Слово говорящего - Олег Котенко

Когда он очнулся, было уже утро. Итиро сидел, привалившись спиной к стене. Первым, что увидел Кагэро были его серые губы. А потом он понял, что лицо так же серо. Итиро был мертв.

* * *

- Он умер. Мудзюру покачал головой. Но ни жалости, ни следов огорчения на его лице не было. Как и обычно. Кагэро даже представить себе не мог, как должен жить человек без эмоций. Почти без эмоций. Впрочем, можно, оно и лучше. В конце концов, все мудрецы твердят о том, что эмоции - помеха для рассудка. Узнав, насколько этот рассудок хрупок, Кагэро усомнился в том, стоит ли он стольких чувств сразу. И уж точно не стоит оно того - стремление все осознать, разложить, взамен на бурю эмоций. Нет... - Умер, - повторил Кагэро тихо. - Да, я знал, что этим все кончится. Он был слишком слаб. - Он не был слаб. Ты, может, и видел его душу - но со стороны. А я был там, внутри. И, поверь, мне не понравилось то, что я увидел. А вырываться из души умирающего - то же самое, что сбрасывать с ног прикованные цепями железные шары, когда тебя засасывает водоворот. - Не понравилось? Ничего, это не последнее твое путешествие. Кагэро вздрогнул. Но нет, ничего не проскользнуло в холодных зеленых глазах Мудзюру. - Это как наркотик, - продолжил он. - Каждая душа - отдельный мир, тебе захочется побывать в каждом. Тут главное не увлекаться, потому что можно с головой уйти в эту пучину. - Почему-то в твою душу меня никак не тянет... - пробурчал Кагэро. - А у меня ее и нет! - Мудзюру рассмеялся. Рассмеялся! Правда, смех был сухим, фальшивым. И прекратил он резко, совсем не естественно. - А где же она? Ее тоже выжгла ненависть, которую загнали в клетку? - Нет. Ее выжгла любовь. Но это не твое дело. Я давно сжег свои мосты и назад мне было не вернуться. Мудзюру замолчал, отвернулся, взмахом руки велел Кагэро уходить. Но даже сейчас ничего не горело и даже не тлело в его зеленых глазах. Выйдя, Кагэро наткнулся на множество острых, как стрелы, взглядов. Признаться, он немного испугался. Один человек для него уже сейчас ничего не значил, но целое селение... Можно выжечь огнем, сгноить болезнями, но для этого нужно хоть немного времени и свободы. А здесь ему, кажется, уже вынесли приговор, и не важно, какое решение назовется официальным. Конечно, Мудзюру придумает, что сказать. Например, Итиро вполне мог умереть от болезни, которую тщательно скрывал, чтобы хозяин не бросил его на дороге. Но он также мог отравиться из-за того, что хозяин... Нет, Мудзюру найдет, что сказать, но вдобавок к этому ему придется перелопатить столько рассудков, что... И во что превратится это селение после подобной процедуры? Его можно будет спокойно поджигать и удаляться, не особо торопясь. Людям даже не хватит мозгов бежать - они станут калеками. Теперь Кагэро точно знал: человек после вмешательства в психику становится калекой, неполноценным. И еще он постоянно поражался, что употребляет, мысля, совершенно незнакомые ему, странные слова. И, кажется, даже понимает их смысл. Кагэро прошел по образовавшемуся коридору. Он чувствовал такое напряжение, от которого волосы на голове трещали и превращались в сухие прутики. В этот миг не было никаких запретов, обычных для общества. Даже нижайший оборванец мог сейчас плюнуть в лицо Кагэро. Потом он прыгнет с обрыва или утопится, но это будет только потом, а сейчас люди превратились в зверей. Но никто не бросил ни камня, ни оскорбительного слова. Кагэро прошел сквозь облако молчания. И он не сказал бы, что в этих людях была ненависть. За что им ненавидеть его? Они просто были внутренне напряжены, правда, до состояния струны. Это могло быть и любопытство. Но не ненависть и даже не простая неприязнь. В доме пахло смертью. Этот запах напоминал смесь могильной, болотной вони с сыростью и затхлостью. Кагэро задерживал дыхание, но не переставал ощущать смрадное дыхание той стороны, куда уходят. Кагэро лег на спину и закрыл глаза. Голова сильно кружилась, так что хотелось сжать ладонями виски и остановить... Значит, испытание Кагэро заключалось не только в возможности проникнуть в изуродованную душу Итиро. Теперь он чужой. Его будут демонстративно игнорировать и шептаться за спиной. Люди вообще очень жестоки. Они и сами не понимают, насколько это мучительно, когда за твоей спиной шепчутся и колют затылок взглядами. Вот только зачем? Зачем Мудзюру все это делает? Возможно, он хочет воспитать в Кагэро такую же жестокость, какую он видит вокруг себя. Кагэро еще не знал, насколько успешны попытки Мудзюру. Заснуть ему не удалось, но он пролежал до самого утра вот так, глядя в потолок и перебирая мысли в голове. Мысли были неприятными - скользкими, холодными, как жаба. А утром к нему пришли. Трое солдат, вооруженных мечами. В груди Кагэро что-то ухнуло, оборвалось. Он знал эти глаза. У всех троих вместо глаз блестели пустые стекляшки - зрачки сужены до невозможности, выражения никакого. Его проводили к дому Мудзюру, где собралось уже порядочно народу. И там же был Мудзюру. Над головами пролетел вздох. Кагэро заметил печать усталости на лице Говорящего. Оно и не мудрено, ведь Мудзюру сделал то, чего Кагэро боялся больше всего. Отныне в селении нет людей и очень скоро оно опустеет. - Убийца! - взвизгнул кто-то и это стало первым камнем. Со всех сторон посыпались оскорбления, обвинения и еще что-то... Потом полетела грязь. Мудзюру стоял на ступенях своего дома и наблюдал за тем, как гнется под ударами камней и комков грязь Кагэро. Получилось так, что он оказался в центре пустого круга - люди разошлись, чтобы было удобнее. И ему некуда было деться. Куда бы Кагэро не глянул, всюду встречал лишь пустые глаза, мерцающие чужой ненавистью. - Довольно! - Мудзюру поднял руку и все прекратилось, голоса умолкли. - Довольно, - повторил он уже тише. - Я придумал хорошее наказание для этого человека. Вы хотите наказать его? Люди взвыли, затрясли поднятыми над головой кулаками. - Как вы знаете, - продолжил Мудзюру, - за селением начинается дорога, ведущая дальше, в горы. И деться там некуда, можно идти только вперед... Иди, Кагэро. А вы, - он повысил голос, - а вы его гоните. Дальше можно свернуть с дороги в сторону. Возьмите его в кольцо. Если тебе, Кагэро, улыбнется удача и ты сумеешь уйти от погони, получишь свободу. Если нет я придумал хорошую казнь. Беги!

Кагэро сорвался с места. На одном дыхании преодолел остаток пути до той черты, за которой больше нет домов. Но сзади неслась толпа с палками, а кое-кто и с мечами и луками. Первая стрела просвистела на расстоянии вытянутой руки сбоку, когда он уже выбежал на дорогу. Ровная и твердая, она была похожа на прямую линию. А по сторонам были разбросаны огромные валуны. Да, побеги он сейчас вправо или влево - его тут же схватят, слишком трудно лезть по гладким камням. И он бежал. Воздух стал горячим, он рвал грудь и Кагэро казалось, что еще чутьчуть и горлом хлынет кровь. Стрелы, видимо, специально пущенные мимо цели ударялись о валуны, только камни изредка били в спину и по ногам. Но удары были слабыми. Люди забавлялись. Это их последняя забава. Скорее всего, сразу после окончания этого спектакля смерть пойдет гулять по домам. Наконец, нагромождения валунов закончились. Кагэро на бегу оглянулся. Расстояние было катастрофически маленьким. Нет, не выйдет... Но надо попробовать. Если и дальше бежать по прямой, силы скоро иссякнут, он просто упадет на землю. Его либо растопчут, разгоряченные погоней, либо отнесут обратно. А там уж постарается Мудзюру. Зря он верил Говорящему, ох зря... Кагэро свернул вбок, перепрыгнул через невысокий навал камней, побежал вглубь лабиринта из камней. Брошенный кем-то наугад камень угодил ему прямо в макушку и на миг свет померк от сильной боли. Кагэро остановился и тут же почувствовал тошноту. Попытался сдержать, но не вышло. Его вырвало. Ноги моментально сделались ватными. Это конец... Погоня была надолгой. Зверь сдался. Но он все же побрел, цепляясь руками за нагретые ранним, но уже жарким солнцем камни. Звери не сдаются, они либо живут, либо умирают. Кагэро несколько раз глубоко вдохнул, очень медленно, хотя легкие неудержимо желали вытолкнуть из себя воздух. В конце концов, ему удалось восстановить дыхание. Он стал понемного приходить в себя. Почувствовал, как что-то теплое бежит по виску, и как пульсирует боль в черепе. Ну конечно, голова разбита. Он очень осторожно ощупал макушку. Сама кость, вроде, целая, но каждое прикосновение отзывается такой болью, что сознание норовит выскочить вон. Кагэро оставил свою голову и принялся строить щит. Он видел его как полупрозрачную оболочку яйцеобразной формы. Конечно, от камней и стрел такая не защитит, но обычный человек не должен увидеть его. Вернее, увидеть в образе человека - барьер искажает внешнюю форму. Может быть, Кагэро станет демоном, а может и простой птицей. Он не хотел выглядеть как демон - слишком приметно, лучше стать какой-нибудь лисой, желательно с грязной, ободранной шкуркой. Кто-то увидел его. Кагэро видел этого человека раньше, в селении. Он жил почти на самой окраине с женой и тремя детьми разного возраста. Он остановился, опустилась рука с дубинкой. Но случилось то, чего Кагэро не ожидал. Человек упал на четвереньки, стремительно уменьшаясь в размерах, кожа в мгновение поросла шерстью, лицо сузилось, челюсти вытянулись вперед, превратившись в морду. Теперь вместо человека на камнях стояла немного великоватая для обычного животного собака. Только глаза остались человечьи. - Ину, - выдохнул Кагэро. - Всякого повидал, а оборотня вижу впервые Собака улыбнулась, но улыбка больше походила на дружеский оскал, когда хотят не укусить, а просто поиграть. Через несколько минут оборотень снова стал человеком и поправлял на себе съехавшую в разные стороны одежду. - Не скрывайтесб, Кагэро-сан, в этом селении все оборотни, сказал он. И Кагэро понял, что с ним все в порядке, его глаза живы и взгляд осмыслен. - Что случилось? Это Мудзюру? - выпалил он. Оборотень нахмурился. - Какой Мудзюру? Я вас не понимаю. - Ну, тот человек, который приказывал вам гнать меня, - поправился Кагэро; конечно, никто не знает настоящего имени Говорящего, кроме тех, кому он сломал жизнь. Он вздрогнул. Этот человек не носится вслед за ним с пеной у рта, не поддался влиянию Говорящего и он только что узнал имя Мудзюру... Кагэро невольно взглянул на руки оборотня. Нет, конечно, никаких шрамов там нет, трансформация разглаживает все шрамы на теле. И заживляет раны. Кагэро осторожно потянулся к сознанию оборотня. Интересно, как выглядит душа того, в ком живут одновременно два сознания? Почему-то ему не очень хотелось узнавать. Оборотень - приближенный Мудзюру в селении. Он часто помогает ему во многих делах. Наверное, за это Говорящий и наградил его неуязвимостью. - Говоришь, все такие... - задумчиво повторил Кагэро. - Почему? Как это получилось? - Я не смею вам отказывать в ответе, но, как мне кажется, здесь не самое подходящее место для подобных разговоров. Пойдемте со мной, я покажу, куда можно уйти. Неподалеку под камнями обнаружилась яма. - Туда, скорее. - А ты? Оборотень огляделся. - Я следом, - сказал он. - Надо ведь закрыть вход. Кагэро остановился. Совсем рядом с головой пролетел камень и раздалось торжествующее гиканье. - Нет. Оборотень удивленно посмотрел на него. - Как это? - Я не верю тебе. - Нет времени. Хотите умереть - пожалуйста. Кагэро понял, что деваться все равно некуда. Нырнул в черную дыру. Больно ударился коленом. Сверху посыпались мелкие камешки. Темно было, хоть глаз выколи. Кагэро осторожно сделал шаг вперед, другой и... Наткнулся на земляную стену. Вправо, влево - то же самое. В груди поднялась ярость. Он рванулся назад, но не успел. Оборотень привалил к дыре большой камень. - Сюда, сюда! - послышался заглушенный толщей камня и земли крик. Кагэро изо всех сил сжал зубами свою руку - ярость искала выхода.