Шизо и Цикло.Присмотрись,кто рядом с тобой.Психологический определитель - Лев Шильник

4 Интрацептивность – повышенная чувствительность, мягкость, сентиментальность; отсутствие ее проявляется в нетерпимости к слабодушию, фантазиям и т. п. Это результат тесных рамок сознания. Человек боится собственных чувств и мыслей, боится, что бесповоротно разрушатся и без того слабые ценности. Противоположная ей черта – антиинтрацептивность.

5 Суеверие и стереотипность – тенденция перекладывать ответственность на внешние силы и стремление мыслить в жестких категориях.

6 «Сила» и «мощь» – компенсация слабости демонстративной силой.

7 Деструктивность и цинизм – осознаваемая агрессивность, выражающаяся в неверии в возможность конструктивных решений при отсутствии веры в идеалы.

8 Чрезмерные нетерпимость и ханжество в вопросах секса.

9 Проекция – как преобладающий защитный механизм.

Дополнительные черты: неспособность признавать вину, стремление рассматривать межличностные отношения в терминах власти и статуса, а не дружбы и любви, садомазохизм.

Близкий по своим психологическим убеждениям к фрейдизму, Адорно видит в авторитарности результат развития пресловутого эдипова комплекса – ранней враждебности к отцу, которая потом вытесняется в подсознание и переносится на других. У Адорно получилось следующее:

Высокий авторитаризм

1 Грубая запугивающая дисциплина.

2 Родительская любовь направлена на демонстрацию одобряемого поведения.

3 Иерархическая структура семьи.

4 Забота о статусе семьи.

5 Ориентация на силу.

6 Безоговорочное восхищение родителями.

7 Ригидность личности.

Низкий авторитаризм

1 Разумная дисциплина.

2 Безусловная любовь.

3 Равноправная структура семьи.

4 Истинная забота.

5 Ориентация на эмоциональный фактор в личных отношениях.

6 Реалистическая оценка родителей.

7 Подвижность, пластичность личности.

Такое толкование (в духе эдипова комплекса) проясняет, откровенно говоря, немного, так как фашистские режимы взращивают в людях авторитарность вовсе не обязательно через авторитет отца или семьи. Кроме того, среди авторитарных личностей немало женщин.

Давайте присмотримся к теории Адорно внимательнее. Как социолог он, конечно, не мог не заметить, что склонность к авторитарности, стереотипность мышления и националистические предрассудки, словно тени, следуют друг за другом. Центральным инструментом его исследований помимо всевозможных анкет и интервью стала знаменитая Ф-шкала, составленная из типичных фашистских высказываний (с контрольной примесью антифашистских). Вот некоторые из них:

«Слишком многие люди сегодня живут неестественно и дрябло, пора вернуться к основам, к более активной жизни».

«Фамильярность порождает неуважение».

«Послушание и уважение к авторитетам – главное, чему надо учить детей».

«Нашей стране нужно меньше законов и больше бесстрашных неутомимых вождей, которым бы верили люди».

«Книги и фильмы слишком часто обращаются к изнанке жизни; они должны сосредоточиваться на внушающих надежды сторонах».

До боли знакомо, уважаемый читатель, не правда ли? Нечто подобное доводилось слышать едва ли не каждому от радетелей сильной руки, которых в нашей стране сегодня более чем достаточно. У Адорно, разумеется, была другая аудитория – он изучал социально-психологический облик американцев. В ходе подобного тестирования у него получились люди с высокими и низкими Ф-показателями, а отсюда уже было рукой подать до определенных типов личности, разместившихся по всей шкале. Присмотримся.

Вот скромный мелкий служащий, всегда и всем недовольный. На работе его обходят и затирают. Боится засилья нацменьшинств: они жадные, хитрые, стоят друг за друга горой, все захватили. Но к личным знакомым это не относится, они хорошие люди... Такой тип Адорно определил как поверхностно враждебный: это самые заурядные обыватели, легко принимающие на веру самые дикие предрассудки без малейшей критики и размышлений. Чем хуже им живется, тем сильнее враждебность. Они составляют основную массу оболваненных при любых режимах, но в то же время способны спокойно выслушать доводы против.

Здесь же, на высоком полюсе Ф-шкалы, располагается конформист. Опять ничего особенного: настоящий мужчина, все как у всех, принципиально не желает выделяться. Плетью обуха не перешибешь. Высоко оценивает существующий режим. С инородцами не желает иметь ничего общего, они для него чужаки.

А вот и сама авторитарная личность. Позволим себе небольшую цитату: «Работа только тогда доставляет мне удовольствие, когда есть люди, для которых я всегда прав, которые мне подчиняются беспрекословно». Рос в строгой патриархальной семье. В детстве его часто наказывали, поэтому тайно ненавидел отца. Но это все в далеком прошлом: он давным-давно вырос и отца боготворит (ненависть вытеснена глубоко в подсознание). Авторитет отца непререкаем, как точно так же непререкаема власть любых вышестоящих инстанций.

Это человек, у которого слепое преклонение перед авторитетом сочетается с сильнейшей жаждой власти. Он ревностный служака, методично делающий карьеру. Охотно и с удовольствием подчиняется, но умеет и требовать подчинения от других. Строго и с наслаждением наказывает, а получая выволочку от начальства, сам испытывает какое-то извращенное удовольствие. Понижение в должности для такого человека трагедия. Подчиненные его смертельно боятся, он с ними строг до крайности, рассчитывать на снисхождение с его стороны – пустой номер. Но самым пышным цветом его жестокость расцветает, когда дело касается жертв, санкционируемых верховной властью или самим обществом. Сюда обрушивается весь запал злобы, в них он усматривает все черты подсознательно ненавидимого отца. Такого человека отличает жесткая стереотипность мышления и часто – тщательно скрываемая сексуальная неудовлетворенность, приобретающая вид высокоморального ханжества.

Авторитарная личность настолько заинтересовала социологов, что они разработали специальные тесты, позволяющие оценивать авторитарность количественно. Полный «джентльменский набор» встречается сравнительно редко, но отдельные черточки регистрируются у многих. Очень любопытен «кошачье-собачий» тест (его приводит В. Леви), прекрасно иллюстрирующий крайнюю стереотипность мышления. Испытуемому предлагается серия картинок. Сначала на картинках кошка, но постепенно, от картинки к картинке, кошка неуловимо меняется, ей придаются отдельные собачьи черты. Наконец, на последнем изображении от кошки уже практически ничего не остается. Но для авторитарной личности это все равно кошка.

Помните, мы говорили об эпитимике – взрывчатом, властном, настойчивом субъекте? Авторитарность и эпитимность, по всей видимости, как-то связаны, хотя далеко не однозначно. Встречаются эпитимики авторитарные и неавторитарные, но, как бы там ни было, связь все же просматривается.

Посмотрим теперь на другой полюс Ф-шкалы. Здесь мы найдем полную противоположность авторитарного эпитимика, так называемую легкую натуру. Такой человек доброжелателен, открыт, снисходителен; он живет весело и легко, предрассудки и стереотипы ему несвойственны. Сразу вспоминается сангвиник-циклотимик – синтонный, гибкий, легко применяющийся к обстоятельствам. В свое время мы о нем достаточно писали. В нем нет и следа жесткости и однозначности эпитимика, зыбкость и неопределенность – его стихия, тут он прекрасно себя чувствует и ориентируется. Но иногда, как заметил Адорно, такие легкие натуры могут примкнуть и к фашистам, как раз в силу своей сговорчивости и готовности все оправдать.

Мы не ставим перед собой задачи дать подробную характеристику всех психологических типов, выделенных Теодором Адорно. Коснемся только еще трех, разместившихся на «положительном» полюсе Ф-шкалы. Это мятежный психопат, чудак и функционер-манипулятор.

Так называемый мятежный психопат – это подонок и хулиган, разболтанный и инфантильный субъект без внутреннего стержня. Неспособный к устойчивым отношениям и постоянной работе, он сам толком не знает, чего хочет. Протестующий против любых авторитетов, он в то же время охотно следует за сильным лидером. Грубая сила – это единственное, чему он поклоняется, а мягкость и интеллигентность вызывают у него злобу и рефлекторную агрессию. Склонный к бессмысленному разрушению и актам немотивированной жестокости, он является главной ударной силой всех погромов и путчей.

Чудак, или причудливый тип, – странная личность, явный шизоид или параноик, непризнанный гений и графоман, всюду видящий заговоры и происки враждебных сил, организующий конспиративные секты и кружки, где собираются фанатики-единомышленники. Бывает фантастически эрудирован.

Едва ли не самая опасная фигура – функционер-манипулятор, соединяющий трезвую практическую рассудочность с полнейшей бесчувственностью. Холоден, рационален, аккуратен и эмоционально пуст. Очень последователен, все любит раскладывать по полочкам, питает страсть к разного рода классификациям, вплоть до самых нелепых. Его божество – это метод, общий принцип, строгая и стройная организация. Предельно циничный игрок, но не азартный, а холодный, расчетливый, безукоризненно логичный. К врагу ненависти не испытывает, это просто объект, который должен быть уничтожен максимально быстро и полно. Сам марать рук не любит, предпочитая действовать тотальными методами, без личных контактов. Националистический предрассудок для него всего лишь точка приложения сил, ненависти к чужакам он не питает. Если завтра обстоятельства изменятся и будет востребован иной подход, он с готовностью перестроится, не испытывая при этом никаких внутренних колебаний. Своего рода философ: есть разные нации, которые естественным образом враждуют друг с другом. Что поделаешь, надо так надо, обычная работа, ничуть не хуже других.