Бег в золотом тумане - Руслан Белов

— Натырился залечь в пустой норке на улице Федина. Не знал, что русаки самооборону держат везде, особенно в микрорайонах.

И. как говориться, мой корабль заплыл не в ту гавань! Из самопала прилетела сольца в жопу, потом отмантулили сапогами и сдали ментам. Тянул три года за мародерство. Там трепанись кому про золото — сразу в расфасовку отправят…

Когда откинулся с зоны, одному фраеру шепнул. Верный кореш был, но скурвился! Серпом меня хотел пощекотать! Пришлось замочить. Отверткой в бурчалку, га-га-га! А заложила меня баба его, полюбовница моя бывшая. Ещё полчирика отмотал. На воле полгода всего. Шарюсь по злачкам, ищу пассажиров. Но глухо! Подписать некого! Кругом одни анчутки! Русских мало — одни старики дохлые. Хрен на блюде, а не люди…

— Послушай, мусью, а ты не боишься? — спросил Сергей.

— Мы не фраера, мы народ интеллигентный, но кто такие "пассажиры" — знаем с детсада! А сейчас просто нальем тебе пару стаканов и сунем в сортир, за театром Оперы и балета! Ты, гад пархатый, заслужил всей своей предыдущей жизнью говном чужим захлебнуться! Придём домой, отмоемся от твоих слюней, обмозгуем всё и рванем в горы! Черный их знает, как свои яйца! Вот такое кино!

— Мусью все в Париже! — отрапортовал Федя. Про "пассажиров" шутканул. На понт брал! Извиняйте, коли чего не так! Мартышка всю жизнь хитрит, а жопа голая!

Ну ладно! Ближе к телу! Без меня, где нашмонаете аммонит, шнур, детонаторы? А там всё заныкано! Банки, сахар, сухари, снаряжение всякое, что осталась от геологов — палатки, мешки спальные.

На хрена вам все это переть на себе? Да и штольни там три. Две из них взорваны. Придется наугад вскрывать. Пока наковыряете самородков, народ кишлачный набежит! Если не отбомбитесь, юшку пустят, спорим на третью ходку!!!

— Может быть, ты и прав… — задумчиво согласился Сергей. В Париже нам понадобится переводчик! Ты заметил, Чёрный, наш новый товарищ знает, что такое Мусью!

Федя снисходительно посмотрел на Кивелиди и гордо произнёс:

— Я много чего кумекаю, дорогой! И не встревай, когда я козыри сдаю!

Просморкавшись, он что — то подсчитал и выдал:

— Надо бы пристегнуть ещё парочку гегемонов, но чтобы верняк! Га-га-га… Без дыма в одном месте!

Потом ласково поглядев на нас, он подытожил:

— Чухаю я, ребятки вы тёртые! Без климаксов! Прокалываться не любите. И сучить друг дружку не будете! Да и зачем? На горке товара столько — всё, что "не стоит" вздыбится, а оставшийся лайф будет сплошной кайф!

И он опять взорвался диким хохотом…

С расстановкой, еле скрывая накатившуюся злость, я выдал:

— Послушай, ты, Сатир недорезанный! Популярно объясняю:

Идти сейчас в горы, значит искать приключения на мягкие места! Отары на каждом шагу, всякая шпана с автоматами разгуливает. Там, знаешь, сколько народу отсиживается от одной власти до другой? Кто, что, зачем пришли? Вся долина узнает… Тем более, наверное, все выселенцы вернулись, которых при советской власти вывезли в хлопкосеющие районы. Новые кишлаки появились…

— Это вряд ли, — покачал головой Сергей. — Разве что брошенные восстановили…

— И сколько мы утащим на плечах? По тридцать килограммов руды! Это по сто тысяч баксов на брата! В лучшем случае! В худшем — пуля в живот от посредника. Мне лично нужно гораздо больше! Помнишь, Серый, на третьем курсе мы считали, сколько нужно на всю жизнь? У меня получилось двести тысяч рваных, у тебя, пижона, триста!

Сергей, вероятно вспомнив о больной матери, выдал:

— А сейчас мне нужен миллион. Как товарищу Бендеру.

— Будет Вам и кофа и какава с чаем! — загоготал Федя, фамильярно хлопнув меня по плечу.

Наш новый знакомый был явно в приподнятом настроении. Похоже, он решил, что сделал правильный выбор. Конечно, мы с Сергеем тоже были охвачены эйфорией. Мысли набегали одна на другую. Перед глазами стоял Федя, деловито набивающий рюкзак самородками. "Я бы так не складывал. Отбил бы пустую породу. Ведь было же время!"

— Ладно, мы согласны! Унесём, сколько сможем!

В молодости я таскал и по пятьдесят килограммов. Повезёт, ишаков в кишлаках наймём. Главное, надо правильно рассчитать, когда выйти в поход! Топать на перевал 3800 с грузом зимой — замерзнем! А может быть, идти сейчас? Под видом геологической партии? Якобы на соседнее месторождение Кумарх или Тагобикуль? Или даже на само Уч-Кадо? Скажем, что Советская власть возвращается и ей нужно много олова, сурьмы, меди…

Еще можно сказать любопытным, что просто идем за мумие или золотым корнем. Вот оно — золотой корень будем копать! Или сурков стрелять.

Сурчиный жир всегда в спросе. Или скажем, что чумные сурки и мыши у них появились, надо изучить ареал их распространения!

Наденем белые халаты и вперед! На местных жителей и всяких там космополитов это повлияет положительно! Оставят нас в покое. Главное, — в самом деле, друг друга не перебить!

Ну, Серый, что скажешь?

— Все правильно! И очень понятно. Но ты быстро "опьянел", Черный! Стареешь!?

Надо все обдумать детально, найти денег, оружие. Эх, были бы доллары! Наняли бы вертушку и в один день все проблемы в сторону! Ну что, идем в сортир? — улыбаясь, продолжил он, приобняв Федю.

— Можно и в сортир, — хмыкнул "миссионер". Все там будем, рано или поздно. Но сначала — обмыть дело. Мани есть?

Мы наскребли на пару бутылок "Памира", выпили и договорились встретиться здесь же, завтра, после обеда.

— Ну, что? — Прищурившись, спросил меня Сергей, как только Федя спустился с террасы заведения. — Может на Уч-Кадо быть промышленное золото? Я почесал затылок и начал рассуждать:

— В принципе, да. Рудный столб[7] может идти на тысячу метров вглубь. Если в нем такие крупные выделения самородного золота, то запасов металла может быть десятки, сотни тонн. Но, скорее всего, там просто ловушка со ста, или более килограммами.

Вообще же, с геологической точки зрения, какие-либо значащие запасы золота в тех краях маловероятны. Не та рудная формация! Само месторождение — сурьмяное. По ближайшим речкам в шлихах нет существенных знаков[8] золота, не говоря уже о россыпях.

Сергей поддакнул:

— Да, я тоже сомневаюсь. Вокруг такой жилы должен быть интенсивный ореол эндогенного рассеивания. И съемочные партии его бы подсекли геохимическим опробованием…

— Все это верно, — согласился я. — Но всё равно почему-то верю этому душегубу.

Вспомни, как он слюной брызгал. И как глаза его блестели…

— Да, ты прав. Когда он говорил, не нас видел, а золото. И еще: Представь себе нашу дальнейшую жизнь, если мы не сбегаем туда посмотреть все своими глазами! Не простим себе никогда! Так что придется идти. Все продумать, подготовиться и идти.