Пёс, балбес и Я (СИ) - Кувайкова Анна Александровна

- Да, блин! – только и сумела выдавить из себя, роняя окончательно уставшую морду лица обратно в ледяной сугроб, к вящей радости лохматого щенка в четырнадцать килограмм весом, снова бодро запрыгавшего по моей щедро предоставленной спине.

Чувствую, ближайшее время у меня будет веселым, как никогда…

Естественно, ни в какой магазин мы не пошли.

Ввалившись много лапным и много ножным комком в пустую квартиру, начали в ускоренном темпе раздеваться – мелкий уже приплясывал от нетерпения. Рядом крутился бодрый до безобразия Локи, опутывая нас поводком. Через пару минут, наконец, удалось распутаться, раздеться и раскидать всех по пунктам назначения. Ребенок, на ходу снимая подштанники ринулся в туалет, собакен интенсивно глюкал воду из миски на кухне. А я…

А я осталась посреди коридора, оглядывая безобразие вокруг. Длиннющий поводок (нафиг я купила семиметровый??) свернулся в змеиный клубок хуже наушников, куртка ребенка свисала с банкетки, штаны на подтяжках томно прикрывали тумбу для обуви, сама обувь хаотично валялась везде, а моя верхняя одежда сиротливо прикорнула в лужах талого снега. Который плавной цепочкой следов мигрировал в сторону пищеблока вслед за пушистым безобразием, именуемый именем скандинавского бога!

И вот тут-то я поняла, что мои нервы немного того. Сбрендили!

Хотелось, конечно, как в турецких сериалах, картинно сползти по стене, кусая губы до боли, роняя огромные слезы, беззвучно страдая и плача под красивую музыку… Естественно, получилось только не эстетично брякнуться посреди бардака и грязи, крепко шлепнув ладонью по лбу, изобразив самый красноречивый в моей ладони фейспалм.

Я честно пыталась еще матюгнуться облегчения ради, но вовремя прикусила язык – за открытой дверью туалета сидело маленькое записывающее устройство, у которого сразу в глазах появится надпись «информация успешно сохранена, обновление установлено!».

И пришлось мне молча ликвидировать весь хаос… Только теперь, в силу объективных причин, это давалось тяжело: на плечах бетонной горжеткой повисло ощущение того, что теперь в этом бардаке я теперь буду одна. Всегда! Пожизненно!

- Мам, а папа не придет? – естественно, грусть-тоску лютейшую прервал появившийся и полегчавший на энное количество жидкости киндер, на ходу натягивая штаны.

Я вздохнула:

- Нет, зайка. Не придет.

И я уже хотела притянуть его к себе, уткнуться в лохматую макушку, обнять покрепче, успокоить себя и его, толкнуть проникновенную речь, мол, фигня в семье случается. Но…

- Ну и ладно, - невозмутимо пожал плечами ребетёнок, убрал свои ботинки в тумбу, куртку сунул в шкаф и невозмутимо поволок штаны в свою комнату – убирать.

Немая сцена…

Но в итоге, вместо того, чтобы сериально-картинно рыдать я, совершенно по-русски, громко и заразительно ржала!

И смех и грех, ей-богу.

Остатки (или останки?) вечера прошли куда спокойнее. Мы ликвидировали беспорядок, протерли коридор и лапы Локи, перекусили сами и накормили животину. После чего устроили грандиозный заплыв в ванной, шлепнув туда остатки пены и почти все резиновые игрушки. Пораскинув усталым мозгом, я еще и решилась на запрещенку – выдала малому папину пену для бритья. Восторгу было!..

А самое главное, Мишутку отсутствие отца не нагнетало от слова вовсе. Весь час ванной, стрижка ногтей, чистка ушей, пижамные одевашки, чтение сказки и даже укладывание спать ни разу не были перебиты гнетущим вопросом на тему, где же шляется наш папаня.

Честно? Я боялась того момента, когда придется объяснять суровую, но необходимую правду. Однако понимала – назад дороги нет. Возвращаться в долголетнюю каббалу я не собиралась и не буду, хватит уже. Решение было принято окончательно и бесповоротно!

И все равно, что-то сосало изнутри. И только когда ребенок уснул, а я оказалась на кухне одна, я принялась заниматься рефлексией и самокопанием. Достаточно быстро я поняла, от чего же так паршиво на душе.

Было жалко. И себя, и наш брак, и бесцельно прожитые годы. Да и страшно было, честно сказать. Как без этого? Я же не супер-мама и не сверх человек, чтобы у меня было все-все схвачено и все контролировалось. Это же не возможно!

Хотя, с другой стороны, не будет ничего такого, чего бы я не делала раньше. Да, придется еще и в сад возить самой, но это уже детали. Иной вопрос, конечно, с жильем…

И вот тут-то я начала грустно ржать. А потом вовсе не удержалась и плеснула себе в бокал мартини из заначки. Как красиво и продумано, однако, поступили мои любимые родственники! Да, они купили нам с мужем квартиру, в которой мы живем. Вот только… кто б на нас ее оформил? Черт, да это же гениально!

При разводе мне не достанется ни-хре-на. Весело, правда?

Да, в принципе, нафиг все, пускай пользуются. Пусть к бабушке я не могу съехать: во-первых, далеко, во-вторых, после больницы ей явно будет не до нас, у меня все равно остается своя жилплощадь. Небольшая, выданная мне когда-то давно государством. Придется, конечно, попросить квартирантов съехать, но что делать? До окончания договора аренды еще два месяца, нужно будет всем дружно потерпеть. С машиной, опять же, надо что-то думать…

- А, нафиг, - махнула рукой, залпом допивая сладковато-приторный вермут, и отставляя стакан. Погружаться еще больше во всю эту котовасию, мысленно переезжать и расписывать свои дальнейшие планы не хотелось. Недолго и в депрессию впасть!

- Тяв!

- Чего? – округлила я глаза, глядя на пришлепавшего ко мне Локи, которому тоже давным-давно было положено спать. Но не тут-то было! Беспечный щенок сидел передо мной, глядя внимательными голубыми глазищами и интенсивно долбил по линолеуму хвостом-метелкой. И при этом, из его зубов в коридор змеился все тот же поводок…

- Да ладно? – машинально взглянув на часы, я округлила глаза еще больше. – В смысле, час ночи?

Оказывается, я думы думала не пять минут, не десять, и даже не полчасика. А часа три на это бесполезное дело угробила! Еще и забыла совершенно, что в это время собака привыкла гулять.

Черт! И что теперь делать?

Я заметалась по квартире. Мишутка, естественно, уже крепко спал, сладко сопя в мою подушку, Локи, перебравшись в коридор, тихо скребся в дверь… Выбор был невелик. Нарушать порыв маленькой собаки не хотелось, менять мокрую пеленку в коридоре – тоже! Как и сбивать процесс приучения к улице. Но как оставить спящего ребенка одного?

Да, он уже большой. Да, можно предупредить. Бытовая химия высоко спрятана, до нее даже с табуретки не достать. На всех окнах стоят блокираторы на ключе (да будет процветать Али-экспресс!), а спичек дома отродясь не водилось… И все равно – страшно!

В конце концов, Локи издал совсем уже жалобный тявк и я сдалась. Быстро нацепила свитер, теплые штаны, и пошла предупреждать ребенка. Растолкать его удалось далеко не сразу:

- Миш… Ну Миш!

- М? – наконец, это чудо открыло сонные глазки.

- Я пойду с Локи прогуляюсь. Ты побудешь немного один?

- Ладно, - от души зевнул великодушный ребенок, переворачиваясь на другой бок. – Дай только зайчика…

- На, зайчика, - чувствуя себя самой отвратительной матерью на свете, я сунула ему свою любимую игрушку. – Свет в коридоре включить?

- Угу, - согласился Мишупсень, засыпая в очередной раз. И таки это придало мне нереальное ускорение!

На улице мы были уже через минуту. Я решила далеко не ходить, а быстренько оббежать кусок аллеи около дома напротив. Локи был немного недоволен темпом, но все свои собачьи дела делал исправно. Только один раз я дала ему занырнуть в сугроб для удовольствия, и то, пока пихала наушники в уши и включала любимое радио – голос совести заглушить.

На всю прогулку ушло от силы минут пять-семь, ну, может, десять. На улице было тихо и достаточно тепло, а еще очень безлюдно. Нам оставалось пройти мимо последнего подъезда, перейти через пешеходный переход и мы бы оказались дома… Но вдруг щенок резко дернулся в сторону.

- Локи, все, пойдем, - зашипела я на него, пытаясь на буксире утянуть за собой. Не тут-то было! Мелкий пушистый ледокол тянул меня в очередной сугроб сбоку от подъезда, да с такой силой, что я чуть не брякнулась. Он как будто озверел, упирался всеми лапами, но упрямо тянулся в одну и ту же точку. И никакие одергивания и ругань на него не действовали.