Шутка Хакера - Петр Северцев

Оказалось, что владельцев этого вида транспорта с наркотическим номерным знаком в Тарасове насчитывается всего около ста шестидесяти. Из них тридцать шесть человек имеют автомашины, в номере которого присутствуют цифры 2, 5, 0 и 0. Приятель, однако, выделил специально для меня номер Л205873СД автомашины ВАЗ-2106, принадлежащей некоему Гаврюхову Борису Николаевичу. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы вспомнить директора компьютерной фирмы «Вест» Александра Гаврюхова, брутальному обаянию которого я некогда поддался. Судя по всему, «шестеркой» с подозрительным номером обладает его брат Борис. Произведя несложные логические операции, я тут же попросил Приятеля назвать мне домашний адрес господина Бориса Гаврюхова. Получив его через пять минут, я быстренько вышел из дома и завел свой «жигуль», взяв курс на дом Гаврюхова-младшего. Может быть, конечно, номинально и старшего, но уж наверняка младшего по социальному статусу. Особенно если учитывать адрес, выданный мне Приятелем – жил брат директора «Веста» в Заводском районе.

В квартире на улице Пензенской меня встретили настороженно. Борис Гаврюхов оказался неуклюжим высоким парнем лет двадцати шести. Я уже не сомневался, что он действительно является Гаврюховым-младшим во всех отношениях.

– Ну что ж, заходите, – вздохнув, сказал Борис, когда я представился и объяснил цели прихода. Впустив меня в квартиру, он высунулся на лестничную площадку и непонятно зачем осмотрел нижний пролет.

– Что, у брата опять проблемы? – спросил он.

– Если ваш брат ездит на вашей машине, то возможно, проблемы у него появятся, – ответил я.

Борис состроил недоуменную мину и поведал мне, что его машина в настоящий момент находится на станции техобслуживания, где ее активно чинят.

– А вообще-то он на ней никогда не ездит и, я так думаю, что никогда и не будет ездить. У него же «Ауди», куда нам со своей разбитой «шестеркой»... Я уж думал, что вы по поводу денег, – несколько облегченно произнес Борис.

– Каких денег? – насторожился я.

– Вам, наверное, лучше знать, если вы частный детектив. Вы передайте ему, что пускай он разруливает свои проблемы сам – у меня нет денег, чтобы брать на себя его обязательства. У него сперли полсотни тысяч баксов, а я, видите ли, должен отремонтировать свою машину и продать ее, так как ему не хватает, чтобы расплатиться с кредиторами. Наверняка просто не хочет вынимать деньги из других источников.

По тону Бориса было видно, что он явно не желает продолжения нашего разговора. Спросив на всякий случай, где находится станция техобслуживания, я удалился, пожелав брату директора «Веста» всего доброго.

Возвращаясь из Заводского района по улице Чернышевского и глядя время от времени в стекло заднего обзора, я заметил, что за мной явно пристроилась красная «восьмерка». Решив это проверить, около мясокомбината я свернул налево, намеренно нарушая правила движения, ибо гаишников вроде бы рядом не наблюдалось и на большой скорости понесся вверх, в направлении стадиона «Спартак». Я успел рассмотреть, что «восьмерка» пыталась повторить мой маневр, но не очень удачно. Было столкновение или нет, я заметить не успел, да в принципе, это было уже для меня неинтересно. От слежки я оторвался.

Мне надо было ехать домой. Был уже вечер, около девяти часов. Однако я решил сделать некий «финт ушами». Припарковав свою «ноль-первую» на стоянке в двух кварталах от моего дома, я пошел туда пешком, причем проник к себе со стороны двора, с параллельной улицы, ободрав левую руку при преодолении препятствия в виде забора. Следует заметить, что мои неприятности, связанные с забором, не кончились. Проделывая обратный путь, по закону подлости, я умудрился ободрать еще и правую руку.

Дома я общался с Приятелем. Прослушав резидентно о посещении Гаврюхова, он принял информацию к сведению, и курсором предложил мне проверить следующий вариант: белая «шестерка» Л205073СД, принадлежащая некоему восточному человеку по имени Салман Гудугов. Помимо адреса этого самого Гудугова, Приятель дал мне совет съездить к Меньшовой и спросить у Ирины, не знает ли она этого человека.

Я несколько удивился, но распоряжение Приятеля выполнил. Где-то в десять часов я позвонил в квартиру директора салона красоты, и мне тут же открыли дверь. Людмила Петровна не в пример сегодняшнему утру была спокойна и дружелюбна. И это несмотря на то, что в ее квартире я застал криминалиста всех времен и народов Дмитрия Живосалова, а они оба, как известно, терпеть друг друга не могут.

Я попросил, чтобы Меньшова позвала Ирину, и остался ждать в прихожей.

– Ирина, вам знакома такая фамилия как Гудугов? – спросил я. – Этого человека зовут Салман, у него есть автомобиль, белая «шестерка».

Я заметил, что мой вопрос прозвучал как бы вразрез с настроением Меньшовой, так как почему-то она вдруг нахмурилась и начала производить какие-то нервные движения лицом.

– Кажется, нет, – сказала Ирина после некоторого раздумья. – А почему это вас интересует?

Я не стал врать и заявил, что Салман Гудугов подозревается в похищении Сергея Авдонина, которое произошло сегодня утром.

Меньшова нахмурилась еще больше и вдруг жестко сказала:

– Я так понимаю, что вы переключились на поиск тех, кто похитил этого самого Авдонина, а о нашем деле забыли... Я не понимаю, с чем это связано, Валерий Борисович...

– Дело в том, Людмила Петровна, – прервал я ее, – что у меня есть все основания полагать, что исчезновение Вонюкова и похищение Авдонина являются звеньями одной цепи. Я не исключаю того, что Вонюков исчез сам, и руками своих друзей похитил Авдонина. Зачем это ему надо, я пока не знаю...

Настроение Меньшовой портилось на глазах и она так же, как сегодня днем, зло посмотрела на своего администратора, то бишь Ирину Вонюкову.

– С мужиками-то надо с умом е...ться! – почти яростно выругалась она, зажгла свет в одной из комнат и исчезла внутри.

Ирина пропустила эти слова мимо ушей, она лишь стояла в каком-то оцепенении. Тем временем из зала вышел Дмитрий Живосалов. Этот господин также сегодня не являл собой образец довольного жизнью плейбоя и был несколько мрачен.

– Виделись, – тихо сказал он, увидев меня и решив, видимо, что я собираюсь с ним здороваться.

– Я пошел, – бросил Дмитрий своей бывшей супруге.

– Митя, будь осторожен, прошу тебя, – напутствовала его Ирина, давая ключи от своей квартиры.

– Я всегда осторожен, – сказал Живосалов словами Штирлица. – В конце концов могу я зайти в гости к тому же Крейзи, или ты одна в подъезде живешь?

И, поигрывая ключами, Живосалов закрыл за собой входную дверь.

– Как он узнал, что вы находитесь здесь? – спросил я у Ирины.

– Я не знаю, я ничего не знаю, – устало сказала эта измученная последними событиями женщина. – Не знаю, куда делся Андрей, не знаю, почему увезли Сережу, не знаю, зачем Живосалову нужен компьютер и ключ от моей квартиры, не знаю, кто такой этот ваш Гудугов. Я ничего не знаю!!!

Каждое выражение «не знаю» сопровождалось последовательным повышением голоса, и финальную фразу Ирина почти кричала. Я понял, что пора уходить и, не говоря ни слова, повернулся и тихо закрыл дверь. Заведя мотор своей машины, я сделал как бы несколько кругов по городу, проверяя, нет ли за мной слежки. Несмотря на то, что я ушел от нее несклько часов назад и свою собственную квартиру посещал с тщательными мерами предосторожности – я даже не включал свет нигде, кроме как в комнате Приятеля, которая, как известно, окон не имеет, – все равно я не мог полностью исключать такую возможность.

Слежки, однако, не было, и я взял курс на район, который находился в диаметрально противоположном конце города относительно того, в котором я уже сегодня побывал. Что ж, сегодня все окраины в гости к нам: после Заводского – Ленинский. Я довольно быстро нашел квартиру в обшарпанной пятиэтажке на проспекте Строителей. Несмотря на то, что часы уже показывали половину одиннадцатого, еще только-только начало смеркаться: через несколько дней должен был наступить пик летнего солнцестояния.

Увы, около двери квартиры, названной мне Приятелем, меня ждало разочарование. На звонок никто не откликнулся. Правда, мне показалось, что внутри все же кто-то есть – слышался скрип половиц. Тем не менее, дверь мне никто так и не открыл. Подождав около двери минут пять, я решил уходить. Неким толчком для принятия этого решения стал шум поднимающихся по лестнице шагов. Спускаясь по лестнице, я буквально наткнулся на трех мужчин явно неславянского вида. Один из них сразу спросил меня:

– Вы к Гудугову?

– Да, – ответил я.

– Пойдемте, – сказал мужчина и сделал жест по направлению к квартире.

Я пожал плечами и развернулся, направляясь обратно к двери Гудугова. Кавказцы поднялись на лестничную площадку, и один из них позвонил три раза в звонок. Видимо, это был условный сигнал.