Большая игра маленького лепрекона - Виктор Гвор

Ехать оставалось еще час, и надо было терпеть этот гармидер до конца, и никак не меньше. И я терпел, пока мы ехали этот час до Москвы, а что было делать? И мы таки приехали, как это было ни удивительно.

— Прибыли, — произнесла эльфийка-попутчица, собирая своих сумок. — Хорошо ездить в купе. Никакого сравнения с плацкартом...

Кикиморы перестали ругаться, и помчались до своих купе собирать вещей. Остальные пассажиры повалили им навстречу, держа в руках сумок, рюкзаков и чемоданов. Все почему-то хотели выйти первыми, или хотя бы раньше тех, кто рядом, и все кричали. Орчанка толкалась к выходу и тоже кричала, что пока она не откроет себе дверь, никто не выйдет, и никак иначе. Утренний тролль тупо смотрел на нее, потом хмыкнул и тоже стал толкаться вперед. Орчанка его все-таки обогнала и открыла дверь первой. Человеки хлынули из поезда, отчаянно толкаясь, пинаясь и ругаясь, как пьяные гоблины у двери в рюмочную, и никак по-другому. Пришлось подождать, пока всё успокоится, и никуда не торопиться. Таки Вы знаете, что было самое странное? Выходившие из вагона, по крайней мере, те, кого я успел увидеть, говорили орчанке «спасибо». Надо таки себе понимать, что им понравилось.

Вы спрашиваете, зачем я ехал до Москвы? Таки надо было кое-что купить, и кое-что продать. Причем именно в таком порядке, и никак иначе. Меня никто не встречал, потому что я об этом не просил, и никого не надо было просить. Мне совсем никто здесь не был нужен. Но я подождал на перроне, не придет ли до меня кто-нибудь встретить. Таки стоит себе не лепрекон какой, а вполне даже приличный человек в таком черном полупальто с чемоданчиком, ждет встречающих. Те опаздывают. И что ему остается, скажите Вы мне? Ждет. Курит. Когда перрон совсем-совсем опустел, я спрыгнул с края платформы, прошел вдоль путей от вокзала, и через узкий проход между складами вышел до улицы. Ну да, таки пришлось перелезть через забор, но кому до этого есть каких дел? Еще и вышел из прохода в очень даже красной куртке и с рюкзаком. Какой Вы, однако, себе непонятливый! Это же просто! Таки вынул из чемоданчика рюкзак и убрал в него чемоданчик. Прошел дворами до другой улицы, сел в первый же троллейбус и доехал до метро, а уже на метро поехал, куда мне надо. Таки Вы спрашиваете, зачем мне этих сложностей? А на всякий пожарный. Зато я был очень уверен, что, если меня кто и встречал, то совсем даже не встретил.

На метро и маршрутке приехал до строительного рынка за кольцевой автодорогой. Что такое этот рынок? Немного похоже на очень большой муравейник, но для человеков. Там продают всяких цементов и кирпичей, и не только. Вот мне и надо было купить это самое не только. Нужных мне человеков пришлось немножко поискать, но таки за два часа я справился. Там же купил себе пару мобильников. С одного позвонил по объявлению и договорился за квартиру. Хозяйка, пожилая хоббитша, долго и придирчиво рассматривала мой паспорт, но у меня было московских прописок, что ее таки немножко успокоило. Пришлось заплатить за месяц вперед, но это было совершенно не важно.

Что откуда? Откуда у меня было московских прописок? А зачем, по-Вашему, я ездил на этот рынок? За этими самыми паспортами, и ничем иным. Вы себе думаете, что я мог делать всех своих дел с одним единственным паспортом, да еще тем паспортом, по которому приехал? Не смешите сапоги моего дедушки, они же упадут! Я таки купил целых пять новеньких паспортов, из них два с московской пропиской, а оставшиеся из разных регионов и никак иначе!

Остаток дня я гулял по Москве, как волот по белорусским лесам. Нет, а почему бедный лепрекон не может погулять по Москве будущего, и посмотреть, что из неё сделали. Что Вам так интересно? Так съездите себе до Москвы, и посмотрите, у нас сейчас тот же самый год, и та же самая Москва, что была тогда и там. Ну или почти. Они сделали из нее большую помойку, и мы сейчас тоже это сумели. Но я таки гулял не просто так, а с целью, и замечал то, что мне надо было замечать.

Что Вам так интересно? Что я хотел? Я хотел на следующий день продать свой небольшой обменный фонд из лавки моего папы. Я теперь не мог этого сделать в Вовином городе. Таки Вова был прав, я, действительно, немного перестарался с этой дриадой, но Вы бы смогли отказаться, когда Вам впихивают в руки деньги за просто так? Нет? А Вы ведь ни разу не лепрекон! Но в Автограде теперь не можно было продавать ювелирные изделия и антикварные вещи, чтобы не было неприятностей. Их можно было продавать в Москве, и нигде лучше. Таки я думал за два плана. Что Вы говорите, такой вариант мог бы работать в Советском Союзе. Когда я был у себя, то таки и рассчитывал сдать государству «найденный клад», и получить двадцать пять процентов. Но Вова забраковал совсем этот план. Не потому что двадцать пять процентов, а потому что от оценочной стоимости и неизвестно когда.

— Барух, — сказал Вова, — ты получишь так мало, что тебе не хватит даже на образцы. И еще неизвестно, когда получишь, и получишь ли вообще. У тебя только девять месяцев. Я уже год сужусь с соцстрахом за беременные деньги сотрудницы, и неизвестно, сколько еще буду судиться. Ни один суд не рискует признать, что они не правы. Наше государство так быстро никому не платит. Чаще всего, оно вообще не платит.

Так сказал Вова, и я ему поверил, потому что он знал, о чем говорил.

Оставалось два плана. Я мог ходить по разным ломбардам и ювелирным лавкам и продавать по одной — две вещи, чтобы не очень заметно. Или найти одну фирму и отдать всё сразу, пусть и немного дешевле. Оба плана имели свои плюсы, но имели и свои минусы. Мы таки долго думали головами, и решили за второй, потому что он короче, и лучше иметь дело до одного волка, чем до стаи шакалов.

Мы таки нашли фирму с приличной репутацией и договорились за гешефт, и как его сделать. Но мне не можно было доверять им полностью, речь шла о вполне солидной сумме, и я не хотел, чтобы партнеры видели меня раньше назначенной встречи.

Утром я пришел до банка, за который мне сказал Вова, и нашел человека, к которому должен был пойти. Таки я был опять в темном полупальто, с чемоданчиком и немного прихрамывал, опираясь на трость. Какая Вам разница, почему я прихрамывал. Нога немножко заболела. Вас таки устроит ревматизм? Это же профессиональная болезнь альпинистов, если они не йети и не горные баньши. Проклятые ледники... Таки у меня заболело, и я был с тросточкой, чтобы легче ходить ногами.

Я нашел нужного человека, и он провел меня до нужного кабинета. А через десять минут он привел покупателей, и мы сели таки за стол, чтобы иметь интересный нам разговор. Их было двое, но банкир был посредником с моей стороны, так что нас тоже было двое.

Первым заговорил большой вальяжный орк средних лет:

— Итак, Анатолий Сергеевич, что Вы хотели нам предложить?

Что Вас удивляет? Таки у меня был паспорт на Сидорова Анатолия Сергеевича, а что Вам не нравится?

— Немного ювелирных изделий, Андрей Александрович. Антикварных. — каков вопрос, таков ответ и никак иначе.

— Это я уже знаю. Прежде, чем говорить о сумме, я хотел бы, чтобы их посмотрел мой эксперт. — он кивнул на своего спутника, симпатичного старичка-лепрекона, таки очень мне кого-то напоминающего.

— Не вижу проблем, — сказал я, поставил на стол чемоданчик, — прошу Вас...

— Борис Вениаминович. — представился старичок. — Борис Вениаминович Воткин, Ювелир.

Вы себе это представляете? Мало мне в этом мире Вовы и Ирочки Бешеных, таки получите Баруха Воткина, и никого другого. Таки понятно и кого он мне напоминает, и почему немножко симпатичен.

— Прошу Вас, Борис Вениаминович, — повторяю я, и подвигаю к нему чемоданчик.

Таки мой ипостась взглянул на содержимое и замер. Потом аккуратно взял ближний браслетик и присмотрелся к нему внимательней.

— Это то, что я думаю?

— Да! — мы таки понимали друг друга с полуслова, но, к сожалению, иметь гешефт мне предстояло с орком, и ни с кем другим.

— Сколько Вы хотите? — спросил орк.

— Тридцать. — ответил я.

— Тысяч долларов?

— Миллионов рублей.

— Вы считаете, это того стоит?

— Ваш эксперт это подтвердит в течение часа.

Мы оба посмотрели глазами на эксперта. Он таки игрался моими цацками. А что Вы хотите, у них не было частной собственности, и большинство таких вещей, скорее всего, пропало неизвестно когда и почему. Его дедушка наверняка не сумел сохранить многое, что мой очень даже сумел, и не в одном экземпляре. Воткин двумя пальцами брал очередную вещь, долго рассматривал ее, восхищенно цокал языком и аккуратно укладывал обратно. Потом брал другую...

— Хорошо, подождем его заключения. — продолжил орк. — Но Вы понимаете, что у меня нет с собой такой суммы наличных.

— Нам не нужны наличные. Прямо сейчас оформляем договор, Вы переводите деньги на указанный счет, Алексей, — киваю на банкира, — подтверждает получение денег, и чемоданчик Ваш. Вместе с накладными.