Журнал «Вокруг Света» №01 за 1987 год - Вокруг Света
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В мифе золотое руно показано как очень легкая и компактная вещь — Ясон спрятал его под рубаху (завернул в плащ).
Но если это все же шкура барана и служила для добычи золота, то и с застрявшим в ее шерсти драгоценным металлом она не могла стоить дороже золота. А ведь согласно тексту легенды шкура барана, погруженная в золотоносную реку, приобретала огромную ценность, превращалась в сокровище, то есть становилась намного дороже драгоценного металла.
А что, если золотое руно — это не шкура барана и вообще не имеет отношения к золоту? По словам Геродота, в Индии «на диких деревьях растет шерсть, красивее и лучшего качества, чем овечья; эти деревья снабжают одеждой индийцев», и далее — «индийцы носили одежду из древесной шерсти». А имел он в виду всего-навсего... кустарниковый хлопок. И выходит, что под руном древние могли подразумевать и шерсть, и хлопок, и чесаное волокно конопли, льна... Однако, по мифу, оно намного дороже золота — настоящее сокровище. И тогда пряжа из овечьей шерсти сразу отпадает. Геродот, говоря о египтянах, писал: «Ничего шерстяного нельзя вносить в храм или хоронить с мертвыми, это запрещено». Шерсть считалась нечистой в ритуальном отношении.
Тогда, может, пряжа из хлопка? По утверждению Марко Поло, посетившего Индию в 1290 году, в этой стране «ткали отличный баракан, самый красивый и самый тонкий в свете, самый дорогой и словно как из овечьей шерсти. Все короли и королевы одеваются в него — так он красив и наряден».
Что ж, если в такую ткань из хлопка одевались короли и королевы, то она действительно могла стоить дороже золота.
Существовала и другая пряжа — из льна. Во все времена она ценилась очень высоко. И чем была тоньше, тем стоила дороже. Как указывают некоторые авторы, «приготовленные из произраставшего в Ахайе превосходного льна платья продавались на вес золота. Высшим качеством выработки являлись ткани, продававшиеся на острове Косе». К тому же лен — первое на земле растение, к которому человек обратился для своих нужд. Он рос повсеместно, и уже первобытные люди сумели оценить по достоинству его маслянистые и вкусные семена, которыми вполне можно утолить голод. Из льна получались длинные, мягкие и прочные волокна. С древнейших времен лен считался священным не только у земледельцев, но и у кочевников. Голубой венчик льна, говорили жрецы Исиды, соответствует голубому цвету неба, и они не носили другой одежды, кроме льняной.
Со временем человечество все больше осваивало материалов, годных для прядения,— коноплю, сизаль, крапиву, хлопок... На каком-то этапе к ним «примкнула» и шерсть. Но все эти годные для прядения материалы назывались одним словом — пряжа. И лен — тоже! Но как могло случиться, что древнее арабское название льна почти одинаково, к примеру, с современным названием хлопка на французском языке «коттон»? Только при одном условии — человек называл так разные растения, учитывая их прядильные свойства.
Так что же, предположительно, могло называться золотым руном — лен или хлопок? Вот что пишет известный русский ученый — льновод Н. А. Веселовский: «Лен широко был известен в Элладе. Во времена Троянской войны разведение льна уже составляло важный предмет богатого хозяйства. Гомер не вводит нас ни в один дом, где бы все женщины — царицы и рабыни не сидели за веретеном или ткацким станком. Елена даже в день свадьбы своей дочери не выпускает из рук веретена. Для Одиссея благородные спутники разостлали льняной ковер. Мягкое ложе, приготовленное Ахиллесом Фениксу, состояло из овчин, покрытых изящными льняными тканями».
Вспомним описание Панафинейских празднеств, во время которых процессия поднималась по священной дороге и вступала в храм, чтобы принести там в дар Афине сотканное руками знатных афинянок из тончайшей дорогой шерсти одеяние с золотым шитьем — пеплос. Пеплос — накидка-вуаль, изготовлявшаяся из самой тончайшей пряжи, и вдруг с золотым шитьем? Квадратный метр такой ткани должен был весить считанные граммы, могла ли быть на пеплосе вышивка? Только не золотом. Даже самая тонкая золотая нить резко утяжелила бы его, и весь замысел пеплоса — воздушный, невесомый — потерялся бы. Однако, если подношение пеплоса как ритуал идет из глубины веков, когда единственным материалом для ткачества был лен, то о шерстяной пряже вообще не может идти речи. Шерсть начали прясть с VI—V веков до нашей эры. Значит, и пеплос был соткан руками знатных афинянок только из золотого руна.
Данный пример показывает, что уже в VIII—VII веках до нашей эры греки не знали и не могли объяснить, что такое золотое руно. Естественно предположить, что слово «руно» завезено из Колхиды. К моменту создания легенды об аргонавтах оно уже стало родным в древнегреческом языке.
Однако я понимал, что все это голые рассуждения, хотя и вполне логичные. Как быть с описанным в легенде способом получения колхами золотого руна?
И я решил проанализировать последовательность всех описанных операций. Во-первых, брали шкуру барана и погружали в реку. Здесь вроде бы все ясно. Затем держат ее в воде двое суток...
Стоп! Осаждение золотинок — чисто механический процесс, и чем дольше находится шкура в реке, тем больше накопится на ней золота. Почему же в таком случае время ограничили двумя сутками?
И вдруг меня осенило. То, что описано в мифе, очень напоминает описание самой древней на земле технологии — мочки льна. Берут сноп льняной соломки — вещь недорогую — и погружают его в реку. Через определенное время, когда соломка вымокнет и превратится в тресту, сноп вынимают и, подвергнув соответствующей обработке, превращают в тончайшее льняное волокно — действительно большую ценность. Во время мочки льна процесс происходит биохимический, здесь продолжительность играет решающее значение: можно «недодержать» — тем самым намного ухудшить качество льноволокна.
Какой же должна была быть пряжа, которая стоила бы дороже золота? Метрический номер пряжи — это количество метров нити в одном грамме. Пуговицу мы пришиваем, как правило, ниткой № 40 — то есть сорок метров ее весят один грамм. А все ткани, окружающие нас в повседневности, в основном сотканы из ниток, имеющих тонину от № 2 (толстый брезент) до № 400 (тончайший шелк).
Однако льняная ткань, возможно, бывает тоньше? И тут я вспомнил, что, собирая когда-то материал для статьи, наткнулся на нечто подобное и даже выписывал кое-какие данные. Перелистал тетрадь с записями и нашел искомое.
«У нас в Архангельском и Холмогорском уездах выделываются тончайшие нитки, известные под названием золотниковых и продаваемые по весьма дорогой цене на золотники для производства кружев. Эти нитки, выпрядаемые в старообрядческих скитах, нисколько не уступают заграничным и, переходя в столичные магазины, продаются по 75 коп. за золотник, то есть втрое дороже серебра».
Серебро — это, конечно, не золото. Хотя и выяснилось, что по тогдашним ценам килограмм такой льняной пряжи стоил столько же, сколько 4—6 коров или 2—3 лошади.
А вот другая запись... На Лондонскую Всемирную выставку в 1851 году некие Вертолет и Бонте из города Куртре представили ручную пряжу № 967. Но, указывалось далее, это был как бы уже предел ручного прядения.
Сколько же могла стоить такая пряжа? Ага, вот сообщение с той же выставки... Вандеркелен-Бриссон из Бельгии представил кружевной платок из льна, весивший около двух унций — то есть 56 граммов. Изделие было оценено в 2500 франков. Простой арифметический расчет показывал, что льняной платок оценивался в 725 граммов золота — за каждый грамм изделия платили 13(!) граммов золота.
А сколько могла стоить такая пряжа во времена Троянской войны? Как удалось выяснить, в Элладе она стоила бы примерно в 5—6, а платок в 30—35 раз дороже драгоценного металла. Выходит, во времена похода аргонавтов тончайшую льняную ткань можно было действительно расценивать как сокровище. Неужели пряжа из льна, близкая к тысячному номеру, и есть то самое золотое руно? Ведь недаром, когда Александру Македонскому в Индии преподнесли обильные дары, на первом месте лежали тончайшие льняные ткани — даже впереди драгоценных камней. Но теперь я этому не удивлялся—великому полководцу, возможно, и подарили золотое руно — льняную ткань примерно 1000-го номера!
Я уже был убежден в этом, да, как вскоре оказалось, напрасно. Как-то по делам службы мне пришлось выехать на Яковлевский льнокомбинат. После решения производственных вопросов меня пригласили в музей комбината. И там мое внимание почему-то привлекла стоявшая на шкафу большая фотография в рамке из красного плюша. На ней были запечатлены юноша и девушка в старинных одеждах на качелях в саду. Я удивился: зачем ее держать в музее? Спросил заведующего, а он как-то таинственно улыбнулся, встал на стул и, бережно сняв фотографию, подал ее мне.
— Это не снимок,— сказал он. А я, пораженный, смотрел и не мог поверить. «Фотографией» оказалась тончайшая льняная ткань, на которой при самом тщательном рассмотрении нельзя было увидеть отдельных нитей. По этой ткани черной пряжей и была вышита картина. Причем вышивка настолько ювелирная и изящная, что создавалось полное впечатление рисунка тушью по бумаге.