Ночная гостья - Роальд Даль

Неожиданно, как это часто бывает в таких случаях, ее будто осенило, и она громко воскликнула:

— Конрад Крюгер! Боже милостивый! Да ведь он в Далласе живет… по крайней мере, жил когда-то…

Она не видела Конрада с тех нор, когда они учились вместе в старшей школе в Нью-Йорке. Тогда им обоим было лет по семнадцать и Конрад был ее возлюбленным, ее любовью, всем на свете. Больше года они не расставались и поклялись в вечной преданности друг другу, а в будущем собирались пожениться. Но потом в ее жизнь ворвался Эд Купер, и это, разумеется, положило конец любовной истории с Конрадом. Однако Конрад, кажется, и не очень-то горевал по поводу этого разрыва. А уж то, что он не был убит горем, это точно, потому что месяца через два стал сильно приударять за другой девушкой из их класса…

Как же ее звали?

Это была крупная грудастая девушка с огненно-рыжими волосами и оригинальным именем, очень старомодным. Но вот каким? Арабелла? Нет, не Арабелла. Хотя имя начинается на «Ара»… Араминта? Да! Ну конечно же Араминта! Более того, не прошло, кажется, и года, как Конрад Крюгер женился на Араминте и увез ее к себе в Даллас, где он родился.

Анна подошла к тумбочке возле кровати и взяла телефонную книгу.

Крюгер Конрад, доктор медицины.

Разумеется, это Конрад. Он всегда ей говорил, что будет врачом. В телефонной книге были и служебный, и домашний телефоны.

Может, позвонить?

А почему бы и нет?

Она посмотрела на часы. Двадцать минут шестого. Она сняла трубку и назвала номер его служебного телефона.

— Клиника доктора Крюгера, — ответил женский голос.

— Здравствуйте, — сказала Анна. — Скажите, доктор Крюгер на месте?

— Доктор сейчас занят. Позвольте узнать, кто его спрашивает?

— Не могли бы вы передать ему, что звонила Анна Гринвуд?

— Как?

— Анна Гринвуд.

— Хорошо, мисс Гринвуд. Вы хотели бы записаться на прием?

— Нет, благодарю вас.

— Чем-то еще я могу быть полезна?

Анна попросила ее передать доктору Крюгеру номер своего телефона в гостинице.

— Непременно это сделаю, — заверила ее ассистентка. — До свидания, мисс Гринвуд.

— До свидания, — сказала Анна.

Интересно, подумала она, вспомнит ли доктор Конрад П. Крюгер ее имя по прошествии стольких лет. Хорошо бы вспомнил. Она снова легла на кровать и попыталась припомнить, каким был Конрад. Необычайно красивый, вот каким он был. Высокий… стройный… широкоплечий… с почти абсолютно черными волосами… и еще у него было красивое лицо… энергичное, с точеными чертами, лицо одного из этих героев — Персея или Улисса. Вместе с тем это был очень нежный юноша, серьезный, воспитанный и тихий. Много он ее не целовал — разве что прощаясь но вечерам. И лапать ее не пытался, как это делали все другие. Когда в субботние вечера он привозил ее домой из кино, то обычно парковал свой старый «бьюик» возле ее дома и сидел в машине рядом с ней, без конца говоря о будущем, о ее будущем и своем, и о том, как он собирается вернуться в Даллас, чтобы стать знаменитым врачом. Его нежелание лапать ее и вообще заниматься всей этой чепухой бесконечно ее поражало. «Он меня уважает, — говорила она про себя. — Он любит меня». И наверное, она была права. Во всяком случае, это был приятный молодой человек, приятный и добрый. И если бы не то обстоятельство, что Эд Купер был еще приятнее и добрее, она наверняка вышла бы замуж за Конрада Крюгера.

Зазвонил телефон. Анна взяла трубку.

— Да, — сказала она. — Алло.

— Анна Гринвуд?

— Конрад Крюгер?

— Моя дорогая Анна! Какой фантастический сюрприз! Боже мой! Столько лет прошло!

— Немало, не правда ли?

— Целая жизнь. Твой голос звучит как прежде.

— Твой тоже.

— Что привело тебя в наш прекрасный город? Ты надолго здесь?

— Нет, завтра мне нужно возвращаться. Надеюсь, ты не против, что я тебе позвонила?

— Черт возьми, нет, Анна. Я очень рад. Ты здорова?

— Да, все в порядке. Теперь со мной все в порядке. Но какое-то время мне было плохо, после того как умер Эд…

— Что?

— Он разбился на машине два с половиной года назад.

— Мне так жаль, Анна. Как это ужасно! Я… не знаю, что и сказать…

— Ничего не нужно говорить.

— Теперь ты в порядке?

— Все замечательно. Вкалываю как рабыня.

— Вот и умница…

— А как… как поживает Араминта?

— О, прекрасно.

— Дети у вас есть?

— Один, — ответил он. — Мальчик. А у тебя?

— У меня трое, две девочки и мальчик.

— Вот это да! Послушай-ка, Анна…

— Слушаю.

— Давай я заеду в гостиницу и угощу тебя чем-нибудь? Мне бы это доставило удовольствие. Клянусь, ты ничуть не изменилась.

— Я выгляжу старой, Конрад.

— Неправда.

— Я и чувствую себя старой.

— Может, тебе нужен хороший врач?

— Да. То есть нет. Конечно нет. Мне больше не нужны врачи. Мне нужно лишь… как бы это сказать…

— Да?

— Мне здесь немного не по себе, Конрад. Наверное, мне нужно, чтобы рядом со мной был друг. Вот и все, что мне нужно.

— Считай, что у тебя есть друг. Мне осталось осмотреть еще только одного пациента, и я свободен. Давай встретимся в твоем гостиничном баре… позабыл, как он там называется… в шесть часов, примерно через полчаса. Устраивает?

— Да, — сказала она. — Конечно. И… спасибо тебе, Конрад.

Она положила трубку, потом поднялась с кровати и начала одеваться.

Она чувствовала себя немного взволнованной. После смерти Эда она никуда не ходила и тем более не выпивала с мужчиной. Доктор Джекобс будет доволен, когда она расскажет ему об этом по возвращении. Поздравлять он ее не станет, но наверняка будет доволен. Он скажет, что это шаг в правильном направлении, что это начало. Она по-прежнему регулярно посещала его, и теперь, когда ей стало гораздо лучше, его туманные замечания сделались не столь туманными и он не раз говорил ей, что ее депрессии и тяга к самоубийству никуда не денутся, пока она физически не «заменит» Эда на другого мужчину.

— Но ведь нельзя же заменить человека, которого безумно любил, — сказала ему Анна, когда он в последний раз заговорил об этом, — Боже милостивый, доктор, да когда в прошлом месяце у миссис Крамлин-Браун умер попугай — слышите, попугай, а не муж, — она была так шокирована этим, что поклялась никогда больше не заводить птиц!

— Миссис Купер, — сказал доктор Джекобс, — с попугаем обыкновенно не вступают в сексуальные отношения.

— Да… но…

— Поэтому его не обязательно заменять. Но когда умирает муж, а вдова еще деятельна и здорова, она обязательно, если это возможно, найдет ему замену. И наоборот.

Секс. Наверное, это единственное, о чем думал этот доктор. У него на уме один только секс.

Когда Анна оделась и спустилась вниз на лифте, было десять минут седьмого. Едва она вошла в бар, как из-за одного из столиков поднялся мужчина. Это был Конрад. Должно быть, он следил за дверью. Он пошел ей навстречу, нервно улыбаясь. Анна тоже улыбалась. В таких случаях всегда улыбаются.

— Так-так, — проговорил он. — Так-так-так.

И она, ожидая приличествующего ситуации поцелуя, подставила ему щеку, продолжая улыбаться. Однако она забыла, каким чопорным был Конрад. Он просто взял ее руку в свою и пожал — один раз.

— Вот уж действительно сюрприз, — сказал он. — Проходи, садись.

Бар ничем не отличался от бара в любой другой гостинице. Он был тускло освещен и заполнен множеством небольших столиков. На каждом столике стояло блюдечко с орешками, а вдоль стен тянулись кожаные кресла-скамьи. На официантах были белые пиджаки и темно-бордовые брюки. Конрад повел ее к столику, стоявшему в углу, и они сели лицом друг к другу. Официант уже стоял рядом.

— Что ты будешь пить? — спросил Конрад.

— Можно мне мартини?

— Разумеется. С водкой?

— Нет, с джином, пожалуйста.

— Один мартини с джином, — сказал он официанту, — Нет, лучше два. Ты, наверное, помнишь, Анна, я не очень-то люблю выпивать, но, думаю, сегодня для этого есть повод.

Официант удалился. Конрад откинулся в кресле и внимательно посмотрел на нее.

— Ты очень хорошо выглядишь, — заметил он.

— И ты очень хорошо выглядишь, Конрад, — сказала она ему.

И это было действительно так. Удивительно, как мало он постарел за двадцать пять лет. Все такой же стройный и красивый, как и тогда, — по правде, даже более красивый. Его черные волосы были по-прежнему черными, взгляд — ясным, и, в общем, он выглядел как мужчина, которому не дашь больше тридцати.

— Ты ведь старше меня, не так ли? — спросил он.

— Это что еще за вопрос? — рассмеялась она. — Да, Конрад, я ровно на год тебя старше. Мне сорок два.

— Я так и подумал.

Он по-прежнему изучал ее с предельным вниманием, взгляд его скользил по ее лицу, шее и плечам. Анна почувствовала, что краснеет.