить?

— Пока нет, — ответил я за всех.

Идей действительно не было. Можно, конечно, попробовать запудрить мозги Лугдесу, пообещать отвезти в другие края, найти новую землю для его племени. Допустим, поможет он нам выбраться на поверхность, а дальше что? Выживать, как Карачун — кинуть мальчишку на съедение цветам? Нет уж, я себя не на помойке нашел, чтобы так поступать.

— Фу-ух, — послышался за спиной громкое пыхтение. — Вот, держите.

Я обернулся — мелкий подтащил к решетке тележку, нагруженную уже знакомыми нам желтыми плодами вперемешку с узорными листьями.

— Только она через решетку не пролезет, — объяснил Лугдес, демонстративно стукнув тележкой о клеть. — Так что доставайте сами.

Я просунул между прутьями руку и передал еду Марусе и Сереге.

— Это больца, — мальчишка ткнул пальцем в листья. — Если их есть вместе с булами, — он показал на плоды, — то затянутся все раны и полностью восстановится бодрость.

Маруся первой рискнула попробовать.

— Ммм… И правда вкусно! — воскликнула она, надкусив «айву».

— Ну я же говорил! — обрадовался Лугдес. — Рассказывайте про свою землю!

Мне было уже не до него. Не знаю почему, но все мое внимание захватили загадочные листья, По форме они напоминали детскую аппликацию елки с черной окантовкой — странные и в то же время знакомые. Больца, больца… Перед мысленным взором встала библиотека в Монастыре Небесной Гармонии и валяющийся на полу томик с изображением такого же растения под названием «Необычные свойства больциниума».

Так это и есть тот самый больциниум? Охренеть! Совершенно забыв об орчонке — или как правильно сказать, флогерончонке? — я повернулся к друзьям и сбивчиво поведал о своем открытии.

— Ты хочешь сказать… — сообразил Серый. — Получается, что мы…

— Угу, — подтвердил я.

— Твою ж мать! — выругался он и со всей дури саданул кулаком по стене.

— О чем это вы? — нахмурилась Маруся.

Конечно, ее же не было с нами, когда мы допрашивали Хвата.

— Это значит, что мы не на Риалоне, — мрачно пояснил я. — Это остров Флогин, нам про него рассказывали Верлим и Раная. Помнится, она выразилась в том духе, что сюда боятся соваться даже самые отчаянные авантюристы. Растения, пожирающие всех и вся, и так далее. Больциниум растет только здесь, так что ошибки быть не может.

Знание мира: +1. Текущее значение: 87.

— Да-а, — протянул Серега. — Вот попали, а? Кстати, могли бы и раньше догадаться, раз уж своими глазами видели эти долбаные цветы.

Верно, могли бы. Но не доперли. Впрочем, это ничего не изменило бы.

Получается, предки Элмера жили именно здесь, на Флогине. Теперь понятно, почему они — флогероны.

— Хотите сказать, мы в ловушке? — растерянно спросила Маруся.

— Если только Вальтер нас отыщет…

— Не отыщет. Вернувшихся здесь нет, и помощи ждать неоткуда. Остров необитаем, не считая этих, — я кивнул на маленьких пещерных жителей.

И тут вспомнил про Лугдеса. Покосился на него и с удивлением увидел, как Диоген, опустившись на землю, что-то тихо говорит мальчику, а тот слушает, открыв рот. Оказалось, филин, привирая и приукрашивая, рассказывает о Треглаве.

— Только имей в виду, — самозабвенно заливал он, — без моей помощи ни тебе, ни кому другому до волшебного острова Синеус не добраться. Так что вы должны меня холить и лелеять.

Да уж, мой Диогеша нигде не пропадет.

Мы с Серегой стояли, задумчиво глядя друг на друга, и машинально грызли желтые плоды. Сытость повышалась, но сейчас это волновало меня меньше всего.

Краем глаза я увидел, что возле груды нашего шмота наметилось оживление. Шагнул к решетке и понял — флогероны роются в сумках. Почему-то оружие их совершенно не заинтересовало, а вот содержимое инвентаря — очень даже. Они по пояс ныряли в суму и доставали пузырьки с зельями, фрукты, добытые в боях артефакты. Каждый новый предмет сопровождался радостным воем.

Блин, там же книга Призыва! Сейчас сопрут, и ищи-свищи. А то и вовсе на растопку пустят, с них станется. Ну почему я не попробовал наверху, в пещере, пробудить Нариэля? Эх…

Вдруг человечки дружно ахнули, и повисла тишина. Вглядевшись, я сообразил: один из них обнимает толстую палку размером с него самого. Жезл Единения! Лугдес вскочил и побежал к ним.

Дальше я уже мало что понимал. Лилипуты засуетились, что-то говоря друг другу, некоторые бросились вглубь пещеры и минут через пять вернулись, почтительно ведя под руки одетого в белую шкуру старика, морщинистого и седого. Он медленно подошел к груде наших вещей, моргая подслеповатыми глазами, дотронулся до жезла. И вдруг заплакал.

Пещерные жители упали на колени, стали прикладываться к артефакту лбом, что-то залопотали.

— Кадис! Кадис! — доносилось до меня.

Сомнений не было — они узнали святыню, сделанную Кадисом Древоруким. Как бы этим воспользоваться? Внушить им, что нельзя убивать тех, кто принес жезл, иначе всех ждет страшная кара, и бла-бла? Не очень изящно, конечно, но на крайняк сойдет.