Демон - Нэт Прикли

Меч шерифа проскользил гардой по внутренней поверхности щита, метнулся вперед и нанес удар слева направо воображаемому противнику куда-то в лицо.

— Ну, а если враг невзначай приоткрылся, зазевался…

Найл четко ощутил возникшую в сознании северянина эманацию угрозы и отступил. Как оказалось очень вовремя: шериф, не тратя времени на игры с мечом, резко выбросил вперед руку со щитом.

— Вот так! Окантовкой щита в грудь — и все ребра у противника, считай, переломаны. Тут и доспех не поможет. А коль выдержит, то человек все равно равновесие потеряет, оглушен окажется. Вот тут-то его мечом и добивай. А если товарища рядом видишь — щиты сразу смыкайте. Круглые, не круглые, но «черепаху» взломать всегда труднее.

— Как же мечом бить, если замахиваться нельзя? — опять спросил Найл.

— Вперед руку, и вниз. Вперед, и вниз. Тут силой действовать бесполезно, меч чувствовать надо, ему рукою такт нужно задавать. И не держи щит постоянно на согнутой руке, устанешь. Опусти, расслабься, отдохни. Ногу «переднюю» прикрой. А как сунется кто, вверх его поддерни, и опять урони.

Очень быстро Найл понял, почему, несмотря на жестокую муштру, дети каждый день бегают на тренировки к старому северянину. Он и сам быстро увлекся, ощущая, как щит и меч постепенно становятся естественной частью его тела — способные защитить от опасности, поразить врага. Из объяснений шерифа возникало такое ощущение, словно человек с мечом в одной руке и щитом в другой совершенно неуязвим.

— И все-таки, для молодых бойцов, еще не накопивших навыки рукопашного боя, лучший способ победить и остаться в живых, это удержать «черепаху». Ходить в ногу, заворачивать плавно, команды выполнять синхронно. Идите сюда, Посланник.

Поруз вывел его перед строем и дал команду «вперед!»

Плотная, без единой щелочки стена колыхнулась и покатилась вперед. Только азартно поблескивали глаза над верхними краями щитов, да холодно сверкали кончики мечей.

Казалось, что наваливается единое существо стометровой ширины. Да, никакой сколопендре, и никакому черному скорпиону с таким врагом справиться не по силам.

— Надо им поножи заказать, — оглянулся на шерифа правитель. А то из-под щитов ноги голые мелькают.

— Это да, — согласился северянин, — поножи нужны. Но никакой тренировки они не заменят. Не могут еще ребята в рукопашной уверенно драться. Друг друга ранить норовят, удар хорошо не поставлен. Рано.

— И не нужно, — Найл отдал щит и стержень одному из помощников шерифа. Дикарей твоя «черепаха» затопчет за пару минут, в этом сомнения нет. Но вот против излучателей… Два-три выстрела, и стена щитов поляжет вместе с воинами. Это будет не бой, а натуральный расстрел. Никак нельзя.

— Можно было бы засеку поставить, — предложил Поруз, — но ведь Стив говорил, что стены эти жуки тоже рушить могут.

— Стены — да, — зачесал подбородок Найл. — Но ведь это не обязательно должны быть стены?

— Но ведь людей чем-то нужно прикрыть?

— Прикроем, — кивнул Посланник и решительно приказал: — Никого из братьев и твоих ветеранов не брать! У тебя в отряде было два-три десятка арбалетчиков. Собирай их всех, и готовьтесь к выступлению. Будем железным жукам лапы обламывать.

Теперь Посланник знал, что нужно делать. Соблазн вновь взять в руки «жнец» пропал. В конце концов, это страшное оружие и так натворило слишком много бед и унесло слишком много жизней.

Его долг, как здравомыслящего правителя — не выпускать смерть из заточения, и загнать в клетку тех, кто любит отнимать жизнь других людей, отсиживаясь при этом за толстой броней вездехода или штурвалом глиссера. В конце концов, побеждает не оружие, а дух воина и его готовность не щадить жизни, защищая свой дом.

— Сколько тебе понадобится времени, чтобы собрать стрелков, шериф?

— Собрать, проверить снаряжение, подготовить припасы. Три дня. Только одними стрелками победы не добиться, господин. Против сомкнутого стоя они бессильны. Три десятка стрелков практически без потерь уничтожат даже ваши подростки. Против стрел плотный строй не так важен, как в ближнем бою…

— Перестань, Поруз, — покачал головой Найл. — Ты прекрасно знаешь, что против обученной фаланги нам сражаться не придется. А дикари вряд ли ходят сомкнутым строем.

— Вы думаете, арбалетный болт сможет пробить броню железного жука?

— Вряд ли, шериф. Но это совсем не важно. В войнах, в которых участвуют танки, победы одерживают не солдаты, а строители и ремесленники. Глубоко сомневаюсь, что мастеровые люди дикарских племен смогут состязаться с ремесленниками из северных земель. Сильно сомневаюсь.

— Вы хотите выставить ремесленников на поле боя?

— Нет, на поле боя будешь находиться ты, и твои стрелки.

— Тогда я прошу разрешения взять с собой хотя бы сотню ветеранов.

— Хорошо, — не стал спорить правитель. Пусть будут. Только лучших из своих бойцов оставь здесь, обучать детей. Сейчас их опыт важнее на тренировках.

— К утру третьего дня отряд будет готов к выступлению, — пообещал шериф.

Найл кивнул и не торопясь направился в сторону дворца. К завтрашней встрече с послами он был готов.

В покоях правителя опять находился священник Семнадцати Богов.

— Отец Теор осмотрел город, — сообщила вместо него княжна. И выбрал подходящее здание для храма. Правда, он почему-то не смог в него войти…

— Я надеюсь, вы сдержите свое слово, Посланник, и передадите мне нежилое здание, которое находится в вашем городе.

— Разумеется, — пожал плечами Найл, хотя и ощущал в мыслях священника некий подвох.

— Я нашел здание, которое своей величественностью и красотой достойно служить храмом великих Богов, завещавших нам законы жизни, труда и сохранения человеческого рода.

— И что это за здание?

— Оно находится на полпути между вашим дворцом и пристанищем нечестивой Привратницы Смерти. Оно стоит в центре круглой пощади, словно выточенное из кости морского дракона. Его красота завораживает и свидетельствует о величии человеческого духа, создавшего подобную красоту. Вы готовы сдержать свое слово и передать это здание для храма Семнадцать Богов?

— Начнем с того, — повысил голос Найл, — что девушка Джарита, которую вы совершенно не знаете, пожертвовала собой, приняв звание Привратницы Смерти, и если вы будете высказываться о ней в таком недопустимом тоне, то наживете в моем лице смертельного врага!

— Я прошу у вас прощения, господин, — тут же склонил голову священник. Он презирал языческие обряды чужих народов и жалел погрязших в невежестве существ. Однако, отец Теор не собирался ради публичного высказывания подобных убеждений ссориться с местным правителем. В конце концов, рано или поздно, истина сама найдет путь к заблудшим сердцам. Супруга Посланника языческой Богини уже принадлежит к истиной вере. Мне всего лишь показалось странным, что люди поклоняются смерти, а не жизни. Надеюсь, это не послужит для вас поводом, чтобы отказаться от своего слова?