Просто неотразима - Ванесса Фитч

— Даже будучи сексуально неудовлетворенным, я не стану приставать к женщине, у которой нога в гипсе.

— Я и не думала…

— Не думала? — ухмыльнулся Ланс. — Да ты становишься сама не своя, как только я появляюсь. Порой мне кажется, что лучше бы ты поколотила меня и покончила со всем этим. Я постоянно чувствую себя виноватым!

— Это не так, — запротестовала Джин. — Я… Это был всего лишь минутный порыв. Но не стоит демонстрировать мне своих подружек.

— А что, я это делаю? — Ланс рассмеялся, но смех не был веселым. — Ты, видимо, не очень много знаешь о мужчинах.

— Я никогда и не стремилась к этому, — отрезала Джин. — Эта Лу наверняка в них разбирается лучше меня! — Джин испугалась, что сказала лишнее.

— Лу? — произнес он так, будто совершенно забыл, о ком идет речь.

— Твоя гостья, — угрюмо пробурчала она.

Глаза Ланса сузились.

— Да, пожалуй, Лу знает мужчин. Именно поэтому женщины, подобные ей, подходят мне.

Хотя ничего нового для Джин в этих словах не было, но все же они причинили ей боль.

— Пожалуйста, подай мне костыли, — как можно более ровным голосом проговорила она.

Однако от Ланса не ускользнуло ее смятение.

— Не торопись, — сказал он и присел рядом с ней. — Джин, нам надо все выяснить, иначе жизнь станет просто невыносимой. Доктора советуют отцу не выходить на работу еще семестр. Так что я буду здесь месяца три-четыре как минимум.

Что он хочет от нее? Джин не понимала.

— Я не останусь здесь так долго. Гипс снимут через месяц.

— А что потом? — Ей показалось, что в глазах его притаилась жалость. А это было хуже, чем презрение.

— У меня своя жизнь, — парировала она.

— Собираешься вновь продолжить занятия спортом?

Джин не ответила. Она уже не знала, хочет ли продолжать спортивную карьеру. Прошло всего лишь пять недель со дня ее последней тренировки, а казалось, что вечность.

— Тебе нужно жить полноценной жизнью, — продолжал Ланс, не дождавшись ответа.

— Что значит полноценной? — усмехнулась Джин, уловив заботу в его голосе.

— Не знаю. Хобби, например. Учеба, ребята, наконец.

Ребята? Он имеет в виду, что ей стоит встречаться с кем-то? Джин недоуменно уставилась на него. Ах да, конечно, она понимает. Ланс хочет, чтобы она влюбилась в какого-нибудь тупицу со смазливым личиком. Это избавило бы его от чувства вины.

— Ладно, могу переспать со всей спортивной командой, — бросила она.

Ни одна женщина на свете не могла вывести Ланса из равновесия, но этой такое уже не раз удавалось. Она невыносима. Ведь он всего лишь пытается… А что, собственно, он пытается сделать?

— В таком случае моя спортивная карьера и личная жизнь будут совпадать, а ты наконец-то избавишься от комплекса вины, — язвительно сказала Джин.

Он сам не знал, чего хочет от нее, от себя. Но его влекло к этой зеленоглазой взъерошенной девчонке так как ни к одной из многих женщин, кого он знал. Видеть Джин и ощущать ее постоянную враждебность было для него мукой. И он не был уверен, что все дело в комплексе вины.

— Пусть так — бесстрастно произнес он, обрывая невеселые размышления, и протянул ей костыли.

Он стоял рядом, пока она пыталась дрожащими руками справиться со своим нехитрым средством передвижения. Но удача изменила ей. Ланс подхватил ее, спасая от падения, в самый последний момент. Сильные руки сомкнулись на тонкой талии.

Джин вспыхнула от его прикосновения.

— Отпусти меня, я не упаду.

Но Ланс не разжимал рук, наслаждаясь близостью ее горячего тела. Он больше не мог сдерживать себя, испытывая страстное желание поцеловать ее. Да, он должен это сделать. Должен понять, был ли тот вечер сумасшествием.

Ланс наклонился к приоткрытым губам девушки и завладел ими.

Джин задохнулась от нахлынувших эмоций. В смятении она пыталась сопротивляться, но не слишком настойчиво. Ланс не давал ей опомниться. Ему нестерпимо хотелось ощутить вкус ее губ, горячее дыхание, участившееся от возбуждения.

Раздался стук упавших костылей. Но оба не обратили на это внимания. Ланс усадил Джин к себе на колени. Он целовал ее лицо, шею, ласкал мягкие округлости грудей. Каждое прикосновение усиливало в нем желание.

Майка Джин медленно сползала вниз, и Ланс увидел упругую девичью грудь. Соски налились в ожидании. Из горла девушки вырвался легкий стон.

Возбуждение Ланса достигло предела. Но именно эта почти неодолимая сила желания и отрезвила его. Надо остановиться, промелькнуло у него в голове, или я уже не смогу сделать это никогда.

Ланс резко поднялся, забыв о том, что Джин не может стоять. Она соскользнула с его коленей, вскрикнув от боли. Он быстро подхватил ее.

— Испугалась?

Джин кивнула, не поднимая головы.

— Извини, я не хотел заходить так далеко… — начал Ланс.

Ее губы скривились в усмешке. Она ненавидела себя за слабость и боялась этого мужчину. Джин пыталась убедить себя, что он ее вынудил. Но это не успокаивало. Она по-прежнему слышала, как учащенно бьется сердце, помнила вкус поцелуев и прикосновение рук, обещавшее наслаждение. Она получила бы его и ждала с томлением продолжения. Но…

Но злость на саму себя заставила ее выкрикнуть:

— Разве одной женщины за ночь тебе мало?!

Ланс покачал головой.

— Я не занимался любовью с Лу, по крайней мере, сегодня.

Его слова прозвучали искренне, но Джин не унималась:

— Значит, ее ты уважаешь!

— Я уважаю тебя, — сказал он тихо.

— Черта с два! — Джин не хотела лжи.

Она поднялась, чтобы уйти, но Ланс удержал ее за руку.

— Почему, ты думаешь, я остановился? Я ведь так хотел тебя!

Джин уставилась на него, не в силах разобраться в себе. Как могла она хотеть мужчину, не будучи уверена, что он ей нравится? Гораздо проще было считать его врагом.

— Она что, отказала тебе? — с издевкой спросила Джин, все еще мучимая ревностью к Лу Синклер.

— Забудь о ней! — выпалил Ланс — Нам нужно научиться жить вместе. В противном случае это может плохо отразиться на отце.

— Ты что, думаешь, я могу причинить боль твоему отцу? — В голосе девушки прозвучала обида.

— Не намеренно. Но напряженная обстановка в доме отрицательно влияет на пожилых людей. Как насчет перемирия?

— Перемирия? — Ей оно сулило поражение.

— Я обещаю не прикасаться к тебе, но и ты не должна больше избегать меня, словно заразного, — продолжал он серьезно. — Что ты на это скажешь?

Легко было предлагать. Хотя для него это, наверное, и окажется легко. Он сам начинал и сам прекращал, всегда контролируя себя.

— Серьезно, я больше не трону тебя и пальцем, — повторил Ланс.