Любовь не по канону, или идите к черту! - Евгения Светлакова

— Вы мне не нравитесь, — ни с того ни с сего заявила девушка.

На это я смог лишь усмехнуться.

— Ты мне тоже не особо. Но ты согласилась с затеей Фаины и Артема. И теперь, к моему величайшему сожалению, нам придется какое-то время терпеть друг друга. Ты же подписала вчера договор? — розовая кивнула, подтверждая очевидное. — Так что пока я не придумаю способа его обойти, мы в ловушке. И, в отличие от тебя, в этой игре я самый бесправный.

— Так я и поверила, — уперлась девица, без сомнения слышавшая наш с теткой утренний разговор и мои подозрения про «невесту».

— А я и не жду, что поверишь. Но я не заинтересован ни в «помощнике», ни тем более «невесте». Предпочитаю быть один, а в вопросах семьи придерживаюсь того, что она мне не нужна.

— Семья нужна всем!

О, какое авторитетное мнение! Сейчас прямо вот возьму и поменяю убеждения, куда ж деваться!

— Нет, это лишние проблемы. Мне и на работе их хватает, но работа мне хотя бы приносит удовольствие и удовлетворение. А еще деньги, что, заметь, немаловажный факт в наше время.

— Вот и останетесь на старости один никому не нужный, без жены и детей.

— О, будто я со своим характером кому-то буду нужен. Дети забудут, жена сбежит. Так что просто упустим ненужное и облегчим жизнь и совесть всем, — посмеялся я в ответ, нашла, чем меня пугать.

— Злыдень, — обозвала она меня.

А хорошо у нас начинаются «деловые отношения». Надо бы этой мелкой втолковать про субординацию и деловую этику. Может, Артем ее и разбаловал, но я на это не подписывался. У меня подчиненные по струнке ходят, и ей придется с этим смириться.

— От хомяка слышу, — не остался в долгу я.

Нужно срочно позвонить горе мозгоправу, и узнать, долго ли он собирается объедаться на маминых харчах. И так харя не маленькая.

— Можешь ехать домой. Я дождусь твоего шефа и поеду домой отдыхать.

— Мне велено быть с вами все выходные, — невозмутимо заявила розовый пони-хомяк.

Какой, однако, ответственный «подросток» мне попался, надо же! Предлагаю сбежать, а не соглашается. Трудно нынче с детьми. Трудно.

— Я бы предпочел быть избавлен от чужого общества. У меня дел хватает.

— Нет!

— Да ради бога, — поднял руки в знак того, что сдаюсь. — Твое дело. Хочешь, ходи хвостиком, развлекать не буду.

Нет, надо провести черту в этом балагане. Личное пространство мне необходимо, как и время. Но сначала я увижу договор, а там буду думать. А пока надо подумать над другим, притом решить это надо как можно скорее.

* * *

Ирина

Когда я закончила с разбором бумаг, до которых никак не доходили руки, уборкой, ведь домработница уволилась, а новую не нашли, то к своему стыду, вспомнила про Женю только ближе к обеду. Да и то не сама.

— Ириш, привет, — весело прозвучал папин голос из динамиков.

— Привет, — немного растерянно ответила я.

Знаю я папу, он звонить сам не любит, считает, что это обязанность детей — звонить родителям, и при том, как можно чаще. Сам он набирал мой номер только в двух случаях: когда ему что-то требовалось, или когда кто-то опаздывал. Я искренне хотела верить в первое, но нехорошее предчувствие закралось сразу.

— Вы уже едете? — в последний момент прикусила язык, чтобы не спросить в ответ «куда?».

— Эм, ну… — придумать, что сказать, оказалось непросто.

Я просто не помнила, куда мы можем ехать. И самое странное, что они могли договориться без меня. Тогда еще более странно, что Женя до сих пор меня не ищет. Забыть про встречу с папой, это то еще преступление. И Женя это знал.

— Ясно, — вздохнул отец, — опять протянула резину.

Вот так всегда. Стрелки в каждом опоздании всегда переводились на меня. По папиному мнению, мужчина не может собираться долго. И не должен.

Оспаривать я не стала. Во-первых, мне прощалось все. Во-вторых, портить папино мнение о моем будущем муже не хотелось. Уж очень строго с дисциплиной у нас в семье. А долгие сборы приравниваются к преступлению. Иногда особо тяжкому.

— Извини.

Ну а что еще я могла сказать? Признаться, что ночевала не дома, одна в квартире с почти незнакомым мужчиной, а Женя так вообще вне зоны доступа? Очень смешно!

— Ну, что с тебя возьмешь? Ладно, может, и к лучшему. Не торопитесь, у меня тут дела кое-какие срочные появились. К шести лучше подъезжайте.

— Хорошо, пап, удачи.

— Удачи, принцесса. Больше не заставляй никого ждать, — уже мягче сказал отец и отключил вызов.

Я посмотрела на время и мысленно выругалась. Час дня! А Женька до сих пор не хватился меня! Уже можно паниковать?

«Абонент недоступен или находится вне доступа сети», известил меня автоответчик. В ответ на это я психанула и чуть не разбила телефон, запустив аппарат в стену. Даже замахнулась, но резко осталась без него.

— Полегче, — Константин внезапно оказался рядом, а мой телефон — у него в руке. — Люди могут пострадать.

— Вам-то какое дело?

Вот честно, не до этого злыдня сейчас. У меня жених пропал, а «он люди могут пострадать»? Да сейчас он пострадает!!!

— Мне? — состроил удивленное лицо Константин. — Никакого. Но я надеялся, что звонок был от Артема. И он объяснит почему, обещав приехать два часа назад, все еще не тут.

— Да без понятия, — я протянула руку, чтоб забрать свою собственность, но мне лишь покачали головой. — Мне своих проблем хватает. Отдайте.

— Во избежание осадков из телефонов я придержу это у себя, пока вы не объясните, зачем хотите его разбить, — с важным видом сообщил подопечный.

Мне кажется, или он со мной, как с ребенком обращается? Или просто за дуру держит?

— Вам-то какое до этого дело? Но, на вашу радость, мне придется вас покинуть.

— Да неужели? Я счастлив, — усмехнулся мужчина, опять возвращая свой привычный оскал, — надеюсь, до понедельника? А лучше и вовсе навсегда.

О, какой умник! Никогда ему! Не дождется!

Но сейчас у меня другие проблемы. Я посмотрела на стопку не до конца разобранных бумаг, и лишь махнула рукой.

Надела кроссовки, куртку и, схватив свой рюкзак, все же отобрала телефон у Константина.

— Про «никогда», это уже не вам решать, и не смейте никуда уходить! — подвела итог и выбежала из квартиры.

Надо было искать Женьку.

* * *

Константин

— Это уже не вам решать, и не смейте никуда уходить! — сообщил хомяк и свалил