Айдол-ян. Часть 3 - Андрей Геннадьевич Кощиенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А у вас они есть, ЧжуВон-оппа? — иронично интересуюсь я, имея в виду эти самые «связи».
— Конечно, — уверенно отвечает мне он. — У моей семьи очень большие связи.
— Ну так пусть тогда ваша будущая участница вашего агентства исполнит со сцены сингл — «Связи», — предлагаю я и язвительно добавляю. — Успех будет потрясающим!
ЧжуВон некоторое время молчит в трубку.
— Похоже, ты не осознала всех плюсов предложения, которое можно получить в жизни только раз, — наконец, с сожалением в голосе произносит он. — Наверное, причина этому — удар по голове…
— Да, господин ЧжуВон, — всё так же, с иронией интересуюсь я. — А почему в вашей части, в музее, миномёт и мины безопасно не приварены к полу?
— Смотрю, приличные манеры от тебя ещё дальше, чем были, — с сожалением в голосе отвечает ЧжуВон на мой вопрос.
— Не, ну действительно? — продолжаю я прикалываться дальше. — Я слышала, что нормальный музей способен выдержать «попадание» в него класса школьников в течении минимум получаса. А твой музей развалился после десяти минут «попадания» в него всего лишь группы изнурённых диетой айдолов-пенсионерок. Хлипкий какой-то музей в морской пехоте…
— Вместе с ними в него попала ты, — объясняет причину столь быстрого «развала» ЧжуВон и с угрозой в голосе обещает. — Я тебе потом всё объясню, про прочность.
— Аж прямо вся дрожу от нетерпения, — сообщаю я.
ЧжуВон выдыхает в трубку. Снова пауза.
— Если у тебя всё, то тогда — пока, — довольно говорю я. — Лягу лежать дальше. У меня голова болит.
— Подожди! — останавливает меня ЧжуВон. — Я ещё не всё сказал, что хотел. Ты можешь адекватно воспринимать человеческую речь?
— Всегда, — уверенно отвечаю я.
— Такое дело. У моей хальмони скоро день рождения. Я хочу заказать тебе, написать для неё песню…
Пфф… — изумлённо выдыхаю я и думаю. — Когда? Он чё, обалдел, что ли? Тут в долгах весь, как в шелках и ему ещё, что-то напиши! Словно я рог изобилия, а не утомлённый солнцем и прибитый упавшим на него миномётом, странник… Что я могу написать в таком состоянии? Да ничего! Вот что можно написать в таком состоянии?? Хм… а ведь… да! Точно! Мульча, пасибо! А если это правильно преподнести, вполне возможно, что получится обменять Аллу Борисовну на дядю.
— И что я за это получу? — имитируя крайний интерес, спрашиваю я.
— А что ты за это хочешь? — осторожно спрашивают на той стороне, видимо уловив мою эмоцию.
— Месяц отпуска! — называю я первую цену.
— Давай говорить серьёзно, — предлагает в ответ на это мне ЧжуВон.
— А если серьёзно, то это не телефонный разговор, — уже серьёзным тоном говорю я.
— Хм… — озадаченно хмыкает ЧжуВон. — Даже так?
— Дело срочное, времени мало. Приезжай прямо сейчас, я тебе всё расскажу, — обещаю я.
— Я в госпитале! — возмущается ЧжуВон и напоминает. — У меня рёбра!
Мд-а, я это как-то подзабыл, что он «болеет». И что? Мне самому мчаться к нему? С моей головой сейчас это будет весьма проблематично… Может, не стоит заморачиваться «секретностью» и обсудить всё по телефону? Пфф… А если кто — подслушает? Корея — высокоразвитая в технологическом плане страна и следят тут за гражданами наверняка не меньше, чем в Америке. Подставлю дядю и его семью, плюс семью ЧжуВона и его самого. Нет, не стоит этого делать. Тогда как? Пфф…
Задумываюсь, как разрешить ситуацию.
Уж больно момент кажется хорошим. Из тех, которые не стоит выпускать из рук. Клиент сам проявил активность, сам «выбежал из леса», чё б его не подстрелить, как говорится? Вот только, как? А если зайти с другой стороны? Что бы сказала девушка парню в такой ситуации? О! Я знаю, что бы она сказала! Слава богу — наученный.
— У всех — рёбра, — отвечаю я ЧжуВону. — У некоторых ещё и голова. Что, из твоего госпиталя уйти, что ли нельзя? Это же не через забор воинской части лезть в самоволку. Ты же парень, сам сказал. Приезжай, я тебя жду. Мне нужна твоя помощь.
— Помощь? — удивляется ЧжуВон.
— Да, ЧжуВон-оппа, мне нужна твоя помощь, — повторяю я. — Срочно.
Пфф… — выдыхает на той стороне трубки ЧжуВон.
Если на него ещё «надавить», он — «лопнет»? Или, наоборот, проявит активность?
— Что, нельзя до утра дотерпеть? — с сомнением в голосе интересуется ЧжуВон, которому, как я понимаю, совсем не охота куда-то нестись. — Ведь моё отсутствие могут обнаружить?
— Прихватишь по дороге букет цветов, — легко решая проблему объясняю я. — Будет очень романтично. Жених со сломанными рёбрами поехал узнать о здоровье невесты. Нормальная ситуация. Все командиры умилятся и много тебе не дадут. Зато, когда отсидишь и выйдешь на свободу, получишь титул самого романтического солдата Кореи. Девушки будут таять при одном лишь твоём виде.
ЧжуВон некоторое время озадаченно молчит.
— Врёшь, как дышишь! — возмущается он.
— Это нужно и для твоей семьи, — привожу я ещё один аргумент. — Ты ведь не забыл, что ты — «жених»?
Чжувонище снова думает.
— Идиотизм какой-то, — подумав, произносит он, давая оценку ситуации и спрашивает. — А что с песней для хальмони?
Вот торгаш! Тут девушка в беде, понимаешь, а он себе «каце» выторговывает, мелкий «кю»!
— Считай, что она уже есть,
