Подвиньтесь, босс! (СИ) - Золотарева Елена

Несу чушь, лишь бы не думать о том, как близко этот мужчина. Он не перебивая слушает и глотает смешки, понимающе кивая.

— Не думал, что так сильно расстрою вас. Простите.

— Прощаю. И за туфли спасибо! Но на новой должности зарплату вы мне повысите! — окончательно наглею, чувствуя, что в принципе попытаться можно.

— Безусловно. Сегодня же вам на почту придут документы.

Киваю. В лоб спросить о сумме не решаюсь. Пришлет бумаги, там и почитаю. Не думаю, что босс станет жадничать.

— Когда начнем? — я хоть сейчас готова, лишь бы не допускать неловкой тишины между нами, — прямо завтра?

— Вы так торопитесь…

— Задание интересное! К тому же, очень хочется почувствовать себя руководителем! Эго, знаете ли, вперед меня родилось.

— Мне нравится ваше рвение, но есть нюансы, — хитро щурится.

— А можно было сообщить об этом раньше? — как чувствовала, нечисто здесь.

— Чтобы получить отказ?

Таааак….дело пахнет керосином…

— Какие нюансы? — уточняю. Лучше поздно, чем перед фактом.

— У вас будет новая команда.

— Нет! — вскрикиваю, тут же прикрыв рот ладонью. Я привыкла к ребятам! Мы отлично сработались, знаем сильные и слабые стороны команды. Уверены друг в друге. Даже шутки друг друга понимаем. А к новым людям нужно привыкать, подстраиваться…

— Я догадывался, что вы так отреагируете. Поэтому из креативного отдела можете отобрать несколько человек. Остальных оставим для работы над другими проектами «Дримерс».

Поджимаю губы, соглашаясь, что это решение логично. Дальше возмущаться не имеет смысла.

— Но проект масштабный, парой креативщиков здесь не обойтись. Так что, вам придется взять шефство над большой разносторонней командой.

Вот тут я начинаю волноваться. Все же это не слоганы придумывать. К тому же, я не совсем понимаю, чего вообще хотят от «деревни».

— Вы меня пугаете. Я думала все не так серьезно.

— Вы справитесь, Лена.

— Вы так уверены в моих силах?

— Иначе, я не доверил бы вам свою мечту.

— Так это ваш личный проект?

— Мой. И теперь ваш.

От этой новости становится еще волнительнее. Все же ответственность на меня ложится серьезная. Еще и тотальный контроль босса…Хотя, возможно именно благодаря его заинтересованности, он не станет жестить, а наоборот поможет, направит. И теперь избежать тесного общения вряд ли удастся.

— Поэтому, дорогая Елена Тимофеевна, послезавтра мы с вами едем в нашу первую совместную рабочую командировку, — сообщает сияющий босс.

Ну все. От секса на сеновале мне не отвертеться…

16

У служебного входа в «Игуану» нас встречают мои музыканты. Видит бог, не хотела я этого цирка, но Давид меня не спрашивал. Вышел сам, открыл мою дверь и предложил руку.

По сидению отползаю к другой двери, чтобы никто из парней не видел, как босс помогает выйти, но Давид предусмотрительно ловит меня, нырнув внутрь авто.

Укоряющий и одновременно поучающий взгляд говорит лучше слов. Передвигаю попу на прежнее место. Вымученно вкладываю свою ладонь в его и выхожу.

Брови басиста ползут на лоб, гитарист давится дымом сигареты, а ударник делает затяжку неподожженной сигаретой. Через пару секунд они отмирают, и по лицам вижу, что все сегодняшние шуточки будут посвящены мне.

— До свидания, Давид Александрович! — нарочито серьезно проговариваю как можно громче, но босс делает вид, что не слышит. Снова кладет руку на поясницу и подталкивает к двери.

Парни наблюдают за нами, и их лица меняет озарение. Пока не понимаю, что это могло бы обозначать, но что-то здесь не ладно. Подхожу вплотную, но никто не собирается расступаться. Впереди — музыканты, позади — босс.

— Отмираем, мальчики!

Но парни продолжают пялиться на Давида. Именно пялиться, нахмурив брови и пристально всматриваясь в его лицо.

— Дым! Ты что ли? — хрипит ударник и, расправив плечи, делает шаг вперед.

Давид меняется в лице и из сосредоточенного на компании непредсказуемо настроенных мужиков превращается в мальчишку.

— Бой! — басит он и притягивает в свои объятья нашего ударника.

Следом на Давида бросаются остальные парни, и каждый норовит обнять и потрепать моего босса, будто это лучший друг их детства.

Наблюдаю в сторонке. Парни явно не в адеквате от восторга и бурно выражают свои эмоции, ударяя друг друга в плечо и подбрасывая после крепких объятий. Давид принимает участие в этом с видимым удовольствием, и до меня наконец доходит, что они знакомы.

— Ты что, с нашей Ленкой, я не понял? — лыбится гитарист.

— Я не понял, что значит, с вашей, — милота тут же сходит с лица босса.

— Ну так работаем мы вместе! А вы че? Тоже вместе? — без всяких тайных умыслов поясняет он, чему я весьма удивлена. Обычно все шутки Василий доводит до абсурда, а тут, видимо, грозного вида большого босса испугался. Шуточки ниже плинтуса отложил.

Давид бросает быстрый взгляд на меня, а мне так интересно, что же он ответит.

— Тоже вместе… — тянет он, но после паузы добавляет, — работаем.

Ага. Работаем…

Ну если так, то я пошла. Нечего мне тут больше делать. И даже выяснять, откуда все они знакомы, не интересно.

Молча ныряю в служебный выход и чувствую на спине взгляды, сопровождающиеся неловкой тишиной. Плевать.

Дьявол внутри меня призывает Ивана. Глупое желание отомстить боссу, зацеловав до обморока бармена, растет с каждым шагом. Но Вани нет. И я запираюсь в гримерке в полном одиночестве.

Надо бы переодеться и вернуть пиджак босса, но восставшие демоны шепчут на ухо коварный план, которому неукоснительно следую.

Снимаю юбку, меняю обычные черные чулки на крупную сетку, оставшуюся после какого-то из вечеров, поправляю пиджак босса так, чтобы вырез на груди стал поглубже. Рисую губы красным, смотрю на себя в зеркало и улыбаюсь самой коварной улыбкой. Шпилька, чулки, пиджак и алые губы. Идеальная чертовка!

Беру микрофон и выхожу в зал, откуда уже слышны звуки настраиваемых инструментов. Уверенная, что Давид обязательно останется, чтобы пообщаться с приятелями в перерыве между саундчеком и выступлением, дефилирую к сцене, но чуть не падаю.

Давид стоит на месте гитариста и перебирает струны.

Нет! Только не это!

Гитаристы — моя слабость. С самого детства. Вижу мужчину с гитарой — теряю волю. Но только один момент есть. Мужчина красивый должен быть. Поэтому наш Жека, не в счет, у него волосы жидкие и духи пахнут касторкой, вот почему я на него не запала. Но Давид…

Господи! Это нечто.

Даже в офисной рубашке он идеален. Волосы уже взлохмачены, рукава закатаны, а глаза горят! Он на меня так не смотрел, ей богу! Хотя нет, смотрел, когда я была на сцене.

И теперь вот смотрит…

В горле мгновенно пересыхает. Видимо, перестарались черти мои с огоньком. Взгляд босса медленно ползет от щиколоток к коленям, Давид прикрывает глаза, а потом продолжает облизывать взглядом мои бедра, и когда напарывается на край пиджака, который едва прикрывает складки ягодиц, восхищение меняется хмуростью.

Чувствую, что внутри него просыпается тиран, а на языке его вертится какая-то гадость, типа команды одеться. Но кто он такой, чтобы командовать здесь?!

— Что это вы, Давид Александрович, переквалифицироваться в музыканты решили? — миленько улыбаюсь, присаживаюсь на колонку и закидываю ногу на ногу. Эта поза еще выгоднее подчеркивает мои ноги, облаченные в чулки, и мужчины начинают старательно искать себе занятие. Все, кроме одного.

— А вы, Елена Тимофеевна, решили не сдерживать себя в рвении оголиться? — рычит в ответ.

— И ваш пиджак, заметьте, очень подходит для этой цели!

Среди музыкантов смешки и покашливания, но прерывать нас никто не собирается. Кажется, все с удовольствием наблюдают за нами.

— А что же вы играть перестали? — интересуюсь у босса с гитарой, пока тот пускает пар из ноздрей.

Он сжимает челюсти, косясь на ребят, и те мигом занимают места. Переглянувшись, кивают друг другу, и ударник начинает.