Таинственный остров - Жюль Верн

— Завтра, — повторял он, — мы узнаем, куда мы попали, и в зависимости от этого выработаем план действий.

После ужина, подбросив несколько ветвей в огонь, обитатели Камина, не исключая и верного Топа, улеглись на песок и вскоре крепко заснули.

Ночь прошла спокойно, и на следующее утро, 29 марта, все проснулись свежими, отдохнувшими и готовыми к экспедиции, которая должна была решить их участь.

Перед отправлением в поход Пенкроф приготовил трут из куска носового платка, так как часовые стёкла были вставлены обратно в часы инженера и журналиста, в кремнях же не предвиделось недостатка на этой вулканической почве.

Захватив с собой остатки жаркого из водосвинки, в половине восьмого утра вооружённые дубинами исследователи покинули Камин.

По совету Пенкрофа они избрали кратчайшую дорогу к горе — напрямик через лес.

К девяти часам Сайрус Смит и его спутники вышли на западную опушку леса.

Дорога, вначале болотистая, затем сухая и песчаная, незаметно повышалась по мере продвижения от берега океана внутрь страны. В кустах промелькнули и тотчас же исчезли какие-то пугливые животные. Топ бросился преследовать их, но инженер отозвал его: сейчас было не до охоты.

Инженер не любил отвлекаться от поставленной цели. Можно было смело сказать, что в эту минуту его не интересовали ни рельеф местности, ни её обитатели; его занимала только гора, и только к ней он и стремился.

В девять часов путники остановились, чтобы передохнуть. Гора предстала перед ними, видимая от подножия до вершины. Она состояла из двух ярусов — первого высотой в две тысячи пятьсот футов и возвышающегося над ним конусообразного второго яруса.

Расположенные уступами гребни предгорий представляли естественную дорогу к этому конусу.

Сайрус Смит и его спутники начали подъём на первый уступ. Извилистый гребень его, постепенно возвышаясь, вёл к первому ярусу горы.

Неровности почвы свидетельствовали об её вулканическом происхождении. Повсюду были раскиданы куски пемзы, обсидиана. Там и здесь встречались отдельные группы деревьев, которые в нескольких сотнях футов ниже образовывали густые леса, почти непроницаемые для солнечных лучей.

Герберт обратил внимание на свежие следы, видимо, каких-то крупных животных, возможно, даже хищников.

— Вероятно, эти звери не так-то охотно уступят нам свои владения, — заметил Пенкроф.

— Что ж, — сказал журналист, охотившийся на тигров в Индии и на львов в Африке, — мы сумеем отделаться от них. А пока что будем настороже!

Тем временем экспедиция поднималась понемногу в гору. Извилистая дорога удлинялась ещё вследствие необходимости кружным путём обходить некоторые препятствия. В полдень был сделан привал для завтрака в сосновой рощице, вблизи ручейка, сбегающего каскадом в долину; экспедиция прошла только полдороги до первого яруса и, очевидно, раньше сумерек не могла до него добраться.

В час пополудни восхождение возобновилось. Пришлось несколько уклониться к юго-западу от прямой и пробираться сквозь густые заросли.

Выйдя из зарослей, альпинисты, взбираясь друг другу на плечи, одолели крутой откос, футов в сто высотой, и добрались до площадки, где росли редкие деревья. Отсюда им нужно было идти на восток по зигзагообразному пути, делающему менее заметной крутизну подъёма. Приходилось ступать с величайшей осторожностью.

Наб и Герберт шли в голове отряда, Пенкроф — в хвосте, Сайрус Смит и Спилет — в середине. Следы крупных животных встречались очень часто.

Несколько раз в отдалении мелькали какие-то четвероногие.

Пенкроф вдруг воскликнул:

— Глядите — бараны!

Отряд остановился в пятидесяти шагах от полудюжины крупных животных с густой шелковистой шерстью рыжего цвета и с большими рогами, загнутыми назад и приплюснутыми на концах.

Это были не обыкновенные бараны, а их разновидность, встречающаяся в гористых местностях умеренного пояса. Герберт назвал их муфлонами.

— А можно ли из них сделать жиго[10] и отбивные котлеты?

— Вполне.

— В таком случае для меня это бараны! — заявил Пенкроф.

Стоя неподвижно среди обломков базальта, животные удивлённо смотрели на исследователей, словно впервые в жизни видели двуногих. Потом неожиданно всполошились и мгновенно исчезли, прыгая с камня на камень.

— До скорого свидания! — крикнул им вслед Пенкроф с такой комической интонацией, что все расхохотались.

Восхождение продолжалось. Часто на склонах встречались следы лавы, застывшие серные потоки и просто отложения кристаллической серы, залегающие среди веществ, выбрасываемых вулканом перед началом извержения лавы: пуццолановой земли с пережжёнными, неправильной формы кристаллами и белого пепла, состоящего из бесчисленного множества мельчайших кристаллов полевого шпата.

По мере приближения к первому ярусу восхождение становилось всё более трудным.

Около четырёх часов пополудни экспедиция миновала зону распространения деревьев. Лишь кое-где стояли отдельные сосны, сгорбившиеся от борьбы с ветрами, которые неистовствуют на этой высоте. К счастью для инженера и его спутников, погода была безветреной; поднимись ветер, восхождение было бы ещё более затруднительным.

Не более пятисот футов по прямой отделяло исследователей от площадки первого яруса, где они хотели сделать привал на ночь. Но эти пятьсот футов выросли в две мили, так как дорога всё время шла зигзагами.

Ночь уже наступила, когда усталые путники добрались до площадки. Среди скал, в изобилии разбросанных на ней, легко было найти удобное место для ночёвки. Правда, кругом было мало горючего, но всё же удалось собрать достаточный запас мхов и кустарников.

Пенкроф высек искру из кремня на трут, и Наб быстро раздул яркое пламя под защитой скалы. Костёр был разведён только для того, чтобы согреть путников. Ужин состоял из жаркого из водосвинки и нескольких пригоршен миндаля. В половине седьмого вечера исследователи кончили ужинать.

Сайрус Смит решил теперь же выяснить, можно ли будет найти обходный путь к вершине, если слишком большая крутизна подъёма не позволит взобраться в лоб на конус.

Пока Пенкроф, Гедеон Спилет и Наб устраивали ночлег, инженер с Гербертом отправились на разведку.

Была прекрасная тихая ночь. Сайрус Смит и Герберт в продолжение двадцати минут молча шли рядом; неожиданно перед ними встала стена, вздымавшаяся вверх под углом в 70°. Ни обойти это препятствие, ни одолеть его не было возможности.

Сайрус Смит уже решил возвратиться обратно, как вдруг заметил расселину в скале, служившую, очевидно, во время извержения стоком для лавы. Не колеблясь ни минуты, он и Герберт вошли в эту расселину. До вершины конуса оставалось около тысячи футов. Инженер решил продолжать восхождение, пока это будет возможно. Попутно он убедился, что вулкан давно погас.