Сборник "Земное притяжение" - Борис Борин

Когда раздался радиоприказ, робот сказал:

- Идите спать,- и прибавил: - Дураки.

И это было очень обидно.

Я не изучал специального курса психотехники. Поэтому мне трудно судить о результатах этого вечера. Но старик сказал, что все прошло хорошо. Главная удача в том, что ДС-00011 игра понравилась. Выигрыш, правда, польстил самолюбию робота, и он еще сильнее уверовал в свое превосходство. Но если теперь мы сумеем подготовить для робота что-нибудь неожиданное, обида усилится удивлением. "Чем более самолюбив робот, тем острее чувствует он оскорбление",- поучал меня ученый. Но откуда я возьму это "неожиданное", этот, будь он трижды проклят, удивительный, небывалый сюрприз?

Тщетно я рылся в памяти. Кто мог прежде подумать, что мне в космосе понадобятся земные игры людей далекой эпохи? Некоторые вспоминались: крокет, домино, лото, орлянка... Но все это явно не годилось.

Как ни странно, нужную игру подсказали мне автоматические весы. Когда я вывалил на них очередную тачку руды, часы заявили: "Прошло два с половиной часа, до конца нормы осталось двадцать одно..."

Ну, конечно же,-двадцать одно! Очко!-Карточная игра, которой увлекались в давние времена социально опасные люди - жулики и воры. Эта игра азартна. Быстрый темп, чередование проигрыша и выигрыша, удачи и неудачи. Мгновенная смена эмоций и, следовательно, мгновенная смена напряжений в электромозгу нашего металлического партнера.

Я объяснил правила игры своему ученому другу.

- Примитивно,- поморщился старый кибернетик.

Я предложил сыграть. На похлебку, как когда-то играли в тюрьмах. Старик взял карту, недоверчиво улыбаясь. Опомнился он, проиграв завтраки и ужины на месяц вперед. И мне пришлось убеждать потрясенного неудачей старика, что я не возьму у него ни одной выигранной чашки похлебки.

- Опасная игра,-сказал старик,-но это, пожалуй, то, что нужно. Полное отсутствие логики расположения карт в перетасованной колоде. Рассчитать нельзя, можно ориентироваться только на эмоции: предчувствие, веру, гадательные предположения.

По неподвижному лицу робота нельзя догадаться о мыслях и намереньях, поэтому, когда я предложил ДС-00011 сыграть в карты, он ответил не сразу. Казалось, что стук моего сердца может услышать даже стража за проволокой.

- Вы опять будете дураками,- наконец самодовольно сказал робот.

- Это другая игра, Доблестный Страж Три Ноля Одиннадцать,-объяснял старик.-Она примитивна. В эту игру на далекой планете играют дети...

- Проигравший считается дураком? -не дал закончить объяснения робот.

- Да. Считается, что он дурак даже среди детей.

- Правила?

Я рассказал.

- Карту!

Я остановился на семнадцати. У старика - двадцать три - перебор. У робота - две десятки.

- Дураки даже среди детей,-заявил нам ДС-00011.

Вскоре счастье изменило роботу. Он стал волноваться. Когда у него было мало очков, ДС-00011 барабанил железными пальцами по столу. Этот нервный стук был для меня сигналом - рискнуть, взять еще карту... И нет ничего удивительного, что робот проигрывал. И каждый раз я не забывал сказать ему:

- Ты - дурак. Даже среди детей.

Прозвучал радиоприказ: "Спи!" ДС-00011 не обратил на него внимания. Он проигрывал. Он мечтал отыграться. Он, как тысячи незадачливых игроков, пытался угадать, понять, запомнить чередование карт в колоде. Самолюбие робота жестоко страдало. Электрические провода в его мозгу перегревались. Он погиб неожиданно, перегорел, как электроутюг.

Дальнейшее - просто. Ученый хорошо разбирался в роботехнике. Нажимая на какие-то рычаги, он раздвинул стальную оболочку робота, как раздвигают панцирь вареного рака. Старик, кряхтя и задыхаясь, вытаскивал из металлического костюма уйму каких-то шарниров, реле, метры перепутанного провода.

Все эти электровнутренности я зарыл глубоко в песок, возле столовой. Затем облачился в латы ДС-00011. Эти цифры были выгравированы у робота на груди и спине. Ходить в железном костюме тяжело, но я когда-то неплохо переносил перегрузку. Даже при разгоне космолета, который обычно проводит автопилот, я никогда не терял сознания.

- Пройдись еще раз,- попросил старик.

Я прошелся.

- Медленнее. Более степенно и важно.

Я прошелся медленно, степенно и важно.

- Теперь ничего. Скажи что-нибудь.

- Тебе пора спать! - Мой голос, замкнутый между забралом и металлическими захватами воротника, звучал глухо, как в подземелье.

- Похоже,- сказал, явно сомневаясь в этом, старик. Он хотел меня подбодрить.- Однако лучше говорить поменьше.

- Разумеется.

- Рычаги, чтобы снять шлем и нагрудник,- на правом боку. Твое место в случае тревоги, место ДС-00011,возле главных ворот. Задача робота: не допустить прорыва воспитанников к воротам.

- Помню.

- Будь осторожен, Путник. Не забывай, что ты ДС-00011.

Стараясь ступать, как меня учил старик, важно и медленно, я подошел к воротам. Свет сильных ламп дрожал и переливался на моем панцире. Робот, охранявший выход, неторопливо и молча отодвинул массивную дверь.

Четвертое донесение соглядатаев:

...Следов подкопа под изгородью или перерезанной проволоки не обнаружено. Роботы в ту ночь были на местах, радиосирена в исправности. Необъяснимый побег Путника зародил в страже сомнение в своем превосходстве и могуществе. Объявлен всепланетный розыск...

Пятое донесение соглядатаев:

...Известие о побеге вызвало нежелательные толки.

О Путнике говорят со страхом и уважением...

Шестое донесение соглядатаев:

...Сегодня ни один обитатель планеты не явился к домовому соглядатаю с рассказом о своих неблагонадежных мыслях и разговорах. Не доносят и друг на друга. Домовые и квартальные соглядатаи встревожены...

6. Я ДЕЛАЮ КАРЬЕРУ

Радиосирена истошным воем вспорола воздух сразу же после завтрака. Тревога! Я бросил немытые чашки и полупустой котел с похлебкой. Скорей! Я стою на боевом посту возле главных ворот. В заключенных я стрелять не смогу, в роботов стрелять бесполезно...

Однако воспитанники и не рвутся к воротам. О чем-то оживленно переговариваясь, они бродят по песку. На работу никто не торопится. Да их и не посылают. За проволокой в ожидании замер железный ряд Доблестных Стражей.

Так прошел день. К вечеру прибыл сам Великий Правитель службы наблюдения.

Он шел вдоль проволоки, коротконогий, багровый, плешивый, злой. За ним шагали помощники в голубых куртках и роботы личной охраны. А сзади всех семенил Главный Учитель школы оздоровления мыслей. От его обычной, спокойной надменности не осталось и следа.

Что они искали? Правитель шел вдоль проволоки, как охотничья собака. Казалось, он даже принюхивается к песку. Правитель, видимо, искал мои следы. Он уже не верил ни роботам, ни соглядатаям. Он проверял свою гвардию сыска и стражи. Пускай, ничего он не найдет...