Останься со мной - Эми Чжан

Она не знает, где точно это произошло – в «Фейсбуке» не уточнялось, – но она внимательно смотрит на дорогу и уверена, что в скором времени увидит место аварии. Она должна его увидеть. Должна увидеть то место, которое не сумела преодолеть Лиз Эмерсон, потому что в глубине души Кенни отказывается верить в то, что оно существует.

И в этот момент замечает его.

Сломанное ограждение, грязный снег вокруг. Они проезжают мимо, и она не оглядывается – все равно ничего не увидит, ведь ее глаза наполняются слезами, перед ними все плывет, сливается. Из горла рвется всхлип, и Кенни обеими руками вдавливается в сиденье.

– …и Лиз, конечно, чудесная девочка, но ее манера вождения всегда меня беспокоила. Не скажу, что я очень уж удивлена, дорогая…

Кенни резко поворачивается к ней, кричит:

– Мама! Прекрати!

– Кендра Энн! Я пытаюсь вдолбить тебе, сколь опасно лихачить за рулем. Ты должна научиться быть ответственной. И вспыльчивость твоя до добра не доведет! Тебе нужно встретиться с пастором Филом…

– Мне все равно, – произносит Кенни. – Мне все равно.

Ее мать что-то гневно говорит ей в ответ, но Кенни начинает плакать. Ей действительно все равно, абсолютно, плевать абсолютно на все, кроме того, что ограждение сломано, снег грязный, и вчера на этом самом месте ее лучшая подруга чуть не погибла.

Заливаясь слезами, она не видит настоящего места аварии, когда они мимо него проезжают.

И слава богу. Не думаю, что Кенни сумела бы сохранить самообладание. Если уж ограждение, сломанное норовистой коровой, и участок истоптанного снега настолько вывели ее из себя, что она стала кричать на мать – точнее, до того напугала ее, что та остановила машину, – может, оно и к лучшему, что Кенни не увидела покореженного дерева, мелких обломков синего «Мерседеса» и все еще розовеющих пятен на снегу.

– Да, чудесная, – шепчет себе под нос Кенни.

Она чудесная девочка.

Глава 26

За сорок девять минут до того, как Лиз Эмерсон разбилась на своей машине

Ответ: чтобы разрушать.

Ее детство окончилось в тот день, когда она смотрела на болтающиеся ноги Мелоди. Может, тогда она этого и не осознавала, но решение, которое она приняла, заключалось в следующем: она больше не будет телом в состоянии покоя. Единственная альтернатива – стать такой, как Маккензи. Телом в состоянии движения, которое все время находится в этом состоянии, даже если придется сметать все на своем пути.

Итак, она нарушила все свои обещания. И, подпитываясь энергией всего того, что было загублено, сломлено, сокрушено, она привела себя в движение.

Глава 27

После двадцати трех пропущенных звонков

– Мама? Да, я… хорошо, да, прости. Я заснул…

– Нет, мама, я не пьян. И не под кайфом… да, конечно, с удовольствием принесу тебе свою мочу в кофейном стаканчике, если ты не боишься, что я ее разолью. Я на твоей машине. Нет, ну правда, я…

– Мам. Мам. Мама.

– Да, я знаю, что ты звонила мне двадцать три раза… Вижу в телефоне пропущенные звонки… нет, он разрядился, пока я спал. Зарядка у меня с собой… как я мог их сразу увидеть? Я же не сплю с открытыми глазами… ну хорошо, да, прости, мама. Я… нет, вряд ли агрессия – это побочный эффект, что дает метамфетамин. Стероиды, может быть… я не на стероидах.

– Я… нет, я тебя не перебиваю… ты хочешь услышать ответ? Я в больнице…

– НИЧЕГО со мной не случилось.

– Нет, у меня не передоз.

– И не алкогольное отравление.

– Мама, послушай… Я здесь из-за… одноклассницы… нет, ты ее не знаешь… она не беременна! У меня нет подружки. Нет, я не занимался сексом вчера вечером… а жаль… шучу, шучу. Остынь. У меня все нормально.

– Она попала в аварию. Я увидел ее автомобиль, когда ехал в «Костко»… – я не трогал, значит, сумочка твоя, должно быть, все еще в машине, если только кто-нибудь не разбил окно и не стянул ее… нет, никто окно не разбивал, мам. Да, потом проверю. Ладно, мне пора… нет, потому что на меня уже начинают смотреть, как на психа. Да, другие ребята из школы тоже здесь… как раз собираются, наверно, из школы отпустили… нет, не был, я же говорил, я спал. Я не прогуливал школу, мама, я… проспал немного. Да, порядком. Примерно до половины второго. Я сто лет не спал, мама. Предыдущей ночью сидел до трех, все делал то дурацкое задание по физике… Хорошо. Да, сегодня вечером буду дома… Да, знаю. Знаю. Прости. Прости. Да, хорошо. Я тоже тебя люблю.

Глава 28

С переменным успехом

Джейк Деррик не приехал проведать Лиз Эмерсон.

Лиам осознает это после того, как поговорил с матерью по телефону и огляделся. Комната ожидания напоминает школу в обеденный перерыв. В школьной столовой существует характерная система распределения мест. Центральные столики принадлежат популярам; те, что стоят по краям, занимают чудики, изгои, ботаны и девятиклассники. Здесь, в комнате ожидания, самые спортсменистые и выпендрежные, те, кто наиболее близко общается с Лиз, обосновались в центральной части помещения, как будто это их законное место.

Лиам все так же сидит у окна: среди ребят, что здесь собрались, он явно не в большом почете.

Зато со своего места ему видно всех, кто входит и выходит, и Лиам уверен, что парень Лиз еще не появлялся. Не сразу ему удается вспомнить, вместе они сейчас или нет. Сумбурные отношения Лиз с Джейком завязались, когда Лиз оканчивала девятый класс, и Лиам внимательно следил за развитием их романа. Не специально – так получалось. Он влюбился в Лиз Эмерсон в первый учебный день пятого класса и никогда не выпускал ее из поля зрения, не считая того года, когда он ее ненавидел.

Хотя нет. Даже тогда.

В действительности Лиз всегда привлекала всеобщее внимание. Потому столько народу и приехало сюда вчера вечером; потому столько народу и сейчас собралось здесь. Ведь это Лиз Эмерсон. Ее судьба им не безразлична.

Она всем не безразлична, за исключением, похоже, ее парня.

Роман у них начался, когда Джейк поцеловал ее под звездами на парковке кинотеатра. Он был на год старше ее, в девятом классе уже играл за школьную футбольную команду, все девчонки по нему сохли. В тот вечер он буквально покорил ее. По всеобщему мнению, это было самое романтическое событие года. По словам Лиз – чистейшая банальность, тем более что от него пахло сырным соусом.