Гайдебуровский старик - Елена Сазанович

Похоже, дамочка любила все, что блестит. Как ворона.

– В таком случае – вот этот колокольчик, – Тася взяла с полки колокольчик и протянула покупательнице. Колокольчик блестел, словно золотой. И это подавало надежду, что дамочке понравится. Тася словно пускала золотую пыль в глаза. Дамочка даже прижмурилась, разглядывая эту вещицу. И даже потрясла ею. Раздался мелодичный, но довольно громкий звон.

– Ну– у-у, – протянула неопределенно она. – Это хоть на вещь похоже. На полезную вещь.

Я понятия не имел, какую пользу может принести колокольчик, и тут же поспешно попытался набить ему цену.

– Безусловно! Учитывая, что эта вещица висела в доме графа Вяз…

Дамочку совершенно не интересовала фамилия графа.

– В доме графа? – она бесцеремонно меня перебила. – Ну да. Вещь практичная. Дамочка постучала по колокольчику и даже обнюхала его, – и звенит громко. Еще бы мужу его куда подвесить, чтобы всегда знать, где он. А то шляется бог весть где.

– Ну, для этого давно изобретены мобильные телефоны, – сглупил в очередной раз я. И Тася бросила на меня свирепый взгляд.

– Вот именно! – поддержала меня дамочка. – И к чему этот пустой перезвон!

Я тут же попытался исправить ситуацию.

– Ну что вы! Он очень удобен в доме! А я уверен, что ваш дом не хуже дома графа Вяз…

Дамочка вновь не пожелала дослушать фамилию. И перебила меня.

– Хуже! Тоже мне – хуже! Я не в доме, к вашему сведению, а во дворце теперь живу! А в этой убогой квартирке и не появляюсь!

– Вот видите, – ликовал я. – Столько комнат, спален, огромный холл, гостиная… Зачем лишний раз тратить деньги по мобильнику, чтобы дозваться друг друга. Стоит только, – я потряс колокольчиком. Звон стал еще громче и мелодичнее. И я от счастья тут же совершил еще одну ошибку. – Именно так и поступал лакей, чтобы кликнуть графа Вяз…

– Что-о-о! – дамочка побагровела. И ее кудряшки затряслись в негодовании. – Так это штуковина для лакея! И вы хотите ее подсунуть для моего мужа! Да вы… Да если хотите… Да если вы знаете… Мой муж недавно стал президентом!

Я уже об этом догадывался. И даже мог представить себе эту фирму, президентом которой стал ее благоверный (надолго ли?) И этот дворец, в который они недавно переехали (надолго ли?) И их вкусы, которым они недавно в спешке обучились (это уже навсегда) И их образование, которого у них никогда не было и не будет (счастливые люди!).

Я стал заметно нервничать. И чем больше нервничал я, тем спокойнее, приветливее и терпеливее становилась Тася. Она сразу сообразила, что с подобными покупателями нужно поступать по-другому. Им нельзя указывать и навязывать. От них нужно держаться в стороне. А они должны выбирать товар сами. А когда выберут, тут вступает наш трудовой дуэт. Я и Тася. Мы их убедительно отговариваем от покупки до тех пор, пока они не остановятся на своем выборе окончательно.

Ради усыпления бдительности, Тася указала еще на парочку вещей и, получив категоричный отказ, дала полную волю покупательнице. Та, в свою очередь, демонстративно стуча каблуками, деловито прошлась по кругу комнаты и неожиданно остановилась возле волейбольного мяча, на котором ненавязчиво был указан наш навязчивый мир.

– Вот! – она тыкнула накрашенным пальчиком в «глобус». – Это то, что надо!

Мое сердце подпрыгнуло. И некоторое время не хотело возвращаться на место. Мне показалось, что у меня закончилось сердце.

– П-п-очему вы остановились на этом выборе? – я слегка заикался от волнения. И Тася бросила подозрительный взгляд в мою сторону. Я на пару секунд затаил дыхание и бесшумно выдохнул. Сердце вернулось на место.

– Почему? – дама капризно повела плечами. – А потому что мой муж – бывший футболист!

– Но… с вашего позволения – это волейбольный мяч, – неуверенно возразил я.

Тася приложила палец к губам, что означало, чтобы я заткнулся. Иначе испорчу все дело. Она правильно решила, что у нас с покупателем возникла антипатия. И что ей, Тасе, нужно теперь вести тонкую политику противоречия. Отговаривать от покупки, чтобы в нужный момент покупатель уверовал в необходимость своего приобретения. Но Тася не могла знать, что я противился приобретению мяча совсем по иным, гораздо более трагичным причинам.

– Ну и что, что волейбольный? – дамочка агрессивно сделала шаг в мою сторону. И удар шпильки зазвучал как удар молотка в пустом зале. – Мяч он и есть мяч! Ни больше и ни меньше! Не все ли равно, чем бить! Главное не убить!

Я вздрогнул при этих словах и машинально резко отступил назад. Дама победоносно улыбнулась. Ей показалось, что ее шутка удалась.

– Понимаете, дорогая, – Тася осторожно взяла под локоть женщину, словно прикоснулась к антикварной вещи, – понимаете, мой босс имеет всего лишь в виду то, что этим мячом неудобно играть в футбол. Он и не волейбольный даже. Он просто макет волейбольного мяча, на котором изображены страны. Ну, что-то вроде глобуса-сувенира. Не будете же вы сувениром играть в футбол. И тем более жалко подфутболивать наш мир.

– Его уже и так футболят в разные стороны. Тоже мне новость! А на счет того, удобно его гонять по полю или нет – это мой муж разберется. Не глазеть же нам на него. Тоже мне – сувенир! У нас атлас мира имеется. И если захотим куда поехать, туда и заглянем. А этот мяч, – она по-хозяйски похлопала по нему, – вполне практичная вещь. Мой муж будет рад такому подарку. А то – горшок, графин, чемодан! Дудки! Пусть лучше мой муж за здоровьем проследит. А то все время в кресле с пивом и с чертями в башке! О спорте начисто забыл! Уже брюхо какое вырастил! Вот я и напомню и про футбол, и про здоровье. Уж я лучше вашего знаю, что моей семье нужно!

Покупательница раскраснелась от красочного монолога, словно чугунная сковорода. Впору было на ней жарить блины к Масленице. В общем, она была готова. И Тася уже показала мне украдкой большой палец: «все в порядке». Но она не могла знать, что к этой сделке не был готов я. Я уже понял, что меня так взволновало, когда я рассказывал про шкатулку Салтычихи, про это орудие убийства. Мяч! Тоже орудие и тоже улика, еще какая улика. И хотя я его тщательно протер одеколоном, я не мог знать, до какой степени теперь развиты технологии в раскрытии преступления. Вдруг на этом мяче все же остались отпечатки. Вдруг изобретены приборы, благодаря которым улики смыть невозможно! Я от напряжения вспотел. Мне нужно было любым способом прекратить эту сделку. И я почти выкрикнул:

– Нет!

Тася и дамочка уставились на меня.

– Я хотел сказать, что этот мяч не продается. Он особенно дорог мне. Он… Это мяч Моргана. Ведь вы даже о таком не слыхали? И вам плевать, что это за человек был! Нет, не магнат! И не пират! Это великий человек! Он изобрел волейбол! Вот так! Самую увлекательную в мире игру! Я… Я фанат волейбола! Ну, скажите, как фанат волейбола может продать волейбольный мяч! Продать самого Моргана!

– Чего-то староваты вы для волейбола! – дамочка уже решила откровенно на меня наступать. И намерена была победить в этой битве.

А Тася незаметно покрутила пальцем возле виска. Мол, дело уже выгорело, мяч, считай, в сетке. И это перебор – вести игру дальше.

– Я не играю в волейбол. Я слежу за игрой. Это разные вещи. И это еще более ценно, – я не собирался сдаваться.

– В таком случае, что эта рухлядь тут делает! – покупательница схватила мяч двумя руками и прижала к своей груди. – Может, вы ничего не собираетесь продавать? Может вам тут все дорого? Это не по правилам торговли! Это вам не музей! Сделайте музей, тогда и вопросов не будет! Но вы же получили лицензию на открытие антикварной лавки, разве не так?

– Отдайте мяч!

– Не отдам! Он мой! Сделка свершилась! И если вы посмеете у меня его отобрать, я сделаю так, что здесь не будет ни лавки, ни музея. Я уж найду способы! – и она замахнулась мячом. Мне на миг показалось, что я повторю участь старика.

Тася проворно стала между нами.

– Сделка действительно свершилась, – и Тася назвала такую цену, от которой у меня глаза полезли на лоб. Глаза готовы были полезть на лоб и у дамочки. Но где-то на середине передумали и остановились. Все же принцип был для нее дороже, чем такая дорогущая вещь. И это похвально для покупателя.

– Согласна! В конце концов, здоровье моего мужа дороже! И торговать здоровьем я не собираюсь!

Она вытащила из крокодиловой сумочки толстую пачку купюр. Тася их проворно пересчитала.

А дама, гордо подняв голову вверх и громко стуча каблуками, пошла к выходу. Держа перед собой на вытянутых руках мяч с таким видом, словно получила царскую корону. И так не хватало вассалов, бегущих за ее шлейфом, и удивительно напоминающих чертей, выпрыгнувших из венецианского графина. Который так и не достался ее мужу. И мне на секунду ужасно захотелось отомстить дамочке. И все ему рассказать.

Это была наша самая дорогая сделка. И самая дорогая афера. Тася ликовала. А я, вначале сильно испугавшись, потом успокоился. В конце концов, держать улики лучше там, где никто ими не заинтересуется. Дома держать улики опасно. Возможно, судьба вновь благоволила ко мне.