Джуди. Четвероногий герой - Дэмиен Льюис

Окрас кобеля был типичным бело-коричневым, как у всех английских пойнтеров.

Глава 6

Бонни удивленно смотрел на пса с французского корабля. Что до Джуди, она, видимо, думала, что ее цель достигнута. Бойко виляя задом, она еще немного позаигрывала со своим страстным поклонником, а затем повернула к трапу, ведущему на палубу «Москита».

Пораженный, Бонни покачал головой: «Так вот, значит, к чему это все! Ведет себя, как типичная баба! Вероятно, знала, что он здесь, и старалась не смотреть на него. Просто показалась и исчезла!»

Этот собачий флирт стал местной легендой. В отличие от Джуди, Пол, пес с корабля «Francis Garnier», не особо скрывал тот факт, что по уши влюблен. Теперь, когда он узнал, что объект его воздыханий находится так близко, он частенько пулей сбегал с трапа своего корабля, чтобы поближе увидеть Джуди.

Однажды он беспокойно бегал по палубе, как средневековый рыцарь в тяжелых доспехах, а Джуди с презрением наблюдала за ним. Пол носился изо всех сил туда-сюда, то и дело поскальзываясь, безрезультатно пытаясь завладеть ее вниманием, завоевать благосклонность и продемонстрировать свою доблесть. К несчастью, в какой-то момент он не рассчитал скорость, чтобы иметь возможность вовремя остановиться. С отчаянным лаем Пол вылетел с кормы и нырнул с оглушительным всплеском. И лишь теперь Джуди обратила на него внимание. Она вскочила на перила и тревожно залаяла, а ее кавалер барахтался в воде прямо перед ней. Понимая, что тот не сможет вскарабкаться по отвесному борту корабля, Джуди и Бонни сбежали вниз по трапу. Джуди стояла у края пристани и громко лаяла, а Бонни схватил собаку за загривок и вытащил из воды.

«Француз» был мокрым с головы до ног. То, что пес опозорился и поставил себя в глупое положение, неожиданно растопило холод Джуди по отношению к нему. Без какого-либо кокетства она подошла и начала вылизывать его морду, прижиматься к нему, бить его лапой.

Бонни пораженно смотрел на них. Неудачник Пол умудрился стать первой любовью Джуди. Может, эта связь была запланирована на небесах? Так или иначе, Бонни решил, что команда «Москита» должна с ними что-то решать.

К этому моменту Джуди было уже почти два года. Бонни подумал, что собака вполне готова к материнству и при участии пса с корабля «Francis Garnier» у нее появится отличная возможность обзавестись выводком чудесных англо-французских пойнтеров. Но это не значило, что церемония должна была состояться без предварительного знакомства с фактами жизни кавалера и безоговорочного согласия дамы.

В полдень того самого дня, когда Пол свалился в воду, пять видных мужчин собрались за столом, рядом с которым восседала тщательно прибранная невеста, Джуди из Сассекса. На ней был ее самый красивый ошейник.

Бонни разглядывал ее с деловитым выражением лица.

— Настало время серьезно поговорить. Мы твои опекуны и хотим сделать все для твоего счастья. Но ты, пожалуйста, пойми, что обряд должен состояться по всем правилам, в соответствии с этикетом.

Он сделал паузу, подождав, пока его слова будут осмыслены. Джуди недоуменно склонила голову набок. Было похоже, что она хочет произнести: «Давай же, я согласна». Затем она высунула язык и лизнула Бонни руку, словно показывая, что слушает его внимательно.

Бонни кивнул, довольный, что она уделила ему внимание.

— Пол, несомненно, очень красивый пес, с хорошей родословной. Кроме того, на судне «Francis Garnier» отличная команда. Поэтому мы решили, что вы можете быть помолвлены сегодня и, если все пойдет нормально, поженитесь завтра. Но только с одним условием: мы назовем вашего первого щенка Бонни.

Джуди в знак согласия кивнула. По такому торжественному случаю один из корабельных механиков поднял ее левую лапу и надел на нее браслет.

— Это, — сказал он, пытаясь зафиксировать браслет потуже, — твое обручальное кольцо.

Джуди некоторое время смотрела на серебристый ободок. По поведению и тону мужчин, сидящих вокруг нее, она поняла, что происходит нечто значительное, но она все еще не могла осознать, что все это значит.

На следующий день Пол и Джуди должны были «соединиться священными узами». Они проследовали в центр пристани, чтобы обе команды могли видеть церемонию. Бонни и коллега с французского корабля были свидетелями. Когда раздались подбадривающие аплодисменты (группа местных жителей, околачивающихся поблизости, никак не могла понять, что происходит), Бонни как можно торжественнее провел собак по кругу.

— Итак, дорогие Пол и Джуди, если никто не против, я рад объявить вас… — он сделал паузу, поскольку никак не мог найти правильные слова. «Кобелем и сукой?» Он оглянулся на толпу, как бы советуясь.

С мостика судна «Francis Garnier» донесся зычный голос. Это был старший лейтенант:

— Единым! Объяви их единым целым!

— Отлично! Я объявляю вас единым целым! — подтвердил Бонни.

Теперь Джуди из Сассекса и Пол из Парижа (звучит классически и так романтично!) были официально женаты.

Команда, уважая чувства, возникшие между собаками, разрешила Полу пожить на «Моските». Спустя три дня (собачий медовый месяц) он вернулся на «Francis Garnier», громко скуля. Однако люди остались глухи к его протестам.

Для Джуди начало новой жизни пришлось как раз на тот момент, когда мир вокруг нее находился под угрозой разрушения. С каждой неделей после своей романтической связи, Джуди все полнела и полнела, а ее глаза сияли от предвкушения грядущего. Именно в эти дни японские военные самолеты начали бить по самому сердцу китайского сопротивления, бомбардируя в первую очередь город Ханкоу.

Война на Янцзы разгоралась, военно-воздушные силы Японии ввели в действие новые бомбардировщики с двумя двигателями — «Mitsubishi G3M». Были сформированы специальные части, задачей которых было летать над Восточно-Китайским морем и бомбить крупные китайские города. «Mitsubishi G3M» мог взять на борт до восьмисот килограммов бомб. Его грузоподъемность в разы превышала, к примеру, бипланы, которые до этого бомбили на Янцзы военные корабли, а радиус действия составлял 4400 километров.

Ни один из самолетов до этого не метил в стоящие в Ханкоу корабли. Каждый раз, когда самолеты с ревом проносились над ними, Джуди свивалась клубком вокруг располневшего живота, как бы пытаясь защитить еще не родившееся потомство, и рычала, поглядывая на небо. Она научилась ненавидеть этих злых птиц, приносивших с небес разрушение и смерть.

И вот одним прекрасным утром на «Моските» произошло чудо рождения. Это случилось, когда улегся шум очередной волны японских бомбардировщиков, громогласно пролетевших над Ханкоу. Уставший и небритый Бонни (на «Моските», как оказалось, он был еще и акушером) опустился на ступеньки палубы.