Пятая женщина - Хеннинг Манкелль

Она вошла в приемную и спросила, на месте ли инспектор Сведберг. Ей ответили, что да. Но очень занят.

— Передайте ему, что пришла Ильва. Его двоюродная сестра.

Через несколько минут Сведберг вышел к ней. Он всегда был примерным братом, любил сестру и не мог не уделить ей несколько минут. Они расположились в его кабинете. Сведберг принес кофе. Ильва рассказала ему о ночном происшествии. Выслушав ее, Сведберг сказал, что случай, конечно, странный. Но вряд ли стоит тревожиться. Его слова успокоили Ильву. Впереди были три свободных дня, и скоро она уже забыла о странной медсестре, посетившей родовое отделение в ночь с тридцатого сентября на первое октября.

Поздно вечером в пятницу Валландер собрал своих сотрудников на совещание. Оно продолжалось за закрытыми дверями конференц-зала с десяти и далеко за полночь. Сначала Валландер подробно описал ситуацию: пропал еще один человек. Мартинсон и Анн-Бритт Хёглунд уже проверили все доступные на данный момент материалы. Но безрезультатно. Полиция не располагает сведениями о наличии какой-нибудь связи между Хольгером Эриксоном и Ёстой Рунфельдтом. Ванья Андерсон тоже никогда не слышала от Ёсты имени «Хольгер Эриксон».

— Единственное, что нам остается, — сказал Валландер, — это работать вслепую. Не исключено, что Ёста Рунфельдт через какое-то время объявится: мало ли какие у него причины для отсутствия. Но есть основания опасаться самого худшего.

Дело Ёсты Рунфельдта Валландер поручил Анн-Бритт Хёглунд. Однако это не означало, что она освобождается от расследования убийства Хольгера Эриксона. И хотя обычно Валландер старался ни к кому не обращаться за помощью даже при расследовании сложных преступлений, в этот раз он уже с самого начала подумывал, не попросить ли подкрепление. Посоветовавшись с Хансоном, он решил подождать до начала следующей недели. Вдруг за это время расследование даст какие-нибудь результаты.

Собравшись за столом совещаний, Валландер и его сотрудники обсуждали, что удалось сделать. Как обычно, Валландер задал вопрос, нет ли у кого-нибудь важных новостей. Обвел взглядом присутствующих. Все покачали головой. На противоположном конце стола неслышно высморкался Нюберг — он обычно садился немного поодаль. Ему первому Валландер дал слово.

— У меня пока ничего, — начал Нюберг. — Вы сами видели, что там произошло. Подпиленные доски держались на честном слове. Он провалился прямо на колья. В канаве ничего не обнаружено. Откуда бамбуковые палки — неизвестно.

— А на вышке? — спросил Валландер.

— Тоже ничего, — ответил Нюберг. — Но мы еще не закончили работу. Хотя хорошо бы знать, что мы ищем.

— Не знаю, — пожал плечами Валландер. — Но тот, кто это сделал, должен был откуда-то появиться. У нас есть тропинка, ведущая от дома Хольгера Эриксона. Есть поле. За холмом есть рощица.

— К рощице ведет проселочная дорога, — сказала Анн-Бритт. — На ней обнаружены следы машины. Но никто из соседей ничего необычного не заметил.

— Дело в том, что Хольгеру Эриксону принадлежали огромные земли, — добавил Сведберг. — Я разговаривал с одним фермером по фамилии Лундберг. У него, например, десять лет назад Эриксон купил пятьдесят гектаров. На чужой земле соседям делать нечего. Вот никто и не знает, что там произошло.

— Нужно еще многих опросить, — сказал Мартинсон, листая свои записи. — Кстати, я разговаривал с судмедэкспертами в Лунде. Они полагают, что к утру понедельника предварительные результаты будут готовы.

Валландер сделал у себя в блокноте пометку. Потом снова обратился к Нюбергу:

— А что у нас с домом Эриксона?

— Я не могу делать десять дел одновременно, — огрызнулся Нюберг. — Прежде всего мы поторопились обследовать канаву, пока снова не полил дождь, и окончательно не развезло. Завтра с утра возьмусь за дом.

— Хорошо, — примирительно сказал Валландер. Ему не хотелось злить Нюберга. У всех испортилось бы настроение, и это могло повредить делу. Однако сдержался он с большим трудом — вздорность Нюберга выводила его из себя. Краем глаза Валландер увидел, что выходка Нюберга шокировала и Лизу Хольгерсон, сидевшую в середине длинной части стола.

Совещание продолжалось. Следственная группа делала первые шаги. Валландер часто сравнивал их работу с корчеванием пней. Медленно, но верно они расчищали почву. Пока все сведения были для них одинаково важны. Лишь когда выяснится, какие из них значимы, а какие — нет, появится версия, одна или несколько.

Уже перевалило далеко за полночь, но им так и не удалось нащупать ничего определенного. Беседа с Рут Эриксон и Свеном Тиреном ясности не прибавила. Да, Хольгер Эриксон действительно заказал мазут. Четыре кубометра. Что в этом странного или опасного? Непонятный взлом годичной давности не расследовался. Сбор информации о жизни Хольгера Эриксона и его личности никаких неожиданных открытий не принес. Видимость движения вперед создавалась только благодаря рутинным действиям. Этот буксир позволял держать расследование на плаву, пока оно не набрало собственные обороты. Что они знали? Двадцать первого сентября, в среду, после десяти часов вечера Эриксон вышел из дома с биноклем. Ловушка для него уже была готова. Эриксон ступил на мостки и тут же полетел вниз навстречу смерти.

Когда те, кто хотел, высказались, Валландер подытожил обсуждение. Все совещание он пытался понять, что в убийстве Эриксона так тревожит его. «Способ, — наконец понял он. — Бамбуковые колья. Убийца хочет нам что-то сказать. Иначе зачем бы он стал распинать старика?»

Но пока Валландер держал эти мысли при себе. Он еще не был готов обсуждать их с окружающими.

Налив в стакан минеральной воды, Валландер отодвинул от себя бумаги.

— Мы все еще ищем, за что бы зацепиться, — начал он. — Убийство, которое мы расследуем, не имеет аналогов. Вполне возможно, что и мотивы, и преступник также окажутся не совсем обычными. Нынешняя ситуация в чем-то напоминает летнюю, из которой мы, кстати, выбрались только потому, что не зацикливались на непонятном. Вот и сейчас нам предстоит похожая работа.

Потом Валландер обратился к Лизе Хольгерсон:

— Нельзя терять время, — сказал он. — Сегодня суббота. Но работать придется и сегодня, и завтра с тем материалом, которым мы располагаем. Тут уж ничего не поделаешь. До понедельника ждать нельзя.

Лиза Хольгерсон кивнула. У нее не было возражений.

Совещание закончилось. Все расходились усталые. Задержались только Лиза Хольгерсон и Анн-Бритт Хёглунд. Скоро в зале для заседаний остались лишь они да Валландер. «Нечасто я оказывался в компании сразу двух женщин», — подумал Валландер.

— Вас искал Пер Окесон, — сказала Лиза.

Валландер вспомнил, что собирался ему позвонить, и покачал головой, досадуя на свою забывчивость.

— Я позвоню ему завтра, — ответил он.

Лиза Хольгерсон надела пальто. Но ее явно что-то беспокоило.

— Наверняка это дело рук сумасшедшего, — наконец сказала она. — Смерть на кольях. Настоящее средневековье!

— Не обязательно средневековье, — возразил Валландер. — Такие ловушки использовались и во вторую мировую войну. Изощренная жестокость свойственна не только безумцам.

Лизу, казалось, его ответ не убедил. Она стояла, прислонившись к дверному косяку, и смотрела на Валландера.

— Все-таки я остаюсь при своем мнении. Почему бы нам не обратиться к судебному психиатру, который был здесь летом? По-моему, вы сами говорили, что он нам очень помог.

Валландер не отрицал, что Матс Экхольм помог им в расследовании. С его помощью они составили психологический портрет преступника. Но сейчас обращаться к нему Валландер считал преждевременным. Кроме того он вообще остерегался любых аналогий.

— Может и так, — с сомнением произнес он. — И все же, я думаю, с судебным психиатром нужно подождать.

Лиза пристально посмотрела на него:

— Не боитесь повторения? Еще одной западни с кольями?

— Нет.

— А Ёста Рунфельдт? Он ведь тоже исчез?

Валландер почувствовал, что уже не так уверен в своей правоте. Но все-таки покачал головой. Нет, это не должно повториться. А может, он просто принял свое желание за уверенность.

Он не знал.

— Убийство Хольгера Эриксона потребовало от преступника серьезных приготовлений. На такое решаются лишь однажды. Да и то, если благоприятствуют обстоятельства. Есть достаточно глубокая канава. Мостки. И жертва, которая имеет обыкновение вечером или на рассвете покидать дом, чтобы полюбоваться на птиц. Поэтому, хотя я сам связал убийство в Лёдинге с исчезновением Ёсты Рунфельдта, я сделал это, скорее, чтобы перестраховаться. Раз уж мне доверили руководство расследованием, я не буду пренебрегать ни ремнем, ни подтяжками.