Тринадцать граней (сборник) - Вячеслав Тимонин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мне сильно повезло. Считай отделался лёгким испугом. Но крови на одежде было много. Я шёл в темноте, хромая и кашляя. В груди что-то больно кололось.
Ладно-ладно, обещаю себе в следующий раз так не тупить.
Я обошёл дом слева и прислушался. Вдалеке гудела Пирамида. Чуть позади шуршали и кряхтели сушёные. До станции – метров пятьдесят. Нужно идти.
Я поковылял вперёд, попеременно спотыкаясь. Кажется, раны были хуже, чем я думал. В темноте не видно, но на ощупь весь бок был мокрый. Нужно наложить бинт, а то глядишь я так истеку кровью. Я попытался на ходу достать из кофра аптечку, но не смог даже толком поднять правую руку. Ладно. Потерпим чуток…
Через пару минут я подошёл к хорошо освещённому участку перед энергостанцией. Со всех сторон свисали провода и торчали керамические чашки изоляторов. Злобное гудение электричества заглушило все остальные звуки.
Мне нужно было пробраться ко входу, но задачу осложнили две фигуры, стоявшие сразу перед ним. От боли, и кровопотери в глазах всё плыло. Фигуры не двигались, словно застыли, как каменные. Нормальный человек так бы не смог. Значит это сушёные.
Ближе ко мне стоял гражданский, но дальше, с карабином на шее, кто-то из моего отряда.
Я присел у стены и стянул кофр. Выхватил из кармашка пакет с бинтами и разорвал его зубами. На свету я смог оценить размер бедствия. Вся правая сторона, от груди и ниже, была залита кровью. В куртке зияла дыра с кулак.
Много! Очень много крови!
Я взял марлю, плеснул дезинфектор из бутылочки и аккуратно засунул материю в отверстие. Прижгло от души, я аж крякнул!
Затем я взял рулон бинта и как мог, стараясь не кряхтеть от боли, перемотал. Получилось не очень туго, но это всё же снизит кровопотерю. В довершение моего акта самолечения я проглотил две таблетки обезболивающего и вколол препарат против столбняка.
Пока я перевязывался, со всех сторон меня окружили сушёные. А справа, неспешно дефилировала серая тварь.
Таблетки развеяли муть в голове, но видимо недостаточно. Я вскочил с места, чтобы рвануть со всех ног, но смог лишь, охая, пробежать пять метров. Я спрятался в нагромождении раздаточных коробок и сталагмитов изоляторов. Нужно было попасть ко входу, я стремился идти вправо, но лабиринт из металла и керамики неуклонно тянул влево. Шум и хрип сзади подгонял, я спешил как мог.
Наконец я попал в тупик. Упёрся в лес из блестящих керамических чашек, поддерживающих какое-то дикое количество проводов. Высокое напряжение пело писклявым фальцетом, предупреждая об опасности.
Большая надпись на щите, красным по белому грозила: «Не приближайтесь! Опасно! Высокое напряжение! Энергообеспечение Объекта №2».
И что это за объект такой? Второй объект? А где объект номер один?
Я проследил взглядом путь и понял: десятки очень толстых кабелей уходили отсюда прямо к Пирамиде! Она деловито сверкала длинными изломанными молниями, хорошо освещая чёрную лапшу, прокинутую до неё.
Внутрь энергостанции кажется попасть нереально, но почему бы не попробовать обрубить питание прямо здесь? Я достал патронташ с гранатами.
Сзади что-то звякнуло. Я резко обернулся.
В проходе стоял Круть. И слава богу имел вполне себе упитанный вид. Но держал в руках пистолет, который он направил на меня.
– Не смей! – заявил он.
– Круть! – обрадовался я, – Братишка, ты жив?!
– Отойди от этих проводов!
– Не понял… Но Круть, нам нужно скорее вырубить эту чёртову Пирамиду…
– Нет, этого мы делать не будем!
– Круть, ты чего? Ты что слепой? Ты не видишь, что происходит? Эта хрень лезет из неё. А ребята, они же погибли! Миша, Лао, Чувак, Скарабей… Сотни поселенцев, и они тоже погибли! Превратились в этих… этих…
– Это не наше дело, боец.
– Не наше? Как же так? А чьё это дело?
– Их!
– Их? Кого их? Круть, кого их? Арсения? Павлова, да? Заказчика? – Круть молчал, я взревел, – Ответь! Кого? Пришельцев?
– Их…
Сержант невозмутимо, как поднимают чашку чая за завтраком, поднял пистолет выше, направил его мне в голову и нажал на спусковой крючок!
За доли секунды до того, как боёк пробил капсюль и воспламенился порох, серая, мерцающая изнутри тварь, набросилась на сержанта сзади. Круть неосознанно повёл рукой в сторону и промазал. Тяжёлая медная пуля скользнула по квазипластовому наплечнику и разбила изолятор сразу за мной. Осколки белой крошкой посыпались вниз, как снег.
Серая тварь повалила сержанта на землю и теперь пыталась слиться с ним. Она легла сверху и потихоньку обволакивала грузное тело.
За ней, в проходе, выстроилась цела процессия. Сушёные топтались на месте, совершенно игнорируя меня.
Значит, у меня есть шанс.
Очень худой и сморщенный Казик, отодвинул впереди стоящего поселенца и шурша ступил вперёд.
Ну что же, как говориться, сели в лифт в ад, дайте я сойду!
Я сдёрнул защитный чехол с длинного ряда гранат, воткнутых в патронташ. Выдернул несколько колец. Ещё несколько… И прижал их к себе.
В последний момент понял, нужно бы поближе к проводам, и бросил патронташ между изоляторов. Я в любом случае нежилец!
Грохот взрыва слился в сплошную канонаду. Яркие вспышки от гранат, тёплого, земного цвета, слились с холодными голубыми молниями Пирамиды.
А потом наступила тьма.
* * *
– Капитан, а у нас тут похоже живой.
Молодой, почти мальчишеский голос прорезал слух, не хуже остро отточенного ножа. Я попытался открыть глаза, но веки слиплись. В маленькую щёлку почти ничего не было видно.
Я куда-то летел, плавно покачиваясь, словно в такт шагов. Мимо проносились люди в форме, какие-то строения, бросавшие острые тени от ярко-голубого солнца и серые приплюснутые сверху деревья. Вдалеке застыли ржавые вышки. На них было тошно глядеть, но я их пересчитал.
Восемь.
Нет вам места в мире этом
Планета Бархан,исследовательский корабль «Вестник»Сегодня ветер выл особенно яростно, гул не утихал ни на миг. Где-то недалеко, у пробоины по правому борту, скрежетала повреждённая обшивка. Стон и причитания метала отчётливо разносились по всему кораблю.
Шур-шур-шур… Шорох песка в системе вентиляции напомнил Оксане крысиную возню. Она поёжилась, вспомнив, что два месяца назад, первый и последний раз в жизни съела крысу. Тогда, её чуть не вывернуло, когда стало известно, что праздничный обед приготовлен из лабораторных пленниц. А сейчас, девушка всё бы отдала за кусок настоящего мяса.
Нет, нельзя сказать, что еды совсем уж не было. Был сублимат, высококалорийный, но совершенно несъедобный. Были овощи из отсека гидропоники. Маленький кружок огурца и четвертинка помидора примерно раз в неделю. Удивительно, что они вообще смогли вырасти среди водорослей. Лиза Штерн, ксенобиолог, предупредила, что содержание химикатов в них зашкаливает. Но кому это интересно, когда так хочется есть?
Как всегда, от мыслей о еде, рот наполнился слюной.
Оксана стояла у большого, во всю стену, иллюминатора и смотрела на пыльную бурю. Свет, бьющий из рубки управления, терялся в паре десятков метров. Как ни старался, он не мог пробиться сквозь тонны песка, поднятые ураганом с поверхности планеты. Днём всегда, двадцать пять часов из двадцати семи, бушевала жаркая буря. А в остальное время, когда всё вокруг замирало, царил жуткий холод.
Оксана посмотрела на часы. До короткой, относительно спокойной ночи, оставалось немногим меньше часа.
Бархан, так назвал этот пыльный кусок камня Станислав Ярцев, начальник картографической экспедиции. Не удивительно, что он выбрал такое название – девяносто процентов поверхности планеты покрывала пустыня.
Бархан двигался по сложной, сильно вытянутой орбите, пытаясь ужиться с двумя местными светилами. Жёлтым карликом, который был немного старше и больше Солнца, и голубым гигантом, который находился достаточно далеко, чтобы не испепелить четвёртую планету системы. Она получала слишком много света и тепла, чтобы на поверхности зародилась жизнь, но имела кислородную атмосферу, подобную Земной. Правда, с превышением азота.
Станислав Петрович Ярцев, начальник картографической экспедиции, брюнет, чуть за сорок, вошёл в рубку. Тихонько, чтобы не потревожить Оксану, он дошёл до своего кресла и сел. Ярцеву пришлось постараться, чтобы не поскользнуться по наклонённой на десять градусов палубе. Разбитый корабль лежал неровно.
Ярцев, глядя на задумавшуюся у окна девушку, грустно вздохнул. Он нажал клавиш и перед ним включился трёхмерный монитор. В центре экрана, среди однообразных барханов, лежал космический корабль. Зарывшись носом в песок, он казался раненым животным. Пухлый овальный корпус опирался на две толстые ноги, торчащие из задней части корабля. Вездесущий песок засыпал опоры наполовину, скрыв массивные башмаки. Бархан неумолимо разрушал корабль. Отметки о повреждениях корпуса, как ветрянкой, покрывали корабль красными точками. С каждым днём их становилось всё больше и больше.