Роковой поцелуй - Карен Хокинс

Анна тоже удивилась. Здесь явно была какая-то ошибка. Дорогие синие обои на стенах, ковер такой толщины, что ноги утопали в нем по щиколотку, массивный шкаф, рядом — изящный столик с бархатным пуфиком. На мраморной столешнице — набор разнообразных флаконов. И огромная, будто рассчитанная на пятерых, задрапированная синим шелком с багровыми кистями кровать.

— Это какая-то ошибка!

— Нет, все верно, — удовлетворенно сказал сэр Финеас. — Ты Тракстон, и Грейли это помнит.

— Я гувернантка!

— Сегодня. Но завтра все может измениться. — Он многозначительно пожал плечами. — Как знать, как знать! Я бы не спешил с выводами.

— И завтра я буду гувернанткой!

— Гм, — улыбка сэра Финеаса сменилась сарказмом. — Не хочу тебя обидеть, но ты что, собираешься вечно носить это платье?

— Может быть. Оно соответствует моему положению.

— Да, но не твоему происхождению. Поэтому можно было бы одеваться нормально.

— Нормально? Дедушка, я гувернантка. А гувернантке следует одеваться подобающим образом.

— Кроме того, что ты гувернантка, ты еще и Тракстон. Не забывай об этом.

«К чему это он клонит? « — нахмурилась Анна. Она не любила, когда с ней спорили.

— Дедушка, о чем ты говоришь?!

— Тсс… Ты слышала? — Он захромал к двери. — Звон посуды. Похоже, несут твой ленч.

В дверь постучали, и сэр Финеас распахнул ее. В комнату влетела миссис Стиббонс в сопровождении служанки с подносом. Увидев сэра Финеаса, экономка с негодованием воззрилась на него.

— Что это вы здесь делаете, мистер Тракстон? Вам давно уже следует отдыхать.

Сэр Финеас заулыбался:

— Я бы с удовольствием…

— Как можно отдыхать, шатаясь по дому? — Она взяла его под руку и подтащила к двери в смежную комнату. — Ваша комната за этой дверью. Вам нужно вздремнуть. Вот увидите, вам это пойдет на пользу.

Сэр Тракстон притворно надул губы.

— Ну что ж, подчиняюсь. — Он взглянул на внучку. — Я тебе еще нужен, дорогая?

— Нет. Иди отдыхай. Я займусь ленчем.

С усмешкой он позволил экономке уложить себя в постель. Слыша его слабые возражения, Анна чувствовала, что он рад проявляемому к нему вниманию.

Она подошла к кровати. Плотный голубой шелк, туго набитый матрац. Замечательно. Было бы эгоистично с ее стороны требовать комнату попроще — дедушка непременно последовал бы за ней, а он заслуживает роскоши. Анна посмотрела на гору подушек, взяла одну и с улыбкой взбила ее. «Я в самом деле достойна этого! «

Кроме того, Грейли сказал, что комната гувернантки требует ремонта, поэтому было бы дурным тоном жаловаться. Тракстоны никогда не позволяли себе неучтивости. По крайней мере, большей, чем требовалось.

Вернулась миссис Стиббонс.

— Лили, поставь поднос на столик у окна, — приказала она служанке, — думаю, мисс Тракстон захочет полюбоваться садом. У нас чудесные розы в этом году.

Служанка отнесла поднос к окну и стала раскладывать приборы.

— Не греми! — прикрикнула на нее миссис Стиббонс, смягчив улыбкой резкость тона. Она посмотрела на Анну. — Лили только неделю у нас.

Анна улыбнулась девушке.

— Прекрасное имя — Лили. Мне всегда хотелось, чтобы меня назвали как цветок, хотя с моим ростом вряд ли бы это было уместно.

Служанка улыбнулась.

— Хорошо, Лили, — сказала экономка, — налей мисс Тракстон чаю и иди.

Благодарно улыбнувшись Анне, Лили наполнила чашку и вышла, закрыв за собой дверь. Миссис Стиббонс повернулась к Анне.

— Благодарю вас, мисс. Лили хорошая девушка, только немного пугливая.

— Она выглядит доброй девушкой.

— Да, мисс. И вы завоевали ее доверие. В отличие от леди Патни.

— Бабки детей?

— Да, и притом самой мерзкой и глупой старухи, которую я только видела в жизни. Я постоянно говорю его свет-лости, что она специально приехала, чтобы натравливать на него детей.

— Если это так, почему же он не выставит ее?

— Тогда дети вообще взбунтуются. Леди Патни науськивает их. Ей нужны эти дети, и она поклялась, что получит их!

Слова были наполнены должным пафосом. «Похоже, миссис Стиббонс известно все о Грейли-Хаусе и его обитателях», — подумала Анна.

— Странно, что дети так плохо воспитаны, — вслух подумала Анна.

— Они не так плохи, как хотят казаться. — Экономка смахнула с покрывала несуществующую пылинку. — Бедняжек просто сбили с толку.

Анна улыбнулась.

— Вы выкинули всех лягушек из комнаты графа?

— Разумеется. Бедные твари облюбовали шейный платок его светлости, и мы их сразу скопом вынесли. Должно быть, им пришелся по вкусу крахмал, которым камердинер крахмалит белье его светлости. — Лицо экономки выражало неодобрение. — Тысячу раз говорила этому дураку Ледбетеру, что его светлость не любит накрахмаленные платки, но ему хоть кол на голове теши.

— Порядок превыше моды, — пробормотала Анна. — Что?

Анна печально улыбнулась:

— Извините, у меня дурная привычка разговаривать с собой. Но скажите, чего же добиваются дети своими выходками? Они должны понимать, что этим лишь злят графа.

— Именно этого они и добиваются. Они хотят заставить его выгнать их из дома вместе с бабкой.

Анна нахмурилась:

— И леди Патни поощряет это?

Миссис Стиббонс любовно поправила драпировку. Она явно гордилась своей работой.

— На мой взгляд, она и является причиной. Она носит им сладости, игрушки — в общем, делает все, чтобы переманить их на свою сторону.

— Она попросту потакает им!

— Именно. Но это как раз то, что им знакомо. Я слышала, что их родители были очень занятыми людьми, поэтому всю заботу о детях перепоручили слугам. Теперь дети используют полученный опыт, чтобы избавляться от гувернанток, которых нанимает его светлость.

«Значит, мне придется иметь дело со знатоками гувернанток, — подумала Анна. — Интересно. Очень интересно».

— Думаю, строгость графа оборачивается против него же самого.

— Как бы я ни уважала его светлость, должна признать, что он довольно суров с ними. Дети не могут этого понять — вы же знаете, как это бывает.

— Скажите, миссис Стиббонс, а что дети любят больше всего? — спросила Анна.

— Кататься на пони. Они просто обожают их, и если им дать волю, они и ночевали бы в конюшне. Но он позволяет им кататься только утром по вторникам и четвергам. Он тщательно следит за расписанием.

— Я уже слышала об этом. — Анна не сдержала негодующего жеста. — Мы с его светлостью разошлись во мнениях по этому вопросу. Я не собираюсь придерживаться расписания только потому, что это создает всего лишь ощущение порядка.

Миссис Стиббонс с удивлением посмотрела на нее.

— Это разумно звучит. Вот только, боюсь, графу это не понравится.