Невеста по найму - Элисон Фрейзер

— Начинаю понимать, — кивнул Бэкстер.

— Вот и хорошо. — Отчим решил, что этот раунд он выиграл. — Давайте спустимся вниз, в мой кабинет, и все обсудим, — предложил он почти сердечно. — Может статься, вам интересно будет узнать получше и нас, и Дебору.

Бэкстер тоже улыбнулся, и сердце Ди екнуло. Еще пять минут представления — и Бэкстер сядет в машину и уедет.

Но нет, Бэкстер Росс, казалось, вел свою игру — он взглянул на часы и сказал:

— Боюсь, у нас уже очень мало времени. Может, как-нибудь в другой раз… Ди, ты готова?

Секунду Ди не верила своим ушам. Она едва удержалась от дикого желания обнять его.

— Кое-какие вещи остались в спальне.

— Я принесу. — Не замечая Эдварда, Бэкстер прошел туда, куда показала ему Ди.

Эдвард выглядел так, будто его хватил удар.

— Да кто он такой?

— Сэр Галаад[1]. — Ди почувствовала радость победы. — На твоем месте я бы не стояла на его пути.

Эдвард в бессильной ярости бросился вниз по лестнице.

Они с Бэкстером уже дошли до входной двери, когда вновь появился Эдвард, тащивший за собой мать.

— Скажи ей, Барбара, — скомандовал он. — Скажи ей, что она не может вот так исчезнуть снова, тем более с незнакомым мужчиной, который ей к тому же в отцы годится.

Все взоры устремились к Барбаре Литтон. Она заметно нервничала.

— Дорогая, Эдвард сказал, что, если ты вернешься, все будет в порядке, — промямлила она, в конце концов.

Ди не знала, жалеть мать или презирать ее.

— Ведь ты сама в это не веришь, мама. — Она, не отрываясь, смотрела матери в глаза.

— Я, я…

— Барбара!

Отчим настаивал, но на этот раз добился обратного эффекта. Медленно помотав головой, мать нашла в себе мужество и обратилась к Бэкстеру:

— Ведь вы позаботитесь о ней?

Уголком глаза Ди успела заметить, как Бэкстер в ответ кивнул с твердостью, казавшейся настоящей.

Эта мнимая твердость убедила мать. По лицу ее скользнула улыбка, и она направилась в гостиную.

Эдвард выругался сквозь зубы.

Не обращая на него внимания, Ди подняла рюкзак. Бэкстер отобрал его и вскинул себе на плечи. В одной руке у него была еще одна сумка и футляр с флейтой, а другой он поддерживал Ди за локоть, помогая выйти из дому.

Ди подождала, пока Бэкстер погрузил ее вещи в машину, и спросила:

— Ты не сходишь за Генри?

Он бросил взгляд на ее отчима, который теперь стоят на пороге.

— Ты подождешь одна?

Ди кивнула, и Бэкстер оставил ее. Эдвард решил воспользоваться случаем и подошел. Ди не стала укрываться от него в машине, она вдруг перестала бояться этого человека.

— Дебора, пожалуйста, ты же не можешь уехать вот так. Что ты знаешь об этом мужчине?

Очень мало, могла признаться Ди, но вместо этого отрезала:

— Я знаю, что, выпив, он не накинется на меня!

— Наверное, поделом мне, — вздрогнул отчим. — Но если бы ты только могла представить, каково это — жить с твоей матерью. Она была такой спокойной, такой милой, когда я женился, но оказалась такой пустой. В ней нет и половины твоего ума, твоей отваги, твоей чувственности… Неудивительно, что меня влечет к тебе. — Он хотел дотронуться до ее лица — жест нежности, не больше, — но Ди отшатнулась.

— Нет!

— Я ничего не могу с собой поделать. — Он поймал ее руку, увидев, что она собирается уйти. — Малышка Дебора… Ведь я остался из-за тебя.

— Оставь меня в покое, или я позову Бэкстера! — гневно выпалила Ди.

Угроза подействовала, особенно когда они оба обернулись и увидели Бэкстера, вышедшего из-за дома. Он наблюдал за их напряженным разговором, сдерживая Генри. Бэкстер подошел, бросив на отчима уничтожающий взгляд. Затем резко приказал Ди:

— Садись!

Ди послушалась. Ей хотелось поскорее уехать отсюда. И все же буркнула:

— Нечего командовать! Все это не твое дело.

— Ничего другого я от тебя не слышал, — ответил он резко и жестко.

— Так чего же ты ожидал? — вся признательность Ди вмиг улетучилась.

— Какой-нибудь намек на то, что именно происходит между тобой и Литтоном, очень бы пригодился.

— Происходит? — Рассерженная Ди повысила голос. — Что ты имеешь в виду?

Бэкстер почувствовал, что и сам заводится. При первой же возможности он свернул на обочину.

— А как ты думаешь, что я имею в виду… малышка Дебора?

— Не называй меня так! — Глаза Ди полыхнули огнем.

— Тогда прекрати играть в игры, — бросил в ответ Бэкстер. — Может, я не все слышал, но понял достаточно!

И понял неправильно, решила Ди, если вообразил, будто она поощряла такое обращение. Ди могла возражать, пытаться объяснять, но что толку? Он не поверит ей.

Бэкстер принял ее молчание за признание своей вины и ранил еще сильнее:

— Неудивительно, что твоя мать не хотела тебя видеть.

— Ты не понимаешь, — прошептала Ди, и голос ее дрогнул.

— Тогда объясни! — парировал Бэкстер.

Но Ди не могла. Ужасная действительность вдруг захлестнула ее. Мать закрыла за ней дверь. У нее нет больше матери. Теперь она окончательно и бесповоротно превратилась в бездомную.

Бэкстер смотрел и глазам своим не верил, когда первая слезинка скользнула по лицу Ди.

— Боже, ведь ты не собираешься плакать из-за меня!

— Нет! — все еще отрицала Ди, даже когда за первой слезинкой последовала вторая.

— Послушай, забудь о том, что я сказал, — громко вздохнул Бэкстер. — Ты ничего не обязана объяснять. Это действительно не мое дело.

Но Ди душили слезы. Ей хотелось, чтобы ее оставили в покое. Бэкстер понял, что он тут ни при чем. Ди плакала не из-за него.

Все еще сердитый, он решил не вмешиваться. Девушка сидела спиной к нему, и он увидел, как содрогнулись ее плечи, услышал первый всхлип, затем второй, в котором послышалось отчаяние. Вскоре Ди уже плакала, как ребенок.

Бэкстер обнял ее за плечи, но Ди сопротивлялась, всхлипывая.

— Ты не понимаешь ничего, ничего, ничего… — Она злилась на него, злилась на весь мир.

Ди била его кулаками, но Бэкстер не отпускал ее, мягко уговаривая:

— Тогда расскажи мне, расскажи. — Он готов был принять ее боль и печаль.

Ди все мотала головой, даже когда прекратила бороться с ним. Он баюкал ее как младенца, но Ди все плакала.

— У меня никого нет!

Никакие слова не могли тут помочь, поэтому Бэкстер лишь крепче обнял ее. Рукой он прижал ее голову к своему плечу и шептал что-то — так он успокаивал бы собственную маленькую племянницу.

Ди понемногу утихала. Только слезы все еще катились из глаз.

Она чувствовала, как он гладит ее по голове, и сначала это утешало. Но внезапно ее ощущения изменились — она вздрогнула в его объятиях, опять осознав всем своим существом, что он — мужчина.