Венок любви - Барбара Картленд

Взглянув на маркиза, Родерик заметил, как тот недовольно нахмурил брови, и поспешил загладить свою нетактичность:

– Я только передаю слова Эдварда, так что не сердитесь на меня, дядя Ленокс! Вы ведь понимаете, что мы непременно должны проучить этого задаваку сэра Мортимера, иначе он будет трубить о своей победе на весь Уайтс-клаб. Да что там, на весь Сент-Джеймский дворец!

– Этого нельзя допустить ни в коем случае! – согласился маркиз. – В то же время не следует полностью посвящать Диону в наши планы. Я не сомневаюсь, что она победит, но что если она откажется, даже не вступив в состязание?

И, не дожидаясь ответа племянника, маркиз покинул библиотеку.

Направляясь по коридору в холл, он слегка раздвинул губы в улыбке, которая обычно бывала не частой гостьей на его устах. По этому признаку каждый, кто хорошо знал маркиза, мог догадаться, что он весьма доволен собой.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Спустившись к обеду, Диона почувствовала себя так, словно принимала участие в какой-то пьесе.

Хотя мать часто рассказывала ей о прекрасных домах, которые посещала в девичестве, а также о тех, где останавливалась, уже будучи замужем, это было совсем не то, что самой очутиться в таком удивительном, полном великолепия месте, как Ирчестер-парк.

Отведенная Дионе спальня хотя и не принадлежала к числу парадных покоев замка, тем не менее была очень удобна и красива.

Над кроватью возвышался круглый балдахин, а спускавшиеся с него занавеси были прикреплены к каждому из четырех столбиков серебряными шнурками.

Пока Диона в восхищении озиралась, пораженная представшим перед ней великолепием, пожилая домоправительница, явно не одобряя появления нежданной гостьи, произнесла недовольным тоном:

– Насколько я понимаю, мисс, ваш багаж состоит лишь из этого узелка.

Обернувшись, Диона увидела, как лакей внес в комнату упомянутый узелок и передал его младшей горничной, миловидной девушке в отделанном кружевами чепце и прелестном фартучке.

– К сожалению, я пустилась в путь налегке, – пояснила Диона, – и не смогла взять с собой сундучка.

Миссис Фильдинг, услышав это, поджала губы, и Диона добавила, как бы извиняясь:

– Дело в том, что мне пришлось уезжать в спешке.

Но тут девушке пришло в голову, что вообще-то домоправительнице не должно быть до этого никакого дела. Она решительно вздернула подбородок и уже другим тоном – таким, как ей казалось, разговаривала бы со служанкой ее мать, – добавила:

– С вашей стороны было очень мило уделить мне столько внимания. Я еще ни разу в жизни не была в таком красивом доме!

Ей показалось, что миссис Фильдинг немного размякла, услышав эти слова. Следующий свой вопрос она произнесла уже совершенно другим тоном:

– Вы хотите, чтобы ваша собака спала рядом с вами, мисс?

– Да, конечно, – отозвалась Диона. – Обещаю, что Сириус не причинит никакого беспокойства. Он совершенно домашний.

Домоправительница фыркнула, давая понять, что лично она в этом сильно сомневается, а Диона поспешила пояснить:

– Мне подарили его еще щенком. Он ни на шаг от меня не отходит, а если в комнату вдруг вломятся разбойники, я уверена, что Сириус сумеет меня защитить!

Домоправительница удивленно посмотрела на девушку. Как видно, мысль о том, что в Ирчестер-парк могут вломиться разбойники, поразила ее. Однако в следующую минуту пожилая женщина улыбнулась и сказала:

– Очень разумно с вашей стороны, мисс, иметь такого защитника. А сейчас я вас покину. Все, что нужно, сделает Эмили. Обращайтесь к ней с любой просьбой!

С этими словами миссис Фильдинг величественно выплыла из комнаты – ни дать ни взять королева, – а Диона от души расхохоталась.

Пока Эмили помогала Дионе переодеться, то есть сменить то платье, что было на ней, на муслиновое, лежавшее в узелке, девушка думала, как было бы хорошо, если бы сейчас рядом с ней была мать. Они могли бы вместе посмеяться над чопорной домоправительницей и восхититься великолепным убранством Ирчестер-парка.

«Надеюсь, мне удастся посмотреть картины и другие достопримечательности особняка», – рассуждала Диона. Во многом это зависело от того, возьмет ли маркиз ее к себе на службу. «Господи, сделай так, чтобы он мне не отказал!» – мысленно вознесла молитву девушка.

Тут ей вспомнилось предложение мистера Нейрна, и настроение Дионы сразу ухудшилось.

Ну как она может отправиться в Лондон и принять участие в этом сомнительном предприятии?

Хотя Диона очень смутно представляла себе, как все это будет выглядеть, она ни минуты не сомневалась в том, что ее мать, узнай она о готовившемся состязании, наверняка не позволила бы ей участвовать в нем.

«Как некстати возникла эта затея!» – с досадой подумала девушка.

Все, что ей нужно, – это работать на псарне у маркиза. Здесь дядя Хереворд наверняка ее не найдет.

А в Лондоне ее ожидает масса ловушек. Что если кто-нибудь из приятелей отца узнает ее? Даже подумать страшно!

Нет, этот конкурс – затея не только нелепая, но и крайне опасная!

В то же время для Дионы было большим облегчением сознавать, что, по крайней мере сегодня, у нее есть крыша над головой и что и она, и Сириус будут вдоволь накормлены, и притом это не будет стоить им ни гроша.

Объяснив Эмили, что приготовить псу на ужин, Диона осталась в комнате приводить себя в порядок, а горничная спустилась вниз на кухню и вскоре возвратилась с миской свежего мяса, при виде которой Сириус возбужденно залаял.

Опасаясь, как бы ненароком не вызвать неудовольствия неприступной миссис Фильдинг, Диона аккуратно расстелила на ковре полотенце и лишь потом поставила туда миску.

Впрочем, она была уверена, что Сириус настолько аккуратен, что у домоправительницы не будет никакого повода пожаловаться на его поведение.

Отдохнув немного и облачившись в простенькое белое платье, Диона вдруг с ужасом осознала, что, вероятнее всего, маркиз и мистер Нейрн спустятся к обеду в вечерних костюмах.

И хотя ее муслиновое платье было, без сомнения, очень милым, оно никак не вязалось с обстановкой парадного обеда в таком старинном особняке, как Ирчестер-парк. Вряд ли миссис Грантли была бы довольна, узнай она, что ее дочь обедает в обществе маркиза в таком наряде.

«Мне, наверное, следовало бы отказаться от приглашения, – с запоздалым сожалением подумала девушка, – и попросить, чтобы поднос с едой принесли ко мне в комнату».

Впрочем, как тут же призналась себе Диона, есть одной было бы ужасно скучно. Куда как приятнее обедать с маркизом и его племянником! Девушка не без основания предполагала, что этот обед будет разительно отличаться от тех, к которым она привыкла в доме дяди.