Синеглазка для Грома (СИ) - Роман Виолетта

— Останься…

Тихий, едва различимый шепот, но как много в нем соблазна! Если бы он знал, как сильно я хочу этого! Если бы мог почувствовать ту силу эмоций, кипящих в моем сердце. Вот только хватит с меня боли и разочарований. Я понимаю, что для него смогу стать лишь вторым, запасным номером. Но моя гордость ни за что не позволит случится этому.

Поэтому я просто вырываю руку из его хватки и стремглав направляюсь к выходу. Я выбегаю на темную улицу, я несусь к дому. В моих глазах слезы, а все тело дрожит будто бы от холода несмотря на раскаленный, душный воздух летней ночи Кировабада.

***

Я не могла уснуть. С улицы доносились голоса все еще гуляющих на свадьбе Сугробова. Да и мысли о Громе были не менее громкими. Сомнения терзали мою душу. А может быть я зря не послушала его? Может нужно было дать высказаться комбату? Все эта Юля перебила.

Вдруг раздался стук в дверь. Подскочив с кровати, накинула на плечи халат и с колотящимся в груди сердцем ринулась открывать.

На пороге стоял он. Высокий, крепкий. Его всегда холодные глаза огнем прошлись по моей фигуре. Я поправила плечики халата, заметив, что один спал.

— Вы пришли? — выдохнула, воодушевившись. Сердце в груди ликовало. Если вернулся за мной, значит лгала Юля. Не любит он ее.

Гром кивнул.

— Там документы срочные нужно на Москву подготовить. Сейчас из штаба звонили. Собирайтесь, идем в казарму.

Я настолько не ожидала услышать подобного, что пришла в себя не сразу. Гром велел мне одеться, а сам спустился вниз. Стал ждать меня там.

Пока переодевалась, думала о том, что легко с этим мужчиной не будет, даже в роли простой работницы.

Спустя пять минут я спустилась. Гром, заметив меня, затушил сигарету и направился к казарме. Когда мы поравнялись с ним, я все-таки не выдержала.

— Обычно по ночам мужчины навещают любимых. Они красиво ухаживают за дамами, дарят им цветы. А вы такой не романтичный, товарищ комбат. Да и веселиться не умеете, — я кивнула в сторону толпы у подъезда Сугробовых. Мы как раз проходили мимо их дома.

На улице было темно, но я четко увидела, как дернулся уголок его губ в намеке на улыбку.

— Радуйся, Счастливцева. Завтра утром все страдать будут от головной боли, а мы с тобой как огурцы. Да еще и работу выполним.

Я покосилась на него. Да уж, мотивация — не его конек. Но с другой стороны, плюсы в этом тоже были. Мысли о том, что комбат Гром проведет эту ночь со мной, а не с мымрой Юлькой, поднимало мое настроение до небес.

Глава 12

Неделю спустя

— Вы все еще в ссоре?

Женя широко зевнула. Подруга никак не могла привыкнуть вставать рано утром. Сан Саныч, занятый поливкой деревьев, помахал рукой. Я вспомнила о том, что снова не взяла для Мишки косточек. Вчера готовила плов, и много осталось.

А еще пес большой любитель моих печений. Когда он подбежал ко мне, я, потрепав мохнатого по шерстке, вытянула из бумажного пакета парочку штук. Мишка радостно слопал вкусняшку.

— Балуешь ты его, красавица, — усмехнулся Сан Саныч. Женька же наоборот была настроена негативно.

— Сан Саныч, вот скажите мне, зачем вам петух на балконе? — возмутилась Сугробова. — Уже сил моих нет! Каждое утро «кукареку»! Ни по будням, ни по выходным покоя нет.

Прапорщик в ответ только рукой махнул.

— Его супруге петуха подарили, он и сам то ему не рад. Не злись ты, Жень. Ну подумаешь, кукарекает.

Женька метнула в меня взглядом.

— Я его вчера вообще нашла трепыхающимся в воздухе перед моим балконом. За ногу привязанный, висит вниз башкой и крыльями машет.

Я рассмеялась звонко. А я то думала, что смешнее последствий Женькиной свадьбы ничего нет.

На следующее утро после торжества, такой скандал был. Ванька, с Грызуновым и Аркашей так разгулялись, что решили оправится в город на продолжение банкета. Кончилось их десантное веселье тем, что они решили справить нужду прямо на ступеньках какой-то церкви, за что были нещадно избиты местными бабульками. И смех, и грех. Надо было видеть их лица, когда наутро, Гром в своем кабинете устраивал им выговор. Вот уж точно прав он был, насчет веселья и того, кто и кем будет чувствовать себя в итоге.

— Я тебе так скажу, — вырвал из мыслей недовольный голос Женьки. — С этим переездом мне пришлось Сугробова раньше простить. Моя воля, я бы месяц с ним не разговаривала, после того как он меня без первой брачной ночи оставил.

— Ладно тебе, Жень, зато квартира хорошая. Ну с кем не бывает? Уверена, это все Грызунов виноват, потянул его. А Ванька просто не хотел от коллектива отрываться.

— Он сегодня на учения уехал. Все, теперь месяц я одна, — протянула подруга, расстроенно вздохнув.

— Ничего страшного. Мы же с тобой в город собирались, в кино. Вот, вырвемся наконец-то.

— Точно! — у подруги загорелись глаза. — Так и сделаем! Завтра у нас суббота, вот и поедем с самого утра.

Мы попрощались. Я направилась к казарме. Но так и не зайдя внутрь, остановилась как вкопанная. Передо мной предстала довольно таки странная картина.

На площадке перед входом стоял Молот, а рядом с ним выставленные в ряд двухъярусные кровати солдат. Они выносили их из здания.

— Доброе утро, Счастливцева — за спиной раздался голос Грома. От неожиданности я вздрогнула.

— Товарищ комбат, а что они делают?

Мужчина посмотрел по указанному мной направлению. Пожал плечами, мол ничего такого.

— Сержант Молотов занимается обучением солдат.

Его слова ввели меня в недоумение.

— И чему же он их учит?

— Он их делом занимает. Ничем не занятый солдат, считай преступник, — заявил деловито. — Боец должен уставать так, чтобы после отбоя у него мыслей кроме как о сне не было.

Гром закурил, а до меня вдруг дошло, к чему все эти издевательства. Вчера снова залетели два солдата. Друг Литвинова, симпатичный парень-казах, который заведует каптеркой. И Эскулап. А Гром за них отругал Молотова, вот теперь сержант и отрывается на солдатах. Ай- яй-яй. А я за Молотова так переживала когда-то. А он так обижает своих бойцов.

Как раз в этот момент Эскулап ставил тяжелую кровать. Парень опустился на землю, я видела, как по его лицу стекали струйки пота.

— Неправильные какие-то приказы у вас, — пробурчала я недовольно. Гром нахмурился.

— Приказы у руководства не могут быть не правильными. Они могут быть ошибочными. Знаешь, какие есть главные ошибки?

— Какие?

— Две главных ошибки командира: атаковать свои войска, и форсировать реку вдоль, а не поперек.

Несколько секунд я просто стояла и пялилась на него. Он серьезно думает, что это хорошая шутка?

— Вы такой… несмешной, товарищ комбат, — фыркнула, понимая, что он издевается надо мной.

Гром задержался с Молотовым, а я поспешила в казарму. Оставила в каптёрке печенья, для ребят. Мои вчерашние они уже слопали. Улыбнулась, вспомнив, как вчера Эскулап в благодарность сделал мне подарок. Брелок из скорпиона. Я сначала испугалась, но, присмотревшись, поняла, что вещичка весьма красивая.

Вообще солдаты классные ребята. Каждый раз после работы общаюсь с ними. После первого моего угощения, сделанного для них, у меня на рабочем столе стали появляться подарочные банки со сгущённым молоком. Быстро поняв, кто делает подарки, я стала готовить им печеные орешки. Хочется, хоть чем то порадовать их на нелегкой службе.

В кабинет я поднялась раньше Грома. Оставила на его столе привычную вазочку с орешками. Этот бука ни разу так и не сказал спасибо, но к вечеру она остается пустой.

День прошел незаметно. Гром был занят, к нему то и дело заходили новые посетители. И меня он особо не загружал работой. Кстати, со дня свадьбы, наши с ним отношения стали более или менее спокойны. Мы просто работали вместе, без каких-либо отступлений. Я решила, что так будет лучше. И старалась не думать о нем как о мужчине.

К концу рабочего дня к нам зашел командир полка. Гром попросил приготовить им чай.