Повесть о дружных - Ирина Карнаухова

- То-то,- успокаивается Власьевна.

Но Власьевна редко бывала свободна.

Как звено дружных помогло тете Дуне

После уроков Саша прибежал обратно из деревни на школьный двор.

- Чижик, иди скорей, надо наших ребят собрать, у тети Дуни беда! Машка-свиноматка убежала! Все свинарки с ног сбились, ищут-ищут, никак найти не могут! Идем, поможем!

Ну, Таня, конечно, рада.

Ребята побежали на свиноферму. По дороге захватили Алешу. Забрали с собой подымавшихся к школе Маню и Нюру, крикнули Петьку.

На свиноферме было пусто. Двери на запоре. Все свинарки ушли на поиски.

Нижняя жердь Машкиной загородки была сломана. На столбе виднелись белые прилипшие щетинки, на пыли - следы острых копыт. Загон был неуютен и пуст без огромной хрюкающей Машки.

- Ну и ну! - сказал Саша.- Ишь, какую жердину выломала!

- Ну, как искать будем?

- Как? Как разведчики, по следам, по приметинам.

Саша снял щетинку со сломанной жерди.

- Вот видите, она здесь пролезла.

- Вот дурень,- сказал Петька,- это мы сами знаем: раз дырка,- значит, пролезла; ты дальше ищи,- вот задавака!

Саша нагибался к самой земле, нюхал воздух и поучал:

- Вот видите, тут трава примята, а вон щепка переломана, за всем следить нужно, разведчику всякая примета дорога.

- Примета! Примета! - заорала Манька.- Что она тут шла, всякому дураку видно. Вон какие следы глубокие. Липовый разведчик!

В огороде, на горе,

Выросла калина.

Сашка Машку искал,

Чистая картина.

- Отстань ты,- сказал Саша,- балаболка! Я и дальше следы найду.

Но дальше пошла трава; следы исчезли, и Саша призадумался.

- Ну, что стоишь? Веди вперед! - издевалась Манька.

- Ты воздух нюхай, воздух,- поддакивал Петька.

- А ну вас! - разозлился Саша.- Ищите сами, и я буду искать; еще посмотрим, кто найдет!

Девочки разбежались по лугу, заглядывали за кусты и в овражки и кричали: "Машка! Машка! Пать! пать! пать!"

А Климушка, размахивая хворостиной, звал почему-то: "Цып, цып, цып!"

Таня, подражая Саше, зорко присматривалась к траве, искала следов, щетинок...

Однако Машки нигде не было.

- Как же это так, ребята!..- говорил Алеша обиженно.- Вот и найдут ее свинарки.

- Ну и хорошо, если найдут!

- Да, хорошо! Надо, чтобы мы нашли,- а то какие же мы пионеры?

В это время мимо прошел какой-то незнакомый человек:

- Вы кого ищете, ребята?

- Свинью.

- Машку!

- Сама белая, левое ухо черное...

- Да она вон там, за ракитником лежит; я только что видел.

Ребята бросились к ракитнику.

- Вот какой хороший человек! - сказала Таня.- Это кто?!

- Не знаю, он не из нашей деревни.

- А лицо у него какое симпатичное!

- Наверно, тракторист или механик, они все такие приметливые.

У ракитника простиралась огромная серая, липкая лужа. Машки не было!

Петька засунул руки в карманы и сказал:

- Пошли отсюда, ребята. Этот дядька над нами смеялся. Ничего он не видел.

- И зачем ему смеяться? - недоверчиво протянула Таня.

- Конечно, посмеялся, я сразу заметил: у него лицо хитрое.

- И зачем он ходит по лугам,- прищурилась Манька,- когда все люди работают? Не тракторист он, верно, просто бродяга.

- Ребята,- оказал Алеша страшным шепотом,- может, это он Машку украл?

- Он из нее колбас наделает! - крикнула Манька.

Саша с досады подхватил камешек и бросил его в серое бревно посредине лужи.

И вдруг... бревно хрюкнуло и повернулось. Негодная Машка валялась в луже, вся вымазанная серой грязью, и из жижи торчали только два уха!

- Машка! Машенька! Пать, пать, пать!

- Иди сюда, миленькая, иди, красавица!

Но Машка только лениво переворачивалась с боку на бок.

Ребята стали забрасывать ее камешками. Сашка взял у Климушки хворостину и старался хлестнуть свинью.

Петька подпрыгивал на одном месте и оглушительно кричал: "Бах! бах! бах!" - думая, что свинья испугается.

А Машка только нехотя выползла на край лужи и дальше решительно отказалась двигаться. На нее не действовали ни прут, ни удары голыми пятками, ни крики.

- Стойте, ребята,- сказала Таня,- я придумала! Девочки, бегите в ближнюю избу, принесите картофельных очистков...

- Ну и что?

- А вот увидите.

Манька и Нюра побежали в деревню.

Машка дремала. Мальчики презирали затею Тани.

- Ничего из этого не выйдет, зря девчонок погнали!

- Ее бы домкратом поднять...- сказал Петька.

- Еще что выдумаешь! Свинью домкратом!

Вспотевшие девочки притащили большое ведро очистков.

Таня взяла горсть и положила у края лужи. Машка подергала пятачком, похлопала ушами и лежа потянулась к картошке. Но Таня быстро отодвинула кучку подальше. Вкусный запах шел от кожуры и щекотал Машкины ноздри.

И вот, нехотя и лениво, она поднялась на короткие ноги. Вылезла из лужи, вмиг проглотила шелуху и просительно хрюкнула.

Таня взяла новую горсть очистков и бросила у своих ног.

Машка подошла к Тане.

И вот Таня двинулась с ведром в руках, протягивая вкусную дорожку из картофельных очистков. И Машка пошла по дорожке вслед за Таней.

Свинья сопела и чавкала, а ребята хохотали, глядя на одураченную Машку. Так они дошли до самой свинофермы.

А Таня так и не догадалась, что помогли ей старые сказки, помогли мальчик с пальчик и веселый портняжка, уводящий Единорога.

Бой на картофельном поле

Дни шли за днями.

Всё так же двигалась и двигалась вперед на запад Советская Армия, всё так же от темна до темна работали колхозники, так же склонялись ребята над тетрадками.

У каждого были свои заботы, а Иван Евдокимович ходил совсем хмурый.

В колхозе не хватало рабочих рук. Прискакал из района нарочный, привез приказ: срочно убирайте картошку,- ждут заморозков, падут холода на промокшую осеннюю землю,- и пропадет урожай.

Частенько выходит Иван Евдокимович на картофельное поле, стоит, опершись на палку, и думает, думает...

Ветер треплет седую бороду.

Гектар за гектаром тянутся поля, побуревшая ботва мокнет под мелким дождем, а рук так мало!

Уже считали-пересчитывали в правлении колхоза, думали, с каких работ можно снять людей, а из райкома всё торопят: скорей, скорей, чтобы ни одного клубня не замерзло!

Иван Евдокимович пришел к Марье Дмитриевне. Она выслушала его и сказала решительно:

- Что ж, на субботу с полдня и на воскресенье мобилизую учителей и старших школьников. Сама, конечно, пойду. На остальные дни выделю вам только Власьевну. Учебе ничто не должно мешать.

- И на том спасибо,- сказал Иван Евдокимович и, вздохнув, ушел.

Вот он стоит на школьном дворе и всматривается вдаль.

Что такое детская эта подмога, когда здесь нужны десятки здоровых рук?

Власьевна подошла к нему, заглянула в глаза.

- Ну, как?

- Неважно, Афанасьюшка. Не хотел я помощи просить, да придется. Пойду позвоню в райком, там посоветуют.

- Иди, иди, в райкоме уж что-нибудь придумают. А ты самому Сергею Ивановичу звони.

- Конечно, ему...

- Я вечерком забегу к тебе, Иван Евдокимович.

- Ну... ну...

И Иван Евдокимович идет звонить в район.

Через два дня из райкома сообщили, что организуют помощь из города.

В субботу всё было готово к приему городских.

В сельсовете, в правлении колхоза расстелили на полу свежую солому. Женщины принесли подушки, истопили печи. На поле притащили большой котел, приготовили щепу. Стали варить работникам картошку и щи. Щи хоть и пустые, без мяса и масла, да горячие и пахнут свежими овощами и зеленой петрушкой.

Колхозники тащили кто что мог для дорогих гостей. Тетя Дуня принесла ведро квасу, с фермы прислали творога, для школьников накопили молока. Иван Евдокимович заглядывал повсюду, обо всем заботился.

- Люди к нам с помощью, мы к ним с приветом. Смотрите, бабоньки, чтобы всё по-хорошему. Лопаты наточены? Мешки приготовлены? Лошади кормлены?

И вот загрохотали по проселку машины.

Колхозники сгрудились на крыльце правления. Иван Евдокимович почистил рукавом медали на груди и приосанился.

Звено дружных, конечно, вертелось впереди всех. Манька всё пыталась влезть на ограду. А Нюра дергала ее за юбку.

- Слезь! Ты не воробей на ограде сидеть. Люди приедут городские, а ты словно из лесу выскочила.

Но Манька ее не слушала.

Вот машины загудели у околицы. Ребята бросились навстречу. Саша распахнул воротца и сдернул шапку:

- Здравствуйте!

- Здравствуйте! Здравствуйте!

Два грузовика были полны людей. Кого тут только не было! И солидные, седоусые рабочие с въевшейся в кожу металлической пылью, и девушки-комсомолки, и военные, и пожилой инженер в больших роговых очках. Шутка ли, пятьдесят человек помощников!

Люди соскакивали с машин, разминали затекшие ноги и сразу же хватались за лопаты.

- Куда брести, папаша? - спросил бойкий паренек у председателя.

- Одну минуточку, молодой человек,- остановил его Иван Евдокимович с достоинством и поднял руку.- Товарищи,- сказал он негромко, но внятно,колхозники наши благодарят вас за помощь. Спасибо вам, други. Не для себя мы вас встревожили, а для родной нашей армии. А теперь пойдем.