Семья Эскалант 2 Искупление - Юлия Ларосса

- Спасибо, – протянула я. – Но поддержки Гаспара более чем достаточно.

- Ясно, - он вздохнул и сунул руки в карманы. – А он знает твою тайну?

Я потупила взгляд:

- Да.

Несколько секунд мы молчали.

- Во всяком случае, у меня есть все основания утверждать, что этот Дворак дерется и царапается как ба… женщина. – Отшутился Эскалант и я улыбнулась.

- Заметно.

Неловко было почему-то.

- Я…вчера был не прав и незаслуженно оскорбил тебя. Извини, – посерьезнев, добавил он.

Когда-то он сказал мне, что просил прощение только у меня. Как и признавался в любви. Интересно, что изменилось с тех пор?

Мне неловко было вспоминать события вчерашнего вечера, тем более что в памяти всплывает не его слова, а жестокий поцелуй. Этим он наказал меня сполна.

- Давай забудем об этом, хорошо? – на миг мне показалось, что он тоже вспомнил о финале той сцены, но не подал виду, лишь кивнул в ответ.

- Выпьешь со мной? – неожиданно предложил он, когда я уже собралась покинуть комнату.

Провести время с ним? Странное предложение и я даже не знала, как ответить на него. С одной стороны мне не очень-то хотелось быть в его компании, а с другой – я прекрасно понимала, что не смогу уснуть еще очень долго. Коротать время, глядя в потолок и вспоминая кошмары сегодняшнего дня, тоже не горела желанием.

Посмотрев на него, я ответила:

- Выпью.

Он пошел за напитками.

Я села обратно на диван и, без какой-либо посторонней мысли, распустила тугой пучок из волос. Свои локоны я связала, перед тем как прийти сюда, чтобы не мешали. Но от таких причесок у меня болела кожа головы, поэтому долго со стянутыми волосами я не ходила.

С наслаждением запустив руки в волосы, я не много их взъерошила. Заметив, что Эскалант уже стоит возле меня с двумя наполненными низкими бокалами и наблюдает, я чуть смутилась. Он когда-то говорил, что влюблен в мои волосы, как-то некстати вспомнилось мне.

- Голова болит от таких причесок,- объяснила я и приняла от него напиток. – Спасибо.

- Это мадера. - Пояснил Виктор, садясь рядом со мной и закидывая ногу на ногу.

В нашем обоюдном молчании прошло несколько минут. Мне было как-то неловко находиться рядом с этим человек после стольких событий. Интересно, почему он молчит? О чем думает?

- Ты скучаешь по родным местам? – первый нарушил молчание он.

- Да, - ответила я. – Очень. За последнее время я много путешествовала с Гаспаром и побывала в очень красивых городах мира. Но с каждым днем, понимала, что милее родных пейзажей для меня нет.

- Как выглядит город, в котором ты выросла? – он сидел в лениво-расслабленной позе, откинувшись на спинку дивана.

- Там не всегда солнце, как в Барселоне. И не так роскошно. Но зато очень уютно… – я непроизвольно улыбнулась, меня накрыли милые душе воспоминания. - Поблизости дома сад с фруктовыми деревьями. Рядом парк, прямо на берегу небольшой реки. С десяти лет я проплывала ее вдоль и поперек, чем не раз злила отца.

- Чудесное место, кажется.

- Так и есть, – грустно улыбнулась я.

Перед моими глазами, словно картины в галерее, замелькали воспоминания из прошлой жизни. Как же это было давно!..

– Будучи маленькой, я всегда мечтала уехать куда-то далеко, оставить родные края, принимая все как должное. Но когда это произошло, больше всего на свете желала вернуть себе прежнюю жизнь и никогда не покидать свой дом. Правду говорят: нужно быть осторожными с желаниями. – Горько заключила я, и сделала глоток крепкой, но медовой мадеры.

- Меня этому научила армия, – спустя минутную паузу, заговорил Эскалант. – Я тоже мечтал, как ты, только не о дальних берегах, а о геройской славе. Не слушая наставления отца и не обращая внимания на умоляющие слезы матери, я отправился на войну добровольцем. Ехал полный наивных грез о том, как вернусь весь в наградах, с рассказами о подвигах и статусом легендарного воина, что-то типа современного Ахилесса. Но без истории с пяткой, разумеется! – сыронизировал он, вызвав мою улыбку.

Первый раз сослал отец. Значит, добровольцем он пошел во второй раз?

- Но не почести меня там ждали, не геройство и не слава. Я понял, что такое поле боя, ночевка в окопах, настоящий голод, жажда… и страх. Леденящий душу ужас, когда на глазах гибнут твои товарищи, и ты стыдишься признаться самому себе, что боишься оказаться на их месте. И это испытывают все без исключения. Не верь в бесстрашие солдата. Просто есть нечто весомее, ценнее, ради чего забываешь о себе и берешь в руки оружие.

Я слушала, затаив дыхание и не смея отвести от него глаз.

Эскалант смотрел в каминный огонь, и его лицо окрашивалось в цвет бликов пламени. Это было как-то эпично. Он словно перенесся в то ужасное место. Таким я его еще не видела. Как же много я о нем не знала, по сути

- Я не был офицером изначально, спасибо за это отцу. Познавал что такое армия с самых низов, пробираясь к офицерскому чину. И уж поверь, ни что так не отрезвляет и не сбивает лоск. Благодаря этому, я переосмыслил многое в своей жизни и поведении.

- Что же тебя заставило пройти через этот ад второй раз? – не удержавшись, спросила я, хотя видела, что говорить на эту тему он не настроен.

Костяшки на его руке, державшей бокал стали еще бледнее. Он тяжело вздохнул и ответил:

- Были на то причины.

Залпом осушив бокал, он поднялся, чтобы наполнить его снова и давая понять, что не желает обсуждать эту тему.

Я заерзала на месте. Меня терзало любопытство. Что же это за причина? На какой-то наивный миг, в голове пронеслась мысль, что наше расставание стало поводом для его повторного ухода на войну. Но я прогнала это предположение как можно быстрее.

- Почему ты сегодня заслонила меня собой?

Голос Виктора вернул меня в реальность. До меня не сразу дошел смыл его слов.

И вправду, почему? Ведь я уверенна была, что он выстрелит!..

- Не знаю…

Я чувствовала на себе его шоколадный взгляд, но не хотела поднять на него глаза. Умение уходить от нежелательной темы разговора, пришло мне на выручку в очередной раз.

- А хотя! – я обезоружено улыбнулась ему. – Это со мной не впервой и пусть это тебя не удивляет!

- Увы, я уже заинтригован.

Довольная, что привлекла его внимание в нужное мне русло разговора, я оживленно начала рассказ. Он снова расположился на другом конце дивана лицом ко мне, и небрежно закинул ногу на ногу.

- Когда мне было десять лет, папа подарил мне первую настоящую лошадь…

- А до этого были деревянные? – пошутил Эскалант.

- До этого были пони! – нарочито возмутилась я, но не сдержала улыбки. – Мама всегда шутила, что любовь к лошадям у меня зародилась еще в ее утробе. Будучи совсем крохой, я выбирала их всех игрушек именно лошадок. И, кстати, впервые верхом села именно на деревянного коня! Но я отошла от темы. Так вот, звали ее Роза-Элеонора…

- Как красиво! – наиграно восхитился Эскалант.

- К твоему сведенью, имя я выбирала недели две.

В комнате раздался смех Виктора. Какой приятный звук и как давно я его не слышала.

- Продолжай, прошу тебя! – улыбаясь, попросил он.

- Роза-Элеонора была очень красивой лошадкой,- я невольно восхитилась мягкостью в его голосе и нежной улыбкой, которая смягчила строгие черты его лица ямочками на щеках, и сделала еще привлекательнее. – Я проводила с ней все свое свободное время. Помимо упражнений верховой езды, я ухаживала за ней, кормила, чистила… Правда, за мной все переделывали, но ведь это не главное! Еще, я вплетала в ее роскошную белоснежную гриву цветы и ленточки...

- Бедное животное! – шутливо посочувствовал он.

- Вовсе нет! – наиграно обиделась я. – Ей мое общество тоже нравилось!

Он, было, хотел снова возразить, но я его опередила:

- Это видно было по глазам!

Теперь комната озарилась уже двойным смехом.

- Так прошел месяц,- продолжала я. - Но однажды, я сбежала с урока ненавистного французского и отправилась кататься верхом. На улице собирался дождь, поднялся ветер, началась гроза. Я не послушала отца, который запрещал мне ездить верхом в такую погоду. И вскоре об этом пожалела. Когда первые капли ливня сорвались с неба, я уже направилась к дому. Но особо сильный раскат грома напугал Розу-Элеонору, и она встала на дыбы, вырвала у меня поводья и скинула на землю.

Виктор уже не смеялся, и смотрел на меня с грустью, очевидно, предположив конец истории.

- Очнулась я уже в своей постели. У меня жутко болела рука и голова. После осмотра врачей, родителям сказали, что я чудом осталась жива после такого падения и отделалась помимо испуга, вывихом руки и парой небольших ссадин. Придя в себя, я сразу же начала допытываться о Розе-Элеоноре. Но мама уходила от ответа…

- Если тебе сложно, то не продолжай.

Я очнулась от воспоминаний и посмотрела на сочувственное лицо Виктора.

- О, нет, все не так печально, как ты думаешь!

- Как?! Ее не застрелили? – изумился тот.

Я улыбнулась и замотала головой.